Читать книгу "Спартанец - Валерио Массимо Манфреди"

Антинея встала, надела длинный плащ, доходивший до пола. Она направилась в город обычным быстрым шагом, и, добравшись до места, заметила, что на улицах и площадях собираются целые толпы народа.

Интуиция не подвела Антинею: Талос уже давно бродил по улицам, нетвердо держась на ногах, закрывая лицо капюшоном, прячась от скоплений людей, заполняющих улицы, что вели к храму Артемиды Орфии. Почти наступило время великой жертвы и церемонии посвящения новых воинов.

Из далеких краев со своими семьями прибыло множество периэков — неполноправной части населения, людей средней касты: селян и торговцев. Илотов было меньшинство. Некоторые служили в городе своим хозяевам, остальные прибыли просто из любопытства, чтобы воочию увидеть жестокий ритуал посвящения.

Вдруг, совершенно неожиданно с площади перед храмом раздалась барабанная дробь, и зазвучали требы. Звуки, хорошо знакомые Талосу — он впервые услышал их, когда спустился с горы к берегам Еврота, чтобы увидеть возвращающихся воинов.

Толпа расступилась, освобождая дорогу двору. Первыми прошли жрецы, облаченные в белые одежды; на голове у них красовались шерстяные повязки, длинные концы которых широкими полосами спускались на плечи.

Далее шагали глашатаи и храмовые служители.

На небольшом расстоянии за ними шли подразделения воинов, одетых в малиновые плащи и туники, закованных в отполированные доспехи, в шлемах, увенчанных гребнями из конских хвостов.

Талос, спрятавшийся за колонну, почувствовал, как по спине пробежала дрожь, когда он наблюдал за тем, как они маршируют сомкнутыми шеренгами, размеренным шагом. Он увидел себя еще совсем маленькими мальчиком, на краю пыльной дороги, перед воином, который остановил на нем свой печальный взгляд…

Равные начали описывать круги по площади, перестраивая шеренги в четыре ряда. Они остановились, как вкопанные, щит к щиту, в руках — длинные сверкающие копья. Колонну замыкала царская охрана с ярко-красными гребнями, развевающимися на ветру, их огромные щиты были украшены гербами самых знаменитых семейств города.

На одном из таких щитов Талос увидел изображение дракона со сверкающей чешуей из меди. Сердце мальчика забилось чаще; он тщетно пытался рассмотреть лицо воина, спрятанное за забралом шлема.

За ними ехали два царя: Клеомен на своем черном жеребце и Леотихид в седле коринфского гнедого; их доспехи богато украшены, а просторные мантии свободно ниспадают, закрывая крупы боевых коней.

Последними шли надзиратели казарм, а позади них шагали юноши, стремившиеся стать эйренами, мужчинами и воинами, готовыми защищать честь и могущество своего города.

Заняв свои места, два царя дали сигнал глашатаям, которые протрубили начало жертвоприношения. Дымящаяся кровь принесенных в жертву животных капала на мостовую, по площади распространился едкий запах, когда внутренности загорелись в кострах на алтаре.

Наступил великий момент: двери храма широко распахнулись. Появились пятеро эфоров и прошли к старейшинам, занимая свои места.

Первый из них поднял правую руку, и глашатаи прокричали имена троих юных кандидатов: Кресил, сын Евмена; Клеандрид, сын Эвпита; и Бритос, сын Аристарха.

Талос вздрогнул; хотя физически юноша был изнурен, он почувствовал, как по его членам пробежала дрожь. Он понял, что пришел в город именно ради этого.

Этот юноша, Бритос, которого он раньше никогда не видел, был готов убить его. Может быть, он еще и убьет его… Талос должен был узнать исход испытания.

Жрецы произнесли ритуальные заклинания, слуги вышли вперед, чтобы сорвать одежду с претендентов и крепко держать их за руки.

Под звуки труб началось бичевание. Зрители замерли в полном молчании.

Мальчики напряглись при первом ударе, все мышцы их сжались в едином спазме. Затем, измученные, они предались боли, безвольно раскачиваясь при каждом ударе.

Талос протискивался через толпу, стиснув зубы от боли, когда собравшиеся зрители награждали его тычками и пинками. Наконец ему удалось добраться до первого ряда, где удобнее всего было наблюдать за ужасающим обрядом. Его беспощадный взор остановился на измученном теле Бритоса.

Бритос продолжал стоять прямо, тогда как у двоих других мальчиков, вызванных с ним на испытание, колени уже начали подгибаться.

Продолжала звучать холодная, странная музыка, в такт щелканья бичей с огромной силой опускающихся на обнаженные спины.

Первым упал Кресил. Служители немедленно подбежали помочь ему и унесли со священного места.

Следующим стал Клеандрид. Хотя они все и прошли это испытание, но каждый старался продержаться по возможности дольше, чтобы продемонстрировать свое превосходство.

Теперь на ногах оставался только один Бритос. Он скрежетал зубами, волосы прилипли ко лбу, грудь была вся мокрая от пота. Глаза затуманились, но он продолжал непреклонно, как вкопанный.

Талос с отвращением опустил глаза. Когда он поднял взор, то увидел, как Бритос рухнул сначала на колени, а потом и на руки, голова его повисла между плеч.

Талос почувствовал, как злорадство овладело его душой, отравленной жаждой мщения. Служители подошли к Бритосу, чтобы поднять его, но резким движением он отослал их прочь.

Он медленно поднял голову, чтобы взглянуть на толпу перед собой. Талос опустил капюшон пониже, чтобы не было видно его избитого лица.

Бритос моргнул несколько раз, чтобы смахнуть слезы и пот с глаз. Внезапно он узнал мальчика, стоящего перед ним. Они свирепо уставились друг на друга взглядом, полным ярости, вызова — и восхищения.

* * *

Кровавый ритуал продолжался до тех пор, пока все юноши не прошли испытание. Им на плечи накинули малиновые плащи эйренов, каждому новому воину вручили щит, украшенный огромной буквой «лямбда», которая означала Лакедемон, — древнее название Спарты.

«Кто же из этих юношей получит щит с изображением дракона?» — задавался вопросом Талос.

Отцы эйренов друг за другом сложили свое оружие. Каждый воин покинул свой пост на площади и подошел к жрецам, чтобы получить щит, которой он затем должен был вручить своему сыну.

Талос жадно наблюдал за воином, положившим на землю свое оружие, украшенное драконом. Этот воин вышел из рядов царской охраны царя Клеомена и с гордостью подал щит… Бритосу!

Талос был потрясен. В его душе смешались ненависть к Бритосу, чувство негодования, уязвленная гордость, страх и сомнения.

— Ты что, сошел с ума? Наверное, ты хочешь, чтобы тебя убили! — прошептал голос ему на ухо.

Это был Пелиас, предупрежденный Антинеей. Он искал Талоса, и только что нашел его в толпе, глазеющей на ритуал посвящения.

— Не беспокойся, Пелиас, — спокойно отвечал Талос. — Меня уже узнали, но ничего не случилось. Я не знаю почему, но ничего не произошло.

— Но зачем таким глупым образом подвергать себя возможной опасности? — выговаривал Пелиас.