Читать книгу "Уздечка для сварливых - Майнет Уолтерс"

Последовала еще одна пауза, на этот раз длиннее, пока Матильда переворачивала страницу и поправляла очки.

– К сожалению, я была уже беременна, и когда через пять месяцев после свадьбы родилась Джоанна, даже Джеймс, при всем своем невеликом уме, понял, что он никак не может быть отцом ребенка. В нашей семейной жизни настали трудные времена. Он возненавидел нас обеих и часто избивал, особенно когда выпивал лишнего. Так продолжалось восемнадцать месяцев, пока Джеймс не объявил, к моему великому облегчению, что ему предложили работу за границей и он отплывает туда на следующий день, один. Я ни разу не пожалела о его отъезде, и меня нисколько не волновало, что с ним впоследствии случилось. Его трудно назвать приятным человеком.

Глаза пожилой женщины, полные надменности и презрения, смотрели с экрана прямо, но Сара почувствовала, что Матильда не до конца откровенна и о чем-то недоговаривает.

– Не хотелось бы сейчас вспоминать все трудности, с которыми мне пришлось столкнуться после его отъезда. Достаточно сказать, что денег не хватало. Джоанна сама прошла через подобное после смерти Стивена. С той лишь разницей, что мой отец отказался мне помочь. К тому времени он уже получил титул, и, кроме того, слишком много времени прошло, чтобы мои угрозы разоблачения вновь возымели действие. А вот я тебе помогала, Джоанна, хоть ты меня так и не отблагодарила. В конце концов, когда смерть от истощения уже перестала казаться нереальной, я написала Джеральду и попросила его позаботиться о своей дочери. Тогда-то, судя по всему, он впервые узнал о ее существовании. – Она цинично улыбнулась. – Мое письмо подвигло его на единственный благородный поступок. Мерзавец покончил жизнь самоубийством при помощи большой дозы снотворного. Жаль только, что он не сделал этого раньше. – Голос Матильды дрожал от отвращения.

Она приступила к последней странице записей.

– Теперь подхожу к тому, что заставило меня записать эту пленку. Сначала о Джоанне. Ты угрожала мне разоблачением, если я немедленно не покину «Кедровый дом» и не перепишу его на твое имя. Не знаю, кто подсказал тебе поискать письмо твоего отца, хотя, – она угрюмо усмехнулась, – у меня есть кое-какие догадки. Но тебя плохо информировали насчет твоих прав. Идиотское завещание Джеральда не могло отменить трастовый фонд, согласно которому его отец, мой дед, обеспечил ему пожизненное содержание и которое после смерти переходило к его ближайшему родственнику по мужской линии, то есть к моему отцу. Своей смертью Джеральд лишь даровал своему брату и его наследникам постоянный доход от состояния Кавендишей. И он это прекрасно знал. Не придумывай, что его жалкая приписка к духовному завещанию была чем-то большим, нежели попыткой слабого человека испросить прощение за совершенные грехи и за несовершенные блага. Может, он был настолько наивен, чтобы поверить, будто мой отец исполнит его волю, а может, надеялся, что Бог будет снисходителен к нему за то, что он попытался загладить вину. Тем не менее ему хватило ума отправить мне копию приписки; благодаря ей и угрозам оспорить в суде фонд я смогла повлиять на отца. Он согласился содержать нас с тобой, а после своей смерти оставить мне состояние. Как ты знаешь, не прошло и двух лет, как он умер, и мы снова переехали в «Кедровый дом».

Ее глаза смотрели прямо в камеру, словно пытались просверлить дочь насквозь.

– Тебе не следовало угрожать мне, Джоанна. У тебя не было никаких оснований, в то время как у меня были веские причины, чтобы угрожать отцу. Я тебе достаточно помогала, так что считаю себя свободной от обязательств по отношению к тебе. Если ты еще не подала в суд, то послушайся моего совета: побереги время и деньги. Поверь, любой закон признает, что я дала тебе больше, чем должна была. Теперь Рут.

Матильда откашлялась.

– Твое поведение, с тех пор как тебе исполнилось семнадцать лет, пугает меня. И я не вижу причин, которые бы его оправдали. Я всегда повторяла, что недвижимость после моей смерти перейдет тебе. Я имела в виду дом, а ты безо всякого повода решила, что деньги и обстановка тоже будут твоими. Ошибка. Я собиралась оставить ценные вещи и деньги Джоанне, а дом – тебе. Джоанна не захотела бы переезжать из Лондона, а у тебя был бы выбор – продать дом или оставить себе. Хотя, без сомнения, ты бы продала, потому что дом потерял бы свое очарование после огласки завещания. Немногое оставшееся имущество не удовлетворило бы твои запросы, ведь ты такая же жадная, как и твоя мать. В заключение хочу лишь повторить то, что уже сказала Джоанне: я много для тебя сделала и чувствую, что даже перевыполнила свои обязательства. Возможно, это ошибки в воспитании, но я пришла к мнению, что вы обе не способны мыслить честно и щедро. – Глаза за очками сузились. – Поэтому я оставляю все свое имущество доктору Саре Блейкни, проживающей в Лонг-Аптоне, Дорсет, которая, по моему глубочайшему убеждению, сумеет мудро распорядиться такой неожиданной удачей. Если я и была способна испытывать чувство симпатии к кому-либо, то я испытывала его к Саре. – Матильда неожиданно хихикнула. – Должно быть, я умерла, не успев передумать. Не злись, Сара. Помни меня во имя нашей дружбы, а не из-за тяжелой ноши, которую я на тебя взвалила. Джоанна и Рут возненавидят тебя, как ненавидели меня, и будут обвинять во всех смертных грехах, так же как обвиняли меня. Но что сделано, то сделано, так что принимай наследство с моим благословением и потрать его на какое-нибудь доброе дело в память обо мне. Прощай, дорогая.

«Ах, Гертруда, беды, когда идут, идут не в одиночку». Боюсь, что поведение Рут становится назойливым, но я не тороплюсь выяснять с ней отношения, опасаясь, что она может со мной что-то сделать. Ей ничего не стоит ударить палкой пожилую женщину, которая раздражает или злит ее. Я вижу в ее глазах, что для нее я буду куда дороже мертвой, чем живой.

Правильно говорят: «Мертвый платит по всем счетам».

Если бы я знала, куда она ходит каждый вечер... Увы, она постоянно врет, и о цели своих похождений тоже. Может, у нее шизофрения? Она как раз в подходящем возрасте. Надеюсь, в следующем семестре за нее возьмутся в школе. У меня уже нет сил устраивать сцены, кроме того, не хочу, чтобы меня обвиняли в том, в чем я не виновата. Видит Бог, в этой семье была лишь одна жертва – малышка Матильда Кавендиш. Если бы я только могла вспомнить, какой она была, та прелестная, любимая всеми кроха. Но она для меня сейчас лишь смутный образ, как и мать. Забытые видения, обенелюбимые, оскорбленные, брошенные.

Слава Богу, есть Сара.

ГЛАВА 5

Пол Дагган выключил телевизор.

– Видеозапись, конечно, не обладает юридической силой, потому я и упомянул о последнем письменном завещании миссис Гиллеспи. – Он достал из портфеля несколько листков бумаги. – Это только копий, оригиналы можно посмотреть в моем офисе на Хиллз-роуд.

Он дал каждой женщине по копии документа.

– Миссис Гиллеспи предположила, что вы, миссис Лассель, захотите оспорить завещание. Могу вам только посоветовать прежде проконсультироваться с адвокатом. Что же касается доктора Блейкни, – он повернулся к Саре, – мы с мистером Хепгудом хотели бы обсудить с вами некоторые детали как можно скорее. На ваш выбор три утра на следующей неделе – во вторник, среду или четверг. Желательно в моем офисе, хотя при необходимости мы можем приехать и в Лонг-Аптон. Надеюсь, вы понимаете, что душеприказчики берут определенное вознаграждение от суммы наследства.