Читать книгу "Золотая кровь - Люциус Шепард"

– Убить меня хотела, Александра? – Миколас со смехом враскачку прошелся в их сторону.

Он снял шлем и пустил его по полу в сторону детей, но никто из троицы не шелохнулся и никак не отозвался на шум.

– Придумай что-нибудь получше.

Она не ответила.

– А это кто с тобой? – спросил Миколас, всматриваясь в Бехайма и расстегивая стеганую жакетку.

– Моя фамилия Бехайм. Мне поручили…

– А, точно! Только некогда мне этим дерьмом заниматься!

Миколас стряхнул с себя жакетку, обнажив широкую волосатую, как у медведя, грудь, и принялся отстегивать краги.

– Это не я, согласны? Я бы, конечно, с удовольствием пару глотков от блондинистой сучки отхлебнул. Но – не подфартило. Может, в другой раз повезет.

Он сбросил краги и предстал перед ними в полной наготе, по-обезьяньи скалясь Александре.

– Ну как, кузина? Вот это мужик, а? Давай-ка ко мне, так тебя трахну, вовек не забудешь.

Александра одарила его взглядом, не сулившим ничего хорошего.

– Лучше спрячь свою безделушку, – сказала она. – Кажется, она у тебя скукожилась от нагрузки.

– Хо-хо-хо! – Миколас затряс головой, словно задыхаясь от смеха. – Черт возьми, вот бы Фелипе и Бука не враждовали! Я бы не отходил от двери Фелипе, просил бы твоей руки. – Он подмигнул Бехайму. – Прелестная пара сисек, правда?

– Боюсь, я должен буду задать вам несколько вопросов, – сказал Бехайм.

Миколас сердито посмотрел на него и передразнил:

– «Боюсь, я должен буду задать вам несколько вопросов». – Он радостно фыркнул. – Готов поспорить, ты сдрейфил. Вот перестал бы прятаться за юбкой Жирафы, может, научился бы вести себя как мужчина.

Бехайм сдержался, глядя в свои записи.

– Вы утверждаете, что в ночь убийства охотились с братом. Где вы охотились?

Миколас нахмурился пуще прежнего, недовольно хмыкнул и пробурчал:

– Черт подери, я отвечу на твои вопросы. Мне нечего скрывать. Идемте.

Он повел их к стулу, туда, где сидели дети, его волосатые ягодицы тряслись на ходу.

– Мы охотились в глубине замка. Там я и заграбастал этих троих. – Он показал мечом на детей. – Славная компашка, правда?

Он прислонил меч к стене и стал вытираться полотенцем.

– Так мне понравились, я даже имена им дал. Этого, – он показал на меньшего из мальчиков, который как будто бы спал, – Завтраком назвал. А этого, – он постучал второго мальчика по макушке, и голова у того упала набок, – обедом.

А вот эта, – он взял девочку за подбородок, она смотрела на него неподвижными глазами, – моя любимица. – Он почмокал губами, изображая гурмана. – Ужин.

Лица у детей были безжизненные, но красивые. На шеях у всех засохли пятна крови. Бехайма охватило непреодолимое отвращение, но он заставил себя не смотреть на детей и не сводил глаз с Миколаса. Нездоровое лицо изобличало в нем привычку к излишествам. Кожа была вся в прыщах. От тяжести плотно сидевшего металлического шлема на лбу осталась красная полоска. Безумные черные глаза, спрятанные в мясистых складках. Пухлые жестокие губы сластолюбца. Широкий, сплющенный нос боксера, покрытый паутиной лопнувших сосудов, бесцветная мочка левого уха с рваными краями – видимо, ее откусили.

– Может ли кто-нибудь еще подтвердить, где вы были? – спросил Бехайм.

– Конечно. – Миколас снова показал на детей. – Спроси у них, если хочешь.

– Вряд ли их показания можно будет назвать объективными.

– Ну, тогда можешь поинтересоваться у кого угодно, были ли эти трое со мной до той ночи. А потом спроси у детишек, что произошло и как долго мы веселились. Отлично провели время.

Миколас натянул брюки и наклонился к самому лицу Бехайма, окутав его кислым потным облаком.

– Не пробовал у целки крови попить? Вкуснятина. Я бы и тебя угостил, да жалко, она уже не целка. Разошлась тут, сучка. Подпрыгивала, как рыбешка на берегу.

– Да такой свиньи, как ты, свет не видывал! – не выдержала Александра.

– Глядите-ка! Жирафе завидно стало. – Миколас, скалясь во весь рот, быстро влез в рукава красной шерстяной рубашки.

– Знаете, – сказал Бехайм Александре, выходя из себя, – у меня превосходная идея. Какой смысл продолжать это расследование? Вряд ли нам удастся разоблачить настоящего убийцу. А и не надо. Прямо перед нами идеальный подозреваемый.

– Что ты этим, черт возьми, хочешь сказать? – возмутился Миколас.

– Подтвердить, где вы были, не сможет никто, – продолжал Бехайм. – Убедить любого в том, что вы способны на такое непотребство, не составит ни малейшего труда. Остается только подговорить парочку ваших врагов, которые с удовольствием покажут против вас. Сфабриковать несколько улик. Думаю, Патриарх будет очень доволен, что все так аккуратненько решилось.

Миколас с непроницаемым выражением лица застегнул последнюю пуговицу на рубашке.

– Погодите, – сказал он, приподнял одной рукой мальчика, что был повыше ростом, откинул его голову набок и прильнул к вене на его шее.

Из-под закрытых век мальчика белели серпики глаз. Его левая рука тряслась. Из горла со свистом вырывался воздух. Торопливо глотая кровь, Миколас не мигая смотрел на Бехайма и Александру сквозь челку мальчика.

Александра взяла Бехайма за руку, но сдерживать его не было необходимости. Дети были уже мертвы, и если он и жалел их, то теперь на смену жалости пришло отвращение к де Чегу. А может быть, и не было никакой жалости, подумал он. Может быть, все, что он чувствовал, – это лишь сожаление о том, что ничего не чувствует.

– Ну вот, – сказал Миколас, швырнув ребенка на пол. – Так-то оно лучше.

Он отер губы от остатков крови и удовлетворенно вздохнул.

– Сейчас расскажу вам одну историю. Про де Чегов.

– Нет уж, избавь! – сказала Александра.

– Нет, правда! Вам нужно это послушать. – Он поправил брюки на бедрах и покрутил головой, чтобы размять шею. – Жил-был однажды человек – очень, между прочим, похожий на меня. Грубый ублюдок – брал от жизни, что хотел, и плевал на то, что о нем подумают. Словом, совсем не подарок.

При этих словах Александра рассмеялась. Миколас не обратил внимания и продолжал:

– Но ему никогда и не хотелось никому понравиться, так что его это не волновало. Единственное, чего ему всегда хотелось, – так это быть таким же храбрым, как его брат. А уж такого храброго, как тот, было не сыскать – его брат слыл самым отважным во всей округе. Но однажды, – Миколас схватил меч и плашмя хлопнул клинком по ладони, – брат сказал ему, что его укусил вампир. Ему удалось убежать, но он занемог, он боялся, что вампир сможет влиять на него. Это было очень давно, в те времена вампиры были не в диковинку, так что рассказ брата не вызвал у этого человека сомнений.