Читать книгу "Человек, который хотел понять все - Евгений Семенович Бенилов"

закажу по телефону к одиннадцати, а поехать хочу в горы – километров сто от Города на запад. В полную луну – красота необыкновенная! Договорились?

– Договорились! – с удовольствием согласился соскучившийся по нормальному человеку Франц. – А что там можно делать?

– Смотреть по сторонам, по скалам лазать… увидите сами. Ну ладно, мне пора, нужно выспаться, – она прошла по коридору и отворила соседнюю дверь. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи! – отозвался Франц.

17. В горах

Когда они вышли на улицу, машина (новенький блестящий «Мерседес») уже ждала их перед зданием Общежития – ключ вставлен в гнездо зажигания. Франц сел за руль; Таня бросила этюдник на заднее сидение и махнула рукой: «Туда». Франц свернул с Авеню 8½ на неширокую улицу вдоль парка. «Как дела?» – вежливо спросил он; «Спасибо, хорошо», – вежливо ответила Таня. Слева от дороги город постепенно превращался в пригород, справа от дороги парк постепенно превращался в лес. «А меня вчера к раввину вызывали…» – сказал Франц. «Это все стандартная последовательность: адвокат, следователь и этот… как их всех назвать одним словом?.. – Таня повертела в воздухе рукой. – …служитель культа. В моем случае это был православный поп». Город закончился, дорогу с обеих сторон обступил густой лиственный лес. Ярко светила луна, по небу проплывали легкие перистые облачка, в раскрытые окна дул прохладный сухой воздух. Ни встречного, ни попутного движения не было, их машина катила по пустой дороге. «А почему меня именно к раввину вызвали? Как они узнали, что моя мать – еврейка?» – «Узнали как-то… они всегда все как-то узнают». Таня отвернулась и стала смотреть в окно… она была нехарактерно молчалива.

Минут через двадцать окружавший дорогу пейзаж стал меняться: лес поредел, появились полузанесенные землей валуны. Потом справа от дороги промелькнула большая скала (в лунном свете ее бока казались серебристо-белыми), и тут же из-за горизонта, как по мановению волшебной палочки, выскочили горы. Последние остатки леса вылиняли совсем, кругом белели россыпи голых камней.

Вскоре начался серпантин: дорога, зажатая между вертикальной стеной и обрывом, зазмеилась по склону горы. Францу пришлось сбавить скорость сначала до шестидесяти, а потом и сорока километров в час. Они почти не разговаривали – лишь мощный мотор «Мерседеса» негромко урчал, да на поворотах шуршали шины. Минут через тридцать дорога выровнялась, и неожиданно расширилась: в скале была сделана ниша для парковки. «Здесь», – сказала Таня, и Франц остановил машину. Они вышли наружу.

Вид потрясал. Залитые лунным светом скалы громоздились над головой; растительности почти не было, лишь мох да чахлые деревца с искривленными стволами изредка пробивались в трещинах между камнями. Откуда-то доносился шум горной реки. На валуне подле дороги сидел орел: увидев их, он расправил полутораметровые крылья, тяжело спрыгнул в пропасть и исчез за краем обрыва – чтобы через мгновение появиться опять, пролететь на фоне луны и раствориться в черном небе. «Видели?» – восторженно спросил Франц. «Видела», – Таня взяла его за руку и потянула к парапету, отгораживавшему край дороги.

Им в лица ударил ветер, Танины волосы заполоскались в воздухе.

Отсюда вид был еще красивее: глазу открывалось ущелье, по дну которого протекала небольшая река. Ее русло сдавили две скалы, образуя узкую горловину, и вода с ревом рушилась вниз невысоким водопадом; в воздухе летали клочья белой пены. Полная луна освещала все это до мельчайших деталей, воздух был холоден и чист. «Ну, что скажете?» – спросила Таня. «Слов нет!.. А спуститься туда можно?» – «Отсюда можно только подняться, – она повернулась и показала рукой на вырубленную в склоне горы лестницу, косо уходившую наверх. – Хотите?» – «Хочу», – сказал Франц. Они пересекли пустынную дорогу и прошли вдоль стены до входа на лестницу. «Снимите свитер», – посоветовала Таня, снимая куртку рукавами и завязывая ее на талии (она осталась в клетчатой байковой рубашке и джинсах). «Снимаю», – послушно отозвался Франц и, стаскивая на ходу свитер, пошел по ступенькам.

Лестница была шириной с полметра, так что Тани и Францу пришлось идти гуськом; оба держались за металлические перила, расположенные со стороны обрыва. Слева проплывала неровная поверхность скалы, справа чернела пустота; инстинктивно стараясь не глядеть вниз, Франц стал считать про себя вырубленные в камне ступени…

После двухсот двадцати шести ступеней они оказались на смотровой площадке. Франц огляделся: полная луна плыла над склоном горы, освещая безжизненные скалы. Чуть ниже виднелась ровная поверхность дороги, еще ниже – гулкое пространство ущелья, заполненное воздухом… оно кружило голову и вызывало неприятную пустоту под ложечкой… Франц поймал себя на том, что изо всех сил сжимает холодный метал перил. Неслышно подошедшая Таня встала рядом; волосы ее, бившиеся на ветру, пощекотали ему щеку. «Хотите отдохнуть?» – предложил Франц. «Нет», – ответила она и пошла по лестнице вверх.

После трехсотой ступени Франц заметил, что скалы вокруг начали блестеть; приблизив лицо к поверхности камня, он обнаружил в породе вкрапления розового кварца. Чем выше они забирались, тем больше становилось вкраплений; свет луны разбивался о поверхность скал мириадами розовых блесток.

Вскоре содержание кварца в скале увеличилось настолько, что ступени стали скользкими. Франц почувствовал себя неуютно; он крепко держался за перила и внимательно смотрел под ноги. Мир, казалось, состоял из холодных металлических перил справа, скользких ступеней внизу, каменной стены слева, и ветра над головой.

И вдруг перила куда-то делись… прижавшись левым плечом к скале, Франц поднял глаза: лестница впереди него была повреждены на протяжении пяти-шести метров – видимо, с верхушки горы упал валун. По ту сторону поврежденного участка стояла Таня: «…» – закричала она, поймав его взгляд, но свист ветра унес ее слова прочь.

Если бы Франц был один, он повернул бы назад: ему было страшно на физиологическом уровне… он и не знал этого о себе – что настолько боится высоты. Но не мог же он показаться трусом? Не глядя в пропасть, он отклеился от стены и сделал первый шаг… второй оказался легче…, но потом лестница начала суживаться и, наконец, стала такой узкой, что Францу пришлось повернуться боком и прижаться грудью к скале. Он посмотрел вперед: вместо очередной ступеньки зияла пустота. Несколько мгновений он собирался с духом, потом глубоко вздохнул, отодвинулся от стены… и вжался обратно – страх высоты оказался сильнее… он помедлил несколько секунд, слушая