Читать книгу "Руки уже в раю. Про несчастный случай и невероятное желание жить - Денис Владимирович Кравченко"

интересно наблюдать за ремонтом, за стройкой. В общем, председатель понял, что я в этом что-то соображаю. Он начал оставлять бригаду на меня, поручал контролировать процесс, следить, чтобы мужики не отлынивали от работы, подсказывать, если что-то не получалось. Так, собственно, мы с ним и познакомились.

И вот у нас заболела дочка. Ночью начался сильный жар, открылась рвота. В лагере царила сплошная антисанитария, и она заразилась кишечной палочкой. Вызвали скорую. Фельдшер осмотрела Милану:

– Это уже не первый случай в лагере. У вас тут практически эпидемия. Мы забираем девочку в инфекционное отделение.

Нам объяснили, что Милану положат в отдельный бокс, а Катя будет находиться с ней в палате. Жену и дочь увезли.

Новость меня оглушила. Как я теперь буду один? Обслужить себя я мог самостоятельно, сложнее было с едой: с общего стола я не питался, жена готовила нам отдельно – картошку, макароны с сосисками. Так и перебивались. На кухне же порой заправляли такие люди, что я не был уверен, мыли ли они руки перед тем как нарезать хлеб и открыть тушенку.

Прямо посреди ночи я позвонил председателю Белой Калитвы, у меня был его номер телефона. Объяснил ситуацию и спросил, нельзя ли мне как-нибудь уехать к жене и дочери в больницу. Он сразу же связался с главврачом районной больницы, но тот сказал, что из-за эпидемии отделение переполнено и они просто не в состоянии принять еще человека.

Мне все же удалось уладить вопрос с кухней: я договорился с одной женщиной, чтобы она отдельно варила мне макароны с сосисками. Разлука давалась тяжело. Одному было тоскливо. Я считал дни, когда выздоровеет дочь и мы снова будем вместе.

* * *

Однажды, когда Катя с Миланой уже вернулись в лагерь, заведующей потребовался автомобиль. Кто-то пожертвовал для беженцев вещи: мебель, матрас, одежду, постельное белье – все это нужно было на чем-то привезти в пансионат. У нас была вместительная машина, и мы с женой согласились помочь.

На тот момент у Кати уже имелись водительские права, но, кроме этих корочек, у нас не было никаких документов на этот минивэн. Однако людям требовалась помощь, нужно было снабжать лагерь всем необходимым для жизни, так что мы сели в машину и проехали больше сотни километров по трассе М4.

На крышу минивэна мы взгромоздили двуспальный матрас: он был очень большой и не помещался в багажник. Я позвонил заведующей в надежде, что она разрешит нам оставить этот матрас себе.

Она дала добро, и мы были на седьмом небе от счастья: теперь у нас будет одна большая кровать!

Позже приехали родители. В Ровеньках стало спокойнее, но не настолько, чтобы возвращаться туда с маленьким ребенком. Нам все еще требовалась поддержка, нужно было искать какие-то пути для заработка.

Вскоре лагерь начали расформировывать. Беженцы все прибывали, но бывший пансионат больше не мог вмещать людей. Условий для нормальной жизни там не было, с туалетами и душевыми постоянно возникали проблемы. Видимо, расходы на ремонт и реконструкцию здания сильно превышали выделенный бюджет. По решению комиссии беженцев стали расселять: кого-то отправляли в другие пункты временного проживания, кто-то подался на север. Мы тоже покинули лагерь. Настало время идти своей дорогой.

* * *

Наша семья выдвинулась в Кисловодск. Как выяснилось, там обосновалась папина родная сестра – та самая, что позвала нас пожить у родственников, как только мы вместе пересекли российскую границу. По всей видимости, в гостях она тоже пробыла недолго. Про условия жизни в лагере тетя узнала от нас, так что приехать туда она просто не отважилась. На свой страх и риск она уехала в Кисловодск.

В этом городе все у нее сложилось довольно хорошо. Было вполне реально найти работу и снять жилье по приемлемой цене. Мы погрузили в машину свое имущество и поехали в Кисловодск. На этот раз нас хотя бы ждал какой-никакой дом, который подыскали заранее. Состояние его, конечно, оставляло желать лучшего. Требовался капитальный ремонт. Мыши входили в стоимость аренды дома. Но ничего, мы готовы были мириться с временными неудобствами. Обои на голову не падают и слава богу. Спасибо, хоть без тараканов.

Прибыв в Кисловодск, мы были приятно удивлены отношением местного населения. Соседи приняли нас очень тепло, делились посудой и домашней утварью – помогали, чем могли. Пока мы разгружали багажник, соседка принесла нам новый алюминиевый чайник. На душе сразу посветлело оттого, что нас встретили без предубеждений и негатива. Особенно ценно было почувствовать, что ты не один в тяжелой ситуации, что рядом есть неравнодушные люди.

* * *

Мы навели порядок в доме и начали искать работу. Отец устроился водителем эвакуатора. Катя тоже не хотела сидеть сложа руки. Я мог присматривать за дочкой, тем более мама была на подхвате. Жена пошла продавцом в небольшой винный магазин, торговавший элитным алкоголем. Работала она допоздна, и я часто ходил встречать ее со смены.

Мне нравилось в Кисловодске: красивая природа, приятные люди, заброшенный парк недалеко от дома. Я мало путешествовал, и это место поразило меня своей неповторимой живописной атмосферой. Город окружали леса, по территории парка текла бурная горная речка Ольховка. И, конечно, знаменитые источники, вода в которых считается лечебной и имеет очень своеобразный вкус и запах. Больше суток в бутылке ее хранить нельзя: она желтеет и начинает отдавать тухлым. Напиток на любителя. Я пил минеральную воду только непосредственно из родника. Там бежала тоненькая струйка, можно было набрать стаканчик и сразу выпить.

* * *

В гостеприимном Кисловодске жить было хорошо, но нас все равно тянуло на родину. Переживали за дом, оставшийся без присмотра. Однако возвращаться в Ровеньки пока было нельзя. Бои там стихли, но в городе не работала ни одна государственная структура. Разве что худо-бедно пыталась существовать больница. Город был полностью парализован, каждый творил что хотел. Комендатура с преступностью не справлялась, образовывались целые группировки.

Среди ополченцев тоже попадались разные люди: как хорошие, так и совсем беспринципные, способные обворовать тебя до нитки и сделать с тобой все что вздумается.

Я поддерживал связь со своим другом, служившим в ополчении. У нас был ноутбук, и я часто писал ему: спрашивал про обстановку в городе, узнавал, стоит ли возвращаться. Он говорил, что в Ровеньках все стихло, больше не стреляют, но теперь там процветает преступность. Могут остановить где-нибудь в поле вооруженные люди и просто забрать машину – повезет еще, если останешься жив со своей семьей. Особым спросом пользовались джипы, полноприводные машины и минивэны