Читать книгу "Маленькие женщины. Хорошие жены - Луиза Мэй Олкотт"

застыла от страха, но всё-таки подошла, и что, по-вашему, он сделал? Он схватил её за ухо – за ухо! Только представьте себе, какой ужас! – отвёл её к помосту для выступлений и заставил стоять там полчаса, держа дощечку так, чтобы все видели.

– А девочки из класса не смеялись над этим рисунком? – спросила Джо, явно смакуя эту историю.

– Смеялись? Ни одна! Все сидели тихо, как мыши, а Сьюзи умоляла её простить, я точно знаю, так и было. Я ей тогда не завидовала, потому что чувствовала, что даже миллионы сердоликовых колец не сделали бы меня счастливой после этого. Я никогда, никогда не смогу пережить такого мучительного унижения. – И Эми продолжила шить, гордясь своей добродетелью и тем, что произнесла два последних длинных слова без запинки.

– Сегодня утром я увидела кое-что, что мне понравилось, и собиралась рассказать об этом за ужином, но забыла, – сказала Бет, приводя в порядок корзинку Джо, где царил полный хаос. – Когда я пошла в рыбную лавку за устрицами для Ханны, там был мистер Лоуренс, но он меня не заметил, потому что я стояла за бочкой с рыбой, а он разговаривал с мистером Каттером, хозяином этой лавки. Какая-то бедная женщина пришла с ведром и шваброй и спросила мистера Каттера, не позволит ли он ей прибраться у него. За это она просила немного рыбы, потому что у неё ничего не было на ужин для своих детей и никакой другой работы она в этот день найти не смогла. Мистеру Каттеру было некогда, и он довольно сердито отказал ей, и когда она собралась уходить с голодным и грустным видом, мистер Лоуренс подцепил одну крупную рыбу изогнутым концом своей трости и протянул ей. Она так обрадовалась и удивилась, что взяла её обеими руками и поблагодарила несколько раз. Он велел ей «пойти и приготовить её», и она поспешно удалилась, такая счастливая! Разве это не хорошо с его стороны? Она так забавно обнимала эту большую, скользкую рыбу, желая мистеру Лоуренсу «мягкой постели на небесах».

Посмеявшись над историей Бет, они попросили матушку тоже что-нибудь рассказать им, и, немного подумав, она с серьёзным видом заговорила:

– Сегодня, когда я сидела в комнате и кроила синие фланелевые куртки, я очень беспокоилась об отце и подумала, как мы будем одиноки и беспомощны, если с ним что-нибудь случится. Это было неразумно, но я не могла успокоиться, пока не пришёл один старик, чтобы заказать кое-какую одежду. Он сел рядом со мной, и я с ним заговорила, потому что он выглядел бедным, усталым и встревоженным. «У вас есть сыновья в армии?» – спросила я, потому что записка, которую он принёс, была адресована не мне. «Да, мэм. У меня было четверо сыновей, но двое погибли, один в плену, а я еду к четвёртому, который очень болен и лежит в госпитале в Вашингтоне», – тихо ответил он. «Вы много сделали для нашей страны, сэр», – сказала я, теперь чувствуя не жалость, а уважение. «Ничуть не больше, чем должен был, мэм. Я бы и сам пошёл воевать, если бы от меня была хоть какая-то польза. А раз я остался, то я отдаю своих мальчиков и ничего не требую взамен». Он говорил таким бодрым голосом, выглядел таким искренним и, казалось, был так рад отдать всё, что у него было, и мне стало стыдно. Я отдала стране одного человека и думала, что это слишком много, в то время как он отдал четверых, ничуть не жалея об этом. Все мои дочки дома и утешают меня, а его единственный оставшийся в живых сын ждёт за много миль отсюда, чтобы, возможно, попрощаться с отцом навсегда! Вспомнив о дарованных мне благах, я почувствовала себя такой богатой, такой счастливой, что собрала ему большой свёрток, дала немного денег и сердечно поблагодарила за урок, который он мне преподал.

– Расскажите ещё одну историю, матушка, с моралью, как эта. Я люблю вспоминать о них потом, если они жизненные и не слишком нравоучительные, – сказала Джо после минутного молчания.

Миссис Марч улыбнулась и сразу же заговорила, потому что она много лет рассказывала истории этой небольшой аудитории и знала, как ей угодить.

– Давным-давно жили-были четыре девочки, у которых было достаточно еды, питья и одежды, много удовольствий и развлечений, добрые друзья и родители, которые нежно любили их, и всё же они не были довольны. – Тут слушательницы украдкой переглянулись и принялись усердно шить. – Эти девочки старались вести себя хорошо и у них было множество благих намерений, но они не очень хорошо им соответствовали и постоянно говорили: «Ах, если бы только у нас было это» или «Вот если бы мы только могли сделать то», совершенно забывая, как много у них уже было и как много они действительно могли сделать. Так, они однажды спросили у одной старушки, есть ли такое заклинание, чтобы сделать их счастливыми, и она ответила: «Когда вы чувствуете себя недовольными, подумайте о благах, дарованных вам, и будьте благодарны». – Тут Джо быстро подняла глаза, как будто собираясь что-то сказать, но передумала, видя, что история ещё не закончена. – Будучи благоразумными девочками, они решили воспользоваться её советом и вскоре с удивлением обнаружили, как хорошо им живётся. Одна утверждала, что деньги не могут избавить богатые дома от стыда и горя, другая – что хотя она и бедна, но с её молодостью, здоровьем и хорошим настроением она гораздо счастливее, чем какая-нибудь капризная, немощная старуха, которая не может наслаждаться тем, что имеет, третья – что, как ни муторно помогать готовить обед, но просить милостыню ещё труднее, а четвёртая – что даже кольца с сердоликом не так ценны, как хорошее поведение. Поэтому они решили перестать жаловаться и радоваться уже имеющимся благам и стараться заслужить их, потому что они могут их лишиться, а не приумножить, и я думаю, что они никогда не разочаровались в том, что последовали совету старушки.

– Ну, мамочка, это было очень хитро с вашей стороны, что вы обратили наши собственные истории против нас, и мы выслушали наставления вместо рассказа! – воскликнула Мэг.

– Мне нравятся такие наставления – папа говорил нам то же самое, – задумчиво сказала Бет, аккуратно втыкая иголки в подушечку Джо.

– Я не жалуюсь так часто, как другие, и теперь буду осторожнее, чем когда-либо, потому что проступок Сьюзи стал мне предупреждением, – нравоучительно сказала Эми.

– Нам нужен был этот урок, и мы его не забудем. А если забудем, то просто скажите нам, как это сделала старая Хлоя в «Хижине дяди Тома»[22]. «Думайте о милосердии Божьем, дети», – добавила Джо, которая – что с ней поделать! – всё-таки нашла частичку юмора в этом наставлении, хотя и приняла его так же близко к сердцу, как и её сёстры.

Глава 5

Добрые соседи

– Ради всего святого, Джо, куда ты собралась? – спросила Мэг однажды снежным днём, когда её сестра топала по коридору в резиновых сапогах, старом пальто и капоре, с метлой в одной руке и лопатой в другой.

– Иду на улицу размяться, – ответила Джо с озорным блеском в глазах. – Думаю, двух долгих утренних прогулок будет достаточно!

– На улице холодно и пасмурно, и я советую тебе оставаться дома у огня, где тепло и сухо, как это делаю я, – сказала Мэг, поёжившись.

– Никогда не слушаю советов! Не могу весь день сидеть на месте, я не кошка, чтобы дремать у огня. Я люблю приключения и отправляюсь на их поиски.

Мэг вернулась, чтобы погреть ноги у камина и почитать «Айвенго», а Джо принялась энергично очищать от снега дорожки возле дома. Снег был рыхлый, и вскоре она расчистила метлой дорожку вокруг сада, чтобы Бет могла там гулять, когда выглянет солнце и куклам-инвалидам понадобится свежий воздух. Итак, сад отделял дом Марчей от дома мистера Лоуренса. Дома стояли на окраине города, который всё ещё был похож на деревню с рощами и лужайками, большими садами и тихими улицами. Невысокая живая изгородь разделяла два владения. По одну сторону изгороди стоял старый коричневый дом, выглядевший довольно обветшалым и голым, так как зимой лишился виноградных лоз, которые летом обвивали его стены, и цветов, которые его окружали. А по другую – величественный каменный особняк, всем своим видом говоря о всевозможных удобствах и роскоши: от большого каретного