Читать книгу "Книжный домик в Тоскане - Альба Донати"

торчит у окна, за железной решеткой, а внутри красивая девушка кормит сынишку за столом, на котором лежат хлеб и сыр. У него дома практически не было еды. Их было слишком много – братьев и сестер, – и дедушка не мог их прокормить. Жалея его, красивая девушка приглашала его войти и давала ему поесть. Там, где есть еда для одного, хватит и на двоих. Но стоило Роландо разинуть рот, как в нем все исчезало, как в топке, да он бы мог съесть даже стол.

Девушке было двадцать пять лет, и она все ждала, когда ее муж вернется с войны из России. Надежда была слабой, но они с маленьким Джулиано продолжали его ждать.

Что касается Роландо, то он уехал в Лукку и нанялся в услужение в одну зажиточную семью, где учился писать и читать газету, которую ежедневно покупал хозяину. И этого контакта с другим миром было достаточно, чтобы в нем проснулось все то, что до поры до времени дремало. Стиль, тяга к знаниям, желание преуспеть.

Случилось так, что, достигнув подобающего возраста, примерно в двадцать семь лет, он попросил ту девушку из двора его детства выйти за него замуж. Муж так и не вернулся, и надежд больше не осталось. И случилось так, что моя мать вышла замуж за моего отца, который был моложе ее на двенадцать лет. Тетушки ужасно сердились, но потом родилась славная девочка, и все успокоились.

Когда папа снова поднялся в дом из сада у книжного магазина, он дрожал от холода. Он сел на диван, и мама укрыла ему руки пледом, положив их себе на колени. Как будто он снова был ребенком с разинутым, как топка, ртом. Кто я для этой чудесной картины, творец или просто статист? Не знаю, да это и неважно.

В наш книжный пришли две женщины, мама и дочка из Терельо. Они взяли такие прекрасные книги, что наполнили радостью весь мой день. Маму зовут Наталия, и у нее продуктовая лавочка в деревне.

* * *

Сегодняшние заказы: «Увиденное и услышанное» Элизабет Брандейдж, «Дом в Париже» Элизабет Боуэн, «С близкого расстояния: рассказы о Вайоминге» Энни Пру, «Тонкая материя» Франко Корделли.

4 марта

Сегодня придет садовник. На прошлой неделе он приезжал, чтобы все осмотреть, и сегодня он нами займется. Я купила семена мелкого клевера, чтобы разбросать их между камнями дорожки, которую выложил Маурицио. Которая, кстати, вышла замечательно, даже там, где она в самом конце перед воротами делает резкий изгиб.

Натали написала мне из Израиля, что посылки с гольфами готовы к отправке. Все прекрасно, за исключением ковида, который продолжает сеять панику и нужду. Похоже, что март мы проведем в локдауне. Число заражений растет, школы закрываются.

Вчера я водила папу на первую вакцинацию. Он говорит, что прекрасно себя чувствует. И это он-то, с самой тяжелой группой инвалидности. Просто невероятно.

Он поддерживал меня финансово вплоть до окончания университета, а затем попался в сети, сплетенные его адвокатом.

В то время, чтобы иметь возможность жить и платить за съемное жилье, я хваталась за любую работу, даже ходила зимой по утрам из дома в дом, продавая продукты, у которых заканчивался срок годности. Какая-то довольно мутная контора собирала нас в микроавтобус в районе Рифреди: все мы были девчонки, которым требовалось заработать немного денег. Мы садились, и нас везли куда-то между Луккой и Пистоей, а затем высаживали по одной в начале какой-нибудь улицы. Я волокла огромную сумку, набитую дешевыми стиральными порошками, по льду, по бесконечным широким улицам, в конце которых нас ожидал наш «сутенер», чтобы отвезти обратно на базу. Руки у меня коченели, превращаясь в ледышки, как будто мы были в России.

Потом я нашла работу в одном модном магазине в центре. Это был магазин Сандро П[47]. – настоящий храм моды в восьмидесятые. Мне было двадцать восемь лет.

Сандро – очень приятный человек. Время от времени его навещала его подруга Вивьен Вествуд, которая вместе с мужем Малкольмом Маклареном изобрели английский панк, Sex Pistols и так далее. Она появлялась в своем пальто оверсайз и садилась в уголке магазина, чтобы немного согреться. Великая Вивьен Вествуд. Она напоминала одну из жительниц Лучиньяны.

Другим человеком, который тоже бывал у нас постоянно, но не напоминал жителя Лучиньяны, был Бой Джордж.

Но все же это был тяжелый для меня год. Работать продавщицей означает стоять восемь часов на ногах, и я просто не выдерживала. В обеденный перерыв я шла домой к одной моей польско-американской подруге и принималась плакать. И она, которая возможно, меня любила, неуклюже старалась приласкать меня, чтобы утешить.

Я снова видела себя девочкой в полях, когда все косили траву, наполняли ею плетеные корзины и несли в сарай, а потом возвращались обратно на поле, я же брала «Оливера Твиста» и устраивалась под деревом читать. Но там, в магазине, никакой Диккенс не мог прийти мне на выручку, потому что мы не имели права сидеть, только у Вивьен Вествуд было такое право.

К тому же по ночам я согласилась организовать несколько «мероприятий», то есть тематических вечеринок, на бывшей тогда очень популярной дискотеке, которая называлась «Манила» и находилась на окраине Флоренции. Я поставила на сцене «Алису в Стране чудес» Льюиса Кэрролла и «Владимира Ильича Ленина» Маяковского. Я отыскала девушек, напоминавших Алису Лидделл[48] и девочек Кэрролла, польско-американская подруга изготовила костюмы, а ее молодой человек сделал для декораций фотографии мест, очень похожих на настоящие места действия. Мы искали заброшенные фабрики, разобранные постели, рушащиеся стены, соломенные стулья. В результате получилось нечто совершенно фантастическое, что осталось там, на дискотеке конца восьмидесятых. Мне нужно найти те фотографии и использовать их для оформления нового книжного магазина. А девушкам, которым в те времена было около двадцати, сегодня всем уже около пятидесяти, и кто знает, куда их занесла жизнь. У меня остались связи только с двумя из них: Эленой и Вероникой.

* * *

Сегодняшние заказы: «Столь веселы без всякой причины» Россаны Кампо, «Колдовской апрель» Элизабет фон Арним, «Нечто» Кьяры Гамберале, «Жареные зеленые помидоры» Фэнни Флэгг.

5 марта

Садовник привел в порядок лужайку, грозившую превратиться в заболоченную пустошь. Мы посеяли мелкий клевер вдоль каменного бордюра новой дорожки. Я уже представляю, как каждое утро буду спускаться, чтобы проконтролировать, не вырос ли он хотя бы на миллиметр. Лазая по «Фейсбуку»◊, я нашла десятки постов о нашем книжном, написанных разными посетителями или, правильнее было бы сказать, посетительницами. Несколько дней назад в мессенджере одна из наших клиенток по имени Джулия в своем сообщении выразилась таким образом: «Знайте, что вы дарите нам моменты истинной радости. Успехов!» Адам написал: «Рай находится на земле. И он называется Гарфаньяна». А Катерина без лишних слов попросила: «Оставьте меня здесь». Одна девушка, оказавшись уже на выходе, у каменной лестницы с шалфейно-зелеными перилами, фонариками и цветами, остановилась как вкопанная: «Дайте мне насладиться этим мгновением, об этой лестнице я мечтала даже во сне».

Полагаю, что сад играет во всем этом немаловажную роль. Старое персиковое дерево, на котором росли мелкие невзрачные плоды, после обрезки принесло просто гигантские персики, свинчатка вымахала в два метра высотой. Я заказала одну очень важную книгу о силе цветов. Ее написал в 1907 году поэт и эссеист, нобелевский лауреат Морис Метерлинк, и она называется «Разум цветов». Эта книга прекрасна тем, что в ней нет стремления к научному описанию или классификации. Цветы как мы: они размышляют, ищут более простые решения, избегают сложных путей и борются, в них силен революционный дух. Метерлинк рассказывает о жизни цветов так, как если бы это были рыцарские подвиги, иногда не удавшиеся. Я думаю про бедную люцерну, которая помещает свои семена внутри спиралей из нескольких завитков, чтобы таким образом замедлить их падение и позволить ветру отнести их подальше. Самое трогательное во всем этом – бесполезность усилий. Люцерна растет слишком близко к почве, и в