Читать книгу "Все, что мне надо - Мария Зайцева"

И вдруг внезапно останавливается, выходит. Это настолько неожиданно, что я с протестующим шипением тянусь обратно к его члену.

- Нет уж, Дарья Викторовна, я хочу тебя выебать в кровати, - хрипит он, поднимая меня за локти и придерживая, чтоб не упала, - для разнообразия.

И, пока я не начала протестовать, затыкает опять поцелуем. Вылизывает жадно рот, его ухоженная борода немного колется, и это так приятно.

Мы продвигаемся в комнату, по пути раздеваясь, сдергивая друг с друга одежду, путаясь в его штанах, потом в моих леггинсах, рыча и хрипя на разные лады.

И, когда, наконец, добираемся до постели, в голове у меня еще более безумно и пусто, чем в самом начале этого дикого вечера, когда я , не глядя, швырнула на голос сумку.

- Поворачивайся, - командует он и, не дожидаясь, пока я выполню его приказание, сам рывком разворачивает меня, ставит в коленно-локтевую. Опять матерится. Уже восхищенно. А я невольно ( или специально?) изгибаюсь, прекрасно зная, что со спины очень даже круто смотрюсь.

И он это подтверждает, притормозив, медленно проводя ладонями по спине, спускаясь к талии и бедрам.

- Дай посмотрю на тебя, - он раздвигает мне ноги, укладывает жестко щекой на постель, опытные пальцы ныряют между ног. Ох, мамочка моя!

- Течешь, да? Хитрая кошка, - бормочет он жарко, пальцы вытворяют что-то невероятное, волшебное, отчего я в самом деле начинаю себя чувствовать похотливой кошкой и еле сдерживаюсь, чтоб не замурчать.

А вот уже и не сдерживаюсь!

И мне плевать, как это выглядит! И плевать, что он про меня в этот момент подумает! Мне настолько хорошо, что я готова умолять его продолжать!

Но он – истинный мудак и мучитель. И он останавливается. Ах, мерзавец!

- Потерпи, Дарья Викторовна, - ладони жестко фиксируют меня за талию, а потом я чувствую восхитительное, такое нужное мне сейчас давление члена, скользящего в меня.

И да!

Это лучше пальцев! Ужасно хочется подмахнуть и заставить как можно быстрее войти полностью, заставить двигаться так, как мне сейчас необходимо. Но лапы железно держат, не дают пошевелиться, голос издевательски похрипывает:

- Куда рвешься, Дарья Викторовна? У нас вся ночь впереди…

Мне остается только обессиленно и злобно кусать подушку и нечленораздельно мычать проклятия в адрес этого невыносимого, жуткого, властного, жестокого мудака!

Который сейчас так мучает меня, так мучает!

А потом он заходит полностью, выходит, вызывая аханье и протяжный стон, и сразу резко загоняет себя в меня!

И я кричу. Не сдерживаясь. Настолько это прошибает. До слез, до боли, до самого дна моей продажной и такой готовой сделать что угодно, лишь бы получить обещанное невозможное удовольствие, души.

- Кричи, кричи, Дарья Викторовна… Мне нравится…

И я выполняю его приказание. И еще раз. И еще. И еще.

И, когда меня разрывает на части от удовольствия, последней связной мыслью, перед тем, как кануть в пучину безжалостного разврата, становится закономерная. Что у меня есть серьезное оправдание всему происходящему безумию.

Я пьяная.

Утешайся этим, Даша.

Когда все закончится.

И почему я опять матерюсь?

Роман Зверев.

Я курю в постели. Давно этого не делал, я вообще мало курю в последнее время. И пью мало. И здоровый образ жизни веду. Все, как положено, чтоб выглядеть и чувствовать себя хорошо.

В моем возрасте уже надо.

Даже, учитывая, что я всегда активно спортом занимался, и сыновей к этому приучил, но с каждым годом все сложнее поддерживать прежний уровень.

Уже не получится тупо нажраться всего, что горит, потом всласть натрахаться, а утром встать огурцом и двинуть решать мировые проблемы. Ну, или проблемы бизнеса.

Раньше мог.

Несмотря на то, что бизнес был нехеровый, самый популярный и самый денежный для нашего края, строительный. Но мог. И делал. Пахал с утра до ночи, выстраивал что-то все, горел. Все для семьи, все для детей.

Свел знакомство с нужными людьми, с политиками местными и региональными. С будущим мэром города мы даже приятельствовали. Он уже тогда был на хорошем счету у губернатора. И я круто примазался к тендерам. Хорошая дружба получилась, с интересом с обеих сторон.

Короче, развернулся я. И все шло хорошо.

А потом Тоня умерла. Как-то неожиданно быстро. За пару месяцев сгорела. Я даже понять ничего толком не успел. Рак, терминальная стадия, неоперабельный. Я встал на дыбы и рвался сворачивать горы, везти жену в Израиль, потом в Германию, короче, куда угодно, только чтоб помогли.

Но она не захотела.

Выслушала мой матерный рев. Улыбнулась светло. И заявила, что не хочет последние месяцы жизни провести в больнице. Дома хочет , с детьми. Со мной.

И это только с виду она была хрупкая и полностью подо мной. А на деле, я – под ней был. Еще с пятого класса. Когда ее назначили помогать мне, первому бандиту школьному, с которым ни родители , ни педагоги не справлялись, по математике. Она твердо взяла надо мной шефство.

Да так и не отпустила.

А потом, когда , может, и захотела бы отпустить, я уже был против. Настолько сильно, что к Тоне моей парни на расстояние метра только могли подойти. Ближе – нет. Ну что поделать, собственник я. Всегда был. И остался. И парни мои – такие же, похоже. В плане посягательств на их личную жизнь и свободу – так точно. А про женщин – не могу сказать. Молодые еще, глупые, пробуют, экспериментируют. Я -то не против. Потому что сам такого не делал. Мне не требовалось. У меня Тоня была.

А потом ее не стало.

И я первые полгода даже понять не мог этого. Вот реально. За руку ведь держал, когда уходила. И в гробу тоже видел.

А все равно не верил.

Это был очень тяжелый год. Парней забрала сестра. Да они уже были большие, по четырнадцать лет. Все понимали. И все же еще очень требовали к себе внимания. Которого я не мог им дать.

Тогда-то я, наверно, их и упустил.

Сестра не справилась, они охренели в конец. А мне было плевать.

Я как робот жил. На работу ходил, как часы. Работал. И даже бизнес умудрился не проебать. Но вот тот запал, то желание жить… Оно пропало. Не для кого стало. Моя Тоня, тихая, скромная, настолько незаметная, что многие даже и не знали, что я женат… Как оказалось, именно она была реальным центром моей вселенной.

И без нее все умерло. И я умер.

В тот момент мне и помог мой приятель, Вячеслав Верхов. Он тогда уже мэром стал.

Именно он и предложил мне должность заместителя. Пока по одному департаменту, как раз строительному. Но уже смена деятельности.