Читать книгу "Путеводная звезда. Том 2 - Сергей Извольский"

Они все стояли рядом и пристально наблюдали за мной. И за Анастасией, потому что в это момент она шагнула вперед, приближаясь ко мне почти вплотную.

— Дипломат из тебя, прямо скажем, не очень, — едва подрагивающим от волнения голосом произнесла юная княгиня.

— У меня только личных причин больше двухсот, чтобы в данной ситуации послать дипломатию в задницу, — со всей возможной в данной ситуации тактичностью произнес я.

— Больше двухсот? — не поняла Анастасия. — И что же это за причины? — голос ее с каждым словом леденел, теряя эмоции и становясь похожим на голос снежной королевы.

— К своему прискорбию, у большинства этих причин не то что не помню, а даже не знаю имен, — не глядя на Анастасию, я смотрел в спину удаляющемуся цесаревичу. Перед глазами же у меня стояло заваленное трупами защитников плато. — Но они, эти причины, есть. Поверь мне на слово.

Анастасия вдруг крепче сжала мою руку и резко, даже повелительно дернула, заставляя обернуться к ней.

— Мне очень не хочется быть ко всему этому причастной, — сухо произнесла она, глядя мне в глаза. — Я считаю происходящее одной большой ошибкой. Лично твоей ошибкой. И в ближайшее время предприниму все необходимые меры, чтобы меня не отождествляли с тобой.

Отпустив мою руку, юная княгиня повернулась к Садыкову.

— Марат, мне нужно в больницу.

Анастасия на меня больше не посмотрела. Но я также проводил ее долгим взглядом в спину, когда она уходила в сторону одного из конвертопланов ахтырцев, который Садыков очень быстро организовал доставку княгини в госпиталь.

То, что Анастасия только что сказала, не соответствовало действительности. Она сейчас, как и я совсем недавно, полностью сняла все ментальные барьеры. И по ее эмоциям я почувствовал, что она мои действия одобряет. При этом в ее словах не было ни страха, ни опаски — и показательное дистанцирование от моих действий несло определенно не причину того, что она опасается за род Юсуповых-Штейнберг. И не по причине того был этот спектакль, что она желала выгородить лично себя. Было бы так, я бы почувствовал — не зря же Анастасия открылась мне сейчас целиком и полностью.

Вот только разгадка истинных мотивов произведенной только что демонстрации мне пока недоступна, ее мысли прочитать не удалось. Но подумаю об этом позже. У меня сейчас и других дел достаточно — уже несколько секунд в дополненной реальности мигал вызов от Николаева.

— Мне доложили, что напряжение купировано, — коротко сказал он, едва установилась связь.

— Н-ну… в моменте если, да, — обтекаемо сформулировал я.

За короткой паузой Николаев явно спрятал просящееся на язык хлеское высказывание предвкушения новостей.

— Что случилось? — вместо этого довольно нейтрально поинтересовался он.

— У меня в ближайшее время случайно нарисовалась дуэль с цесаревичем Алексеем.

— Пф. Я думал, будет хуже, — неожиданно не сильно-то и удивился Николаев. — Мы уже вылетаем, встречаемся в Латакии. Прошу поторопись, у нас очень мало времени. И при этом постарайся больше не вызывать огонь на себя.

«Чего?!» — вообще не понял я ни смысла его слов, ни смысла огня на себя, ни вылета в Латакию, что вообще в Королевстве Сирия. Но спросить ничего не успел — не дожидаясь моего ответа, полковник отключился. А рядом со мной уже возник штабс-капитан Измайлов.

— В Латакию? — предваряя его слова, поинтересовался я, чувствуя что капитан получил все указания.

— Так точно, — только и кивнул Измайлов.

— Здесь кто останется? — бросил я взгляд на местами дымящиеся развалины.

— Марат.

— Понял, поехали.

До аэродрома и непосредственно до трапа самолета добирались едва ли не дольше, чем до Латакии. Причем указание торопиться Николаев видимо дал не только мне — все встреченные мной сопровождающие действовали на максимально разумном пределе своих возможностей. Видимо, настолько простой драгунский полковник Сергей Александрович Николаев может быть убедителен в своей просьбе.

Вокруг словно раскручивались невидимые маховики, заставляя всех двигаться на пределе возможной скорости, не теряя ни малейшего мгновения. Видимо, времени у нас действительно мало.

Вот только из-за чего?

По итогу до Латакии нас, вместе с Измайловым и тремя его бойцами — остальные остались в усадьбе, меньше чем за полчаса доставил суборбитальный челнок Военно-космических сил Армии Конфедерации. А вот прибыли мы на базу уже Императорского военно-воздушного флота.

Здесь, сбежав по трапу едва остановившегося на взлетной полосе массивного челнока, увидел, что меня уже ожидают. Совсем неподалеку, у готового к взлету турбореактивного конвертоплана собралась небольшая компания. Николаев, Эльвира, Валера, Модест и Надежда. Все, кроме Николаева, в форме команды Арктической гимназии. Даже, видимо, переодеться не успели.

Пока шел, бежал даже, до конвертоплана, мельком осмотрелся по сторонам. Взгляд привлекли современного вида истребители-перехватчики. С приметными и по-прежнему непривычными мне цветовыми обозначениями русской авиации — красно-сине-белым кругами на крыльях и фюзеляже. Но более всего обратила на себя внимание раскраска килей машин — каждый из которых был не серо-стального как фюзеляж, а черного цвета, с белой «мертвой головой». Я такое видел совсем недавно на аэродроме базы Географического общества в Инферно. Видимо, здесь базируется тот же самый авиаотряд, летчики которого летают на винтовых истребителях и в нижнем мире.

Два истребителя-перехватчика между тем, пока я бежал к конвертоплану, раскатывались по широкой взлетной полосе. Свист турбин, короткий разбег и оба — синхронно, свечкой взмыли в небо едва шасси оторвалось от бетона. На бегу проводив взглядом уменьшающиеся на фоне голубого купола неба самолеты, я краем глаза заметил, как Модест и Надежда по жесту Николаева спешно направились ко второму конвертоплану. Туда же двинулся и Измайлов с бойцами. А мы все — полковник, Эльвира, Валера и я погрузились в первый.

Едва я, последний, оказался в десантном отсеке, как машина дернулась и после короткого разбега взлетела. Когда пол под ногами взбрыкнул, я едва успел схватиться за поручень — пилот выполнил при взлете тот же самый маневр с разбегом на переднем колесе, который продемонстрировала мне однажды Саманта. Вот только эта машина была поновее, и гарцевала значительно бодрее.

Я не успел даже словами поздороваться с Валерой и Эльвирой, как Николаев жестом привлек мое внимание, показывая присесть напротив. Поймав мой взгляд, он посмотрел настолько выразительно, что обратить внимание на Эльвиру и Валеру после этого я даже не подумал.

— Куда и зачем мы летим? — быстро спросил я. Серьезный и торопливый настрой полковника понятен, но оставаться в неведении мне тоже не хотелось.

— На Кипр, но сейчас это не так важно. Есть пара важных вопросов, — быстро произнес Николаев.