Читать книгу "Херувим. Книга II - Полина Дашкова"

- Мне кажется, она говорила с человеком, который ее избил. Уних довольно близкие отношения. Она назвала ему точную сумму, которая уйдет налечение. Она была очень возбуждена, кричала на него. Потом опомнилась,прекратила разговор и объяснила мне, что беседовала со своим продюсером. Может,это он ее избил? Впрочем, скорее всего Анжела врала мне. По телефону онаругалась вовсе не с продюсером, а с кем-то другим.

- Почему вы так решили? - спросил Райский, сдерживая улыбку.

- Просто почувствовала по ее голосу и потом, я ведь неспрашивала ее ни о чем. Я не задала ни одного вопроса, а она зачем-то сталаобъяснять.

Райский поблагодарил Юлию Николаевну. Ее скромная"Шкода" была тут же оборудована микропередатчиком. Следующая записьее разговоров с певицей, сначала в палате, потом в машине, заставила Райскогоскакать от радости, он так сильно захотел поскакать, что отправился натеннисный корт и выиграл трижды.

Теперь он знал совершенно точно, что в первом действиизадачи не ошибся. Анжелу изуродовал Исмаилов и сделал это по вине Стаса Герасимова.

В тот же день ему сообщили, что в палате Анжелы обнаруженычужие "жучки". Он обрадовался еще больше и распорядился их нетрогать. Пусть чеченец слушает. Пусть напрягается. Проверили машину на всякийслучай, но там ничего чужого не нашли. Значит, к Исмаилову попала только частьинформации, небольшая, но достаточная, чтобы напрячься.

Конечно, полковнику пришло в голову, что чеченец можетвсерьез заинтересоваться доктором, с которым так откровенна его подруга, ноему, полковнику, это было только выгодно. Каждый человек, интересующийИсмаилова, становился очередным звеном цепочки, которая вела к счастливомуфиналу.

Сотрудничество с Юлией Николаевной определенно приносило емуудачу. У нее с Анжелой сложились доверительные отношения. Певица расслабляласьв ее присутствии и была предельно откровенна.

Каждый сотрудник, задействованный в операции Райского,владел строго определенной частью информации, необходимой ему лично для работы.Например, доктор Аванесов и медсестра Катя знали, что майору Логинову меняютвнешность, делают новое лицо, но понятия не имели, чье именно это лицо и чембудет заниматься майор, когда выйдет за ворота базы.

Полковник тщательно следил за тем, чтобы количествоиндивидуальной информации не перетекало в качество, чтобы никто не имелвозможности просчитать его план от начала до конца. Но уровеньинформированности доктора Тихорецкой постепенно превысил все допустимые нормы.Юлия Николаевна, сама того не желая, уже знала практически все, включая имяобъекта "А".

Полковник не ошибся, введя в свою игру человека со стороны.Но не учел собственных слабостей. За многие годы работы в органах он привыкиметь дело с профессионалами. Психология профессионала была для него прозрачна.Люди вне структуры постепенно превратились в инопланетян. Он не мог просчитатьзаранее, как поступит доктор Тихорецкая и насколько опасна ееинформированность. Профессионал взвешивает каждое слово. Чужаки болтают, недумая.

Машина Юлии Николаевны до сих пор не была снята спрослушивания. За домом установлено открытое круглосуточное наблюдение. Такоеоткрытое, что даже Шура заметила черный "Ауди".

Сквозь уличный шум и гул мотора голоса звучали смутно. Нополковник разбирал речь сквозь любые помехи, как графолог разбирает любой,самый непонятный почерк.

Когда он услышал, как Шура спрашивает маму о нем, о длинномхудом человеке в очках, по губам его пробежала слабая улыбка, и тут же лицонапряглось. Ответ Юлии Николаевны он прокрутил дважды. А затем с удовольствиемпрослушал рассказ о чиновничьей чете и черном поваре из Марокко.

Глава двадцать седьмая

В последний вечер доктор Аванесов устроил для Сергеямаленький прощальный ужин с шашлыками. Перед докторским коттеджем на лужайкестоял настоящий медный мангал. Гамлет Рубенович повязал женский фартук вгорошек, нацепил поварской колпак, размахивал фанеркой, раздувая угли, сыпалприбаутками и анекдотами. Медсестра Катя сидела на пеньке, зябко кутаясь ввязаную черную шаль с кистями, потягивала горячее красное вино и молчала.

- Жалко, нет с нами сейчас Юлии, - громко заявил доктор,подливая Сергею вино, - давайте выпьем за ее здоровье, она хороший человек ихирург отличный.

Сергей почувствовал, как что-то легонько, щекотно сжалосьвнутри, между ребрами.

- Таким хорошим почему-то всегда не везет в личной жизни, -подала голос Катя, впервые за этот вечер.

- Вот и выпьем за то, чтобы Юле повезло! - Аванесов чокнулсяс Сергеем, потом с Катей и тихо спросил. - Ты все еще злишься на нас, Сережа?

- Да что вы, Гамлет Рубенович, я вам очень благодарен, -сухо кашлянув, ответил Сергей и отхлебнул вина, - и вам и Кате спасибо за все.

- На здоровье, дорогой. Живи долго. Ноги береги, в них многовложено труда и искусства. И лицо свое новое тоже береги. Поверь мне, твоелицо- хорошая работа, редко бывает, чтобы такая сложная пластика не оставляласледов и результат выглядел совершенно естественно. У полковника Райскоговсегда было чутье на отличных специалистов. Я много видел хирургов-пластиков,Юля лучшая. Она сделала все правильно, красиво, тебе будет с этим лицом легкожить. Ты только полюби его всей душой, как будто оно твое родное. Когда придешьк Юле рубцы убирать, передай ей от нас большой привет.

Шашлык получился отменный, потом пили кофе и коньяк. Когдапрощались, Сергею стало грустно. Он вдруг понял, что прощается с Катей иГамлетом Рубеновичем навсегда. Оглянувшись из темноты аллеи, он увидел, как онистоят на крыльце докторского коттеджа, обнявшись.

Последнюю ночь он не спал, просматривал копию старогоуголовного дела. Он знал, что потом времени на это уже не будет. УбийствоДемидовой Марии Артуровны и личность человека, обвиненного в этом убийстве,интересовали его все больше.

Свидетельские показания читались как главы романа. МашаДемидова представала в них настоящей роковой героиней. Когда она училась вдесятом классе, из-за нее пытался покончить с собой мальчик-одноклассник. Ксчастью, спасли. В институте вокруг нее постоянно бушевали страсти. Былакакая-то темная история с молодым преподавателем физкультуры. Подруга убитойповедала следователю, что Маша так вскружила голову физкультурнику, что беднягабросил жену с маленьким ребенком, а жена поспешила накатать слезное письмо вгорком партии. Последовало закрытое заседание партбюро института ифизкультурнику пришлось уволиться из престижного вуза по собственному желанию.

Маша умела сводить с ума, доводить человека до белогокаления, а потом тихо отступала в сторонку и наблюдала, как очереднойвлюбленный делает глупости.