Читать книгу "Т-34. Крепость на колесах - Михаил Михеев"

— Может, пройдем ко мне?

Сергей подумал, что это и впрямь неплохой вариант. Лучший, во всяком случае, чем торчать на улице. Тем более основное сделано — трофеи учтены, посты выставлены, бойцы при деле и каждый знает свой маневр. Очевидно, полковник пришел к этому же выводу, поскольку махнул рукой и, сказав «А, пойдемте», первым двинул вслед за шустро хромающим интеллигентом. Остальные потянулись следом.

Обстановка в доме Калмыкова практически точно соответствовала представлению Сергея о том, как жили учителя этого времени. Сам дом просторный, добротный, из слегка потемневших от времени бревен. Второй этаж цветом чуть отличается — явно надстраивали позже. Сразу видно, дом построен не вчера, но, судя по тому, что окружающие дома куда темнее, не в седой древности. Когда-то, общаясь с одной… гм… девушкой, имевшей честь украшать своей фигурой (лицо было весьма средненькое, а вот ножки с талией очень и очень) строительный факультет их вуза. Так вот, она говорила, что дерево как стройматериал при должной обработке спокойно выдерживает лет сто, а то и больше. Этому дому было лет? Может, двадцать на вид и, когда Сергей поинтересовался, то получил утвердительный ответ. Восемнадцать — как пришел хозяин с войны да чуть освоился на новом месте, так и начал строиться.

Чистота, порядок, некоторый аскетизм — ну да в этот период с мебелью у людей дело вообще обстояло не то чтобы очень шикарно. Зато на стенах карты, плакаты — хозяин учительствовал, преподавал недорослям географию, биологию, химию и, как ни странно, астрономию. Такой вот универсал. И, судя по всему, справлялся с задачей неплохо, да и наглядные пособия ничуть не уступали тем глянцевым произведениям искусства, что позже будут выходить из недр сверхсовременных печатных станков. Невооруженным глазом видно — на обучение подрастающего поколения страна денег не жалела.

— Прошу, — Калмыков сделал приглашающий жест. — Проходите, садитесь. Кать! Собери поесть.

Из соседней комнаты высунулась миловидная женщина, заметно моложе на вид, чем хозяин дома. Оценила количество гостей, приветливо улыбнулась и умчалась куда-то. Мартынов кивнул в ее сторону, поинтересовался:

— Жена?

— Да, — ответил Калмыков вроде бы и нейтральным тоном, но видно было, что углубляться в тему он не жаждет. Ну, хозяин — барин.

— Кар-рамба! — раздалось вдруг настолько громко и неожиданно, что все подскочили и заозирались. Хромов даже лапнул кобуру на поясе и отметил, что остальные тоже ухватились за оружие. — Кар-рамба! Кар-рамба!

Попугай был шикарный — здоровенный, разноцветный. Он едва помещался в огромной круглой клетке, стоящей в углу, и смотрел на гостей любопытным круглым глазом. В породах этих пташек Сергей не разбирался совершенно, однако даже его «знаний общего порядка» хватило, чтобы понять — этакую красоту в захолустном городишке встретить как-то не ожидаешь. Попугай вновь посмотрел на гостей, наклонил голову и хрипло каркнул:

— Кар-рамба!

— Во напугал, — с заметным усилием выдохнул Игнатьев. — Где такую красоту выкопали?

— Со службы привез, — почему-то смутившись, ответил Калмыков. — Я ведь на флоте служил. Ну а когда, — тут он похлопал себя по ноге, — комиссовали вчистую, взял его с собой.

— И до каких чинов дослужились? — полюбопытствовал скорее для приличия, чем по необходимости, Сергей.

— Кондуктор. — Показалось, или прозвучала в голосе хозяина маленькая пауза? Да нет, все же показалось, нельзя становиться окончательным параноиком. — Крейсер «Кагул».

— У белых, стало быть? — уточнил Мартынов.

— Да, — с каким-то вызовом ответил Калмыков. — Это преступление?

— С какой стати? Просто проверил свою догадку.

— А… как догадались? — во взгляде учителя сквозило неприкрытое любопытство. — Корабль ведь и в царском флоте был.

— Вы замешкались, вспоминая название крейсера. То есть, скорее всего, вначале на ум пришло последнее название корабля. «Генерал Корнилов», кажется?

Вот так, подумал Сергей. Надо все же интуиции больше доверять. Не показалась та пауза, совсем не показалась.

— Да, именно так он потом и назывался. Я служил кондуктором. Перед самым уходом из Крыма попали под обстрел, повредило осколком ногу. Ушли в Тунис, а оттуда, как амнистия вышла, так и вернулся[7].

Вот так-так. Бывший белогвардеец, живет себе спокойно, ни от кого не скрывается. Учителем работает… Или врут историки либеральные о репрессиях к белогвардейцам, или… очень сильно врут. Конечно, прошлое не афиширует, но и не стыдится его. Оригинально…

— А попугай…

— У лейтенанта одного жил. А там… В Тунисе жара, вода дрянная. В общем, умер лейтенант, заразу какую-то подхватил. Вот когда я домой возвращался, мне птицу и впихнули.

Как раз в это время в комнату буквально ворвались две женщины и парень лет четырнадцати на вид. Женщины начали споро накрывать на стол, мальчишка (хотя какой мальчишка, по меркам этого времени уже вполне себе вьюнош) был на подхвате, таская с кухни немудреную посуду. Одна женщина — жена Калмыкова. Вторая — чуть помладше, на вид лет двадцать максимум, и мордально не похожая ни на кого из хозяев. Перехватив удивленный взгляд, учитель пожал плечами:

— Дочка моего лейтенанта. У нее там никого не осталось, совсем кроха была, взял с собой.

— Довесок к попугаю? — усмехнулся Игнатьев.

— Ну да, — Калмыков совершенно не обиделся. — Так оно, в принципе, и есть.

— Понятно… Но вы с нами о чем-то поговорить хотели?

— Да. Прошу к столу, а там и продолжим…

Разговор под невеликую, всего-то по рюмке, выпивку и простую, но вкусную и сытную еду, сразу перешел на деловые рельсы. Надо сказать, Калмыков вполне здраво рассуждал, что после таких плюх немцы сюда придут обязательно. Мстить будут. А потому хотел посоветоваться с профессионалами, что ему, да и остальным жителям города делать. Учитывая, что представители власти смылись почти сразу после того, как стало ясно реальное положение дел на фронте, учитель превратился едва ли не в последнего мужчину, имеющего хоть какое-то отношение к администрации. Вот и пытался в меру сил разобраться в ситуации и понять, как выкрутиться из проблем.