Читать книгу "Ртуть - Калли Харт"

феи? У меня помутилось в голове. Я встретилась взглядом с мужчиной, который крепко держал меня за правую руку, и увидела его стыд. Он знал, что это неправильно, и все равно повиновался приказу психопата. — Отпусти меня!

Беликон широко раскинул руки и закружился, как настоящий шоумен. Он рассмеялся, его голос прогремел над помостом.

— Что скажешь, Малкольм? Должен ли я рассказать им, что он сделал? Или мне освободить его от клятвы и заставить его рассказать им?

Малкольм сделал еще один глоток крови из своего стеклянного кубка и пожал плечами, рассматривая тысячи людей, сидящих на трибунах амфитеатра.

— Думаю, мы должны спросить у них, — сказал он небрежным тоном. — В конце концов, это их он убил.

— Лжец! — Лоррет выглядел так, словно собирался вскочить на помост и снести голову Малкольма с плеч. — Это была не его вина!

Те, кого он убил? О чем говорил Малкольм? Я подняла взгляд на трибуны, наконец-то заставив себя рассмотреть людей, сидевших на них. Ряд за рядом сиденья были заполнены феями, их одежда была черной, кожа…

Подождите.

Их кожа… была обожжена. Их одежда была не просто черной. Они тлели. Их рты были искажены криками ужаса. И их глаза. Боги, их глаза. Они либо отсутствовали, либо превратились в слизь и вытекали из глазниц. Женщины. Дети. Мужчины. Все мертвы. Все сожжены заживо, но каким-то образом все еще живы, пойманы в ловушку своих страданий.

Кэррион напрягся в руках державших его стражей, вглядываясь в окружавший нас кошмар.

— Черт возьми, — прошептал он.

Беликон хлопнул в ладоши, наслаждаясь нашим ужасом.

— Ты прав. Мы должны спросить у них, — сказал он. Когда он выкрикнул свой вопрос, его голос разнесся по всем уголкам амфитеатра с неестественной громкостью. — Что скажете вы, феи из Гиллетри? Мне позволить псу говорить? Должен ли он наконец признаться в своих преступлениях?

За этим вопросом последовал яростный шквал криков. Я не могла разобрать, были ли они за или против того, чтобы Беликон освободил Фишера от клятвы, которая так долго не позволяла ему говорить об этом. Это был просто шум. Беликон, казалось, был в восторге от такого ответа.

— Замечательно. Замечательно. Феи Гиллетри высказались. — Он снова повернулся к Фишеру. Положив руки ему на плечи, король грубо встряхнул Фишера. — Я освобождаю тебя от клятвы, которую ты дал нам, Кингфишер, убийца Гиллетри. А теперь давай. Расскажи своим друзьям о сделке, которую ты заключил с нами много лет назад.

ГЛАВА 41.

ГИЛЛЕТРИ

Фишер вытер кровь со рта и с трудом поднялся на ноги. Казалось, это стоило ему последних сил, но постепенно ему это удалось. У меня чуть сердце не разорвалось, когда он, пошатываясь, подошел к нам и я оценила истинный масштаб его ранений.

— Ты едва держишься на ногах.

В его глазах было столько боли. Она была не физической. Причина была в этом месте.

— Со мной все будет в порядке, Оша. — В моей голове его голос звучал как шепот.

Лоррет потянулся к Фишеру, чтобы помочь ему встать, но Харрон с рычанием оттолкнул его.

— Что они с тобой сделали? — спросил воин.

Фишер улыбнулся, его зубы были в крови.

— Кажется, ты назвал это… расплатой? Верно, Харрон?

— Это меньше, чем ты заслуживаешь за то, что сделал со мной, — проворчал страж. — Я бы сам убил тебя, если бы…

— Закрой рот, человек, — рявкнул Беликон. — Кингфишер хочет поделиться историей. Расскажи им, как ты собирался обмануть меня, пес.

Наконец Фишер устало заговорил.

— Орда собралась у ворот Гиллетри. Десятки тысяч вампиров. Наши армии на юге были втянуты в битву с гораздо меньшими силами, но это был отвлекающий маневр. Мы слишком поздно обнаружили, что большая часть вампиров Малкольма двинулась на Гиллетри. Я не мог провести достаточно воинов через свои темные врата, поэтому взял Рена и еще парочку волков, чтобы попытаться спасти как можно больше людей.

— Какая самонадеянность, — прошипел Беликон. — Семь воинов против двадцати тысяч. Он действительно думал, что сможет их сдержать!

Фишер продолжал, не обращая внимания на короля.

— Мы не успели вовремя. Когда мы прибыли, орда уже была в городе. Все феи вышли на улицы, празднуя Фестиваль Первой Песни, что только облегчило орде задачу. Они пронеслись по городу, как саранча, кусая всех, кто попадался у них на пути, либо осушая своих жертв, либо обрекая их на мучительную смерть.

Лоррет опустил голову и кивнул, словно знал все это, и рассказ причинял ему душевную боль. Но его глаза вспыхнули, когда Фишер сказал:

— Я оставил Рена и остальных и отправился на поиски Малкольма. Я решил, что попытаюсь убить его в одиночку. Но нашел я не Малкольма. По крайней мере, не сразу. Это был ублюдок, который убил мою мать.

Беликон провел языком по зубам.

— Ты думаешь, мне станет стыдно, если ты расскажешь о моих грехах? Подумай еще раз. Твоя сука-мать должна была стать величайшим оракулом нашего времени, но она оказалась бесполезной. — Он хихикнул. — Я признаю это. Как только она закончила выдавливать из себя отродье, которое я ей сделал, я перерезал этой суке горло. Меня тошнило от ее гребаной лжи.

— Она никогда не лгала тебе, — категорично заявил Фишер. — От этого зависела ее жизнь, она могла говорить только правду.

Беликон отмахнулся от слов Фишера.

— Просто продолжай. Расскажи им о сделке, которую мы заключили.

— Малкольм прибыл во главе своего войска, и именно тогда я узнал, что он и Беликон вовсе не были врагами. Они были союзниками и действовали сообща еще до проклятия крови. До сегодняшнего дня я не знал, что Мадра тоже в союзе с ними. Я хотел выторговать для Гиллетри тех немногих жителей, которые еще остались в живых, и Беликон предложил сделку. Он нашел монету. Такую, которая использовалась только в Гиллетри. Самого мелкого номинала, который был у фей. Он сказал, что если монета упадет на землю и приземлится листочком вверх, то Малкольм отзовет свою орду и покинет город, не причинив вреда