Читать книгу "Дисфункция реальности. Угроза - Питер Гамильтон"

— А не доводилось ли вам встречать в потустороннем мире кого-нибудь из известных людей? — полюбопытствовал Пат.

— Встречать? — Шон заломил руки в деланном изумлении. — У вас, живых, довольно странное представление о запредельности. Похоже, вы думаете, будто там вроде как в клубе: лорды и леди проводят вечера вместе, потягивая винцо и играя в бридж. Все не так, мистер Хэлаган, далеко не так.

— Ну все-таки, — не унимался наемник. — Вы там пробыли не один век. Должен же был вам повстречаться хоть один известный человек.

— Ну… припоминаю, был такой. Джентльмен по имени Кастер.

— Американский армейский генерал? — уточнил Пат, обратившись к памяти. — Он потерпел поражение в сражении с индейцами сиу в девятнадцатом веке.

— Ага, тот самый. Только не говорите мне, будто вы участвовали вместе с ним в том самом бою.

— Нет, конечно, просто он упоминается в наших курсах истории. Ну и как он это оценивал? Свое поражение?

— Никак не оценивал, мистер Хэлаган, — холодно ответил Шон. — Он, как и все мы, плакал без слез. Вы, мистер Хэлаган, видать, полагаете, будто мертвец мыслит так же как и живой. А это, уж не обессудьте, попросту глупо. Вот скажите, слышали вы про Гитлера? Наверняка ведь слышали, раз уж знаете про такого бедолагу как Джордж Армстронг Кастер.

— Да, мы помним Гитлера. Но, по-моему, он жил позже вашего времени.

— Так оно и есть. Но как вы полагаете, изменился он после смерти? Думаете, он утратил убежденность и уверенность в своей правоте? Считаете, будто смерь заставляет иначе взглянуть на жизнь и понять, каким ты был ослом? Нет, мистер Хэлаган, ничего подобного. Ты слишком поглощен стенаниями, слишком поглощен проклятиями, ты слишком домогаешься памяти ближних, ибо только она позволяет тебе ощущать вкус и цвет, сколь бы ни был горек их осадок. Смерть не дарует мудрости, мистер Хэлаган, и смирения перед Господом тоже. А жаль.

— Гитлер, — зачарованно произнесла Келли, — Сталин, Чингиз-хан, Джек Потрошитель, Адский Ник. Убийцы, палачи, завоеватели. Они все там? Ждут в потустороннем мире?

Шон уставился в сводчатый потолок, частично неразличимый в узоре отбрасываемых странной обстановкой теней, и на краткий миг его лицо приобрело черты, отражающие истинный возраст.

— Ага, они все там, мисс Келли. Все кровопийцы, все чудовища, которых когда-либо порождала добрая земля. Все они мучительно жаждут возвращения, дожидаются подходящего момента. Мы, одержимые, возможно, хотим укрыться от чистого неба и смерти, но мы не собираемся устраивать здесь, на этой планете, рай. Понимаете ли, там, где есть люди, рая быть не может.

По-настоящему утро еще не наступило. До того момента, когда восточный горизонт посерел, возвещая скорый восход, оставалось около получаса, однако дождевые тучи уползли прочь, а прогнавший их ветер за ночь выдохся. Северный небосклон продолжал тускло светиться, пятная траву саванны мрачными малиновыми разводами.

Октан следил за темной точкой, двигавшейся вдоль реки вверх по течению, прямиком к башне тиратка. Плотный, влажный воздух пригладил перья, когда орел лег на крыло, уходя в головокружительный спиральный спуск. Узкими зоркими глазами связанного с ним узами близости крылатого друга на ночного всадника взирал Пат Хэлаган.

Келли проснулась от прикосновения руки к плечу и топота ног по твердому, сухому полу второго этажа, где группа расположилась на ночь. Хотя ее мозг буквально пропитался усталостью, нейронанонический импульс позволил мгновенно восстановить бодрость и работоспособность.

— Последний из наемников уже спешил вниз по аппарели.

— Кто-то приближается, — сказал Шон Уоллес.

— Кто-то из ваших?

— Нет. Нашего я бы почуял. И не стал бы скрывать, хотя мистер Молин думает иначе.

— Боже правый, на его месте каждый держался бы с недоверием, — пробормотала Келли, выбираясь из металлизированного спального мешка. Шон помог ей встать, и они вместе спустились в холл первого этажа.

Семеро наемников сгрудились вокруг прорезанного входного отверстия: отблески тускло-красного свечения пятнали их искусственную кожу. Фентон и Риалл, которым передавалось волнение хозяина, тихонько рычали.

Когда Келли подошла к ним, Реза и Сивелл выскользнули наружу.

— Что случилось? — спросила она.

— Лошадь. С двумя всадниками.

Келли проводила взглядом Резу и Сивелла, которые, активировав маскирующие схемы, слились с ландшафтом. В течение нескольких секунд ей удавалось прослеживать их маршрут с помощью медицинского канонического пакета, но потом они растворились в разнотравье.

Лошадь оказалась тягловой, одной из тех, какие в заводе у колонистов. Вовсе не старая, но измученная до крайней степени, с пеной у рта, она едва волочила ноги. Реза, оставив Сивелла позади для прикрытия, осторожно двинулся вниз по склону. Его оптические сенсоры позволяли рассмотреть двоих сидевших на спине заморенной клячи людей, закутанных в мокрые, грязные накидки из просмоленной парусины. Средних лет мужчина с заросшими щетиной тяжелыми скулами и седеющими висками выглядел так, словно совсем недавно и очень резко похудел. Однако — Реза уловил это даже на расстоянии из своего укрытия в траве — решимости и энергии всаднику было не занимать. Сидевший позади него промокший, с заплаканным лицом паренек зябко жался к старшему спутнику. В глазах его читалось лишь усталое оцепенение.

Решив, что путники не представляют собой никакой угрозы, Реза подпустил лошадь метров на двадцать и выключил маскирующую схему. Лошадь успела сделать еще несколько шагов, прежде чем всадник заметил его и встрепенулся. Остановив почти бесчувственное животное, он подался вперед, удивленно разглядывая наемника.

— Что за чертовщина… Ты не одержимый, в тебе нет их пустоты. Ты… — он щелкнул пальцами. — Ага, понял. Ты из трансформированных бойцов. Ваша команда высадилась вчера со звездных кораблей.

Радостно улыбаясь, поселенец перекинул ногу через конскую спину, слез на землю и позвал паренька.

— Расс, мальчик мой, спускайся. Видишь, флот пришел нам на помощь. Я ж тебе говорил, никогда не теряй надежду.

Мальчишка сполз с лошади в его руки.

Реза подскочил, чтобы помочь. Мужчина и сам стоял на ногах не слишком твердо, к тому же одна его рука была туго перебинтована.

— Благослови тебя Бог, сынок, — возгласил Хорст Эльвс, заключая изумленного наемника в объятия с сияющими в его глазах слезами благодарности и величайшего облегчения. — Господь свидетель, эти недели были самым суровым испытанием, какое когда-либо посылал Всевышний своему смертному чаду. Однако Он внял нашим молитвам и теперь, после всех ужасов пребывания во власти дьявола, послал тебя. Теперь мы спасены.

29

Бостон пал перед одержимыми, хотя быстро распавшийся совет военных властей Норфолка не желал этого признавать.