Читать книгу "Безумно богатые азиаты - Кевин Кван"

– Нам очень повезло, ты знаешь. Мало у кого такие отношения, как у нас с тобой, – сказала Керри, когда они созвонились чуть позже тем же вечером.

– Я это понимаю, мам. Я знаю, что у нас все по-другому, поскольку ты растила меня одна и всюду брала с собой, – вслух размышляла Рейчел.

Когда она была маленькой, мама, казалось, каждый год откликалась на новое объявление о найме сотрудников в «Уорлд джорнал», китайско-американском издании, и они отправлялись к месту ее новой работы в очередной китайский ресторан в каком-нибудь городишке. В памяти промелькнули все те крошечные комнатки в общежитиях и самодельные кровати в таких городах, как Ист-Лансинг, Финикс, Таллахасси.

– Не стоит ждать, что все семьи будут как наша. Я тебя родила, когда мне было девятнадцать, сама была еще девчонка, поэтому в некотором отношении мы словно сестры. Не суди Ника строго. Грустно это говорить, но я тоже не была близка со своими родителями. В Китае на общение просто не хватало времени. Мать с отцом работали от зари до зари семь дней в неделю, а я все это время проводила в школе.

– Но все же как он мог так долго скрывать от родителей такое важное событие? Мы ведь не пару месяцев встречаемся.

– Доченька, и снова ты судишь о ситуации по своим американским меркам, а придется взглянуть на происходящее глазами китайцев. В Китае всему свое время, и существует особый этикет. Как я уже говорила, тебе нужно понять, что хуацяо порой соблюдают традиции даже строже, чем китайцы на родине. Ты ничего не знаешь о происхождении Ника. Тебе приходило в голову, что его семья может быть очень бедной? В Азии живут не только богатые. Может, Ник вынужден работать в поте лица и отправлять деньги домой, и родные не одобрили бы, что он транжирит деньги на подружек. А может, он не хочет, чтобы родители знали, что вы половину недели живете под одной крышей. Не исключено, что они благочестивые буддисты.

– Да, мам. Но я подумала, что Ник-то знает все обо мне, о нас с тобой, а я ничего не знаю о его семье.

– Не бойся, доченька. Ты знаешь Ника. Он порядочный человек и, хотя долго скрывал от родных ваши отношения, сейчас хочет сделать все как положено. Самое меньшее – представить тебя семье должным образом. Это самое важное, – сказала Керри.

Рейчел лежала в постели. Как обычно, тоны китайского языка, на котором говорила Керри, ее успокаивали. Может, она была излишне строга с Ником. Она позволила неуверенности взять верх и невольно решила, что Ник так долго ждал и не говорил о ней родителям потому, что стесняется ее. А что, если все наоборот? Если он стесняется родных? Рейчел вспомнила, что сказала ей сингапурская подруга Пейк Лин, когда она позвонила ей по скайпу и взволнованно сообщила, что встречается с одним из ее земляков.

Пейк Лин происходила из семьи, считавшейся одной из самых зажиточных на острове, но никогда не слышала о Янгах.

– Если бы у него были богатые или знаменитые родители, мы были бы знакомы. Янг – не такая уж распространенная фамилия. Они точно не корейцы?

– Точно. Я уверена, что они из Сингапура. Но ты знаешь, мне плевать, сколько там у них денег.

– В этом вся твоя проблема, – хмыкнула Пейк Лин. – Но я уверена: раз он прошел отбор у Рейчел Чу, значит он совершенно нормальный чувак.

9

Астрид

Сингапур

Астрид приехала из Парижа домой ближе к вечеру, но успела сама выкупать трехлетнего Кассиана. Француженка Эвангелин, au pair[43], наблюдала за процессом с неодобрением («маман» слишком энергично намыливала волосы и лила слишком много детского шампуня).

Уложив Кассиана в кроватку и прочитав ему «Баю-баюшки, луна» на французском, Астрид возобновила ритуал: требовалось аккуратно распаковать свои обновы от-кутюр и спрятать в свободной комнате до того, как Майкл вернется с работы. Муж не должен был видеть, в каком масштабе она делает покупки в каждом новом сезоне. Астрид следила за этим. Бедняжка Майкл так устает на работе в последнее время! В мире высоких технологий принято работать сверхурочно, а Майклу и его партнеру в фирме «Клауд найн солюшн» и вовсе приходилось пахать, чтобы дела пошли в гору. Майкл летал в Китай раз в две недели, чтобы контролировать новые проекты, и Астрид знала, что сегодня он будет вымотан, поскольку поехал в офис прямо из аэропорта. Ей хотелось, чтобы все было идеально, когда муж войдет в квартиру.

Астрид поспешила в кухню, обсудила с кухаркой меню, и они решили сегодня накрыть ужин на балконе. Она зажжет свечи с ароматом инжира и абрикоса и поставит на стол бутылочку сотерна, которую привезла прямиком из Франции в специальном охладителе. Майклу нравились сладкие вина, и особенно сотерн – вино позднего урожая. Она знала, что муж оценит напиток: бутылку рекомендовал приобрести Мануэль, великолепный сомелье ресторана «Тайеван».

Большинство сингапурцев сочли бы, что Астрид ожидает приятный вечер, однако друзей и родных ее семейная ситуация смущала. С чего вдруг ей бегать в кухню и болтать с кухарками, самой распаковывать багаж и волноваться из-за загруженности мужа на работе? Не такой все представляли жизнь Астрид. Астрид Леонг родилась, чтобы царствовать в огромном доме, и экономка должна была предвосхищать все ее желания, пока сама хозяйка наряжается, дабы ехать с могущественным и влиятельным супругом на одну из закрытых вечеринок, что устраивают в этот вечер на острове. Однако Астрид всегда обманывала чужие ожидания.

Для маленькой группы девочек, которые подрастали в семьях верхушки сингапурской элиты, жизнь текла по предписанному порядку: в возрасте шести лет их зачисляли в Методистскую школу для девочек (МШД), Сингапурскую школу для китаянок (СШК), Школу при монастыре Святого Младенца Иисуса (ШМСМИ).

Вечерние часы после школы уходили на занятия с целой командой репетиторов, которые готовили вас к лавине еженедельных экзаменов (обычно по классической китайской литературе, многофакторному анализу и молекулярной биологии). По выходным приходилось заниматься фортепиано, скрипкой, флейтой, балетом, верховой ездой или принимать участие в мероприятиях Братства молодых христиан. Если вы справлялись с учебой на должном уровне, то поступали в Национальный университет Сингапура (НУС), а если нет, то вас отправляли учиться в Англию (американские колледжи считались второсортными). Единственными приемлемыми специальностями считались медицина или право (только самым недалеким девочкам разрешали довольствоваться бухучетом). После окончания вуза с отличием (все другие варианты навлекали позор на семью) можно было поработать по специальности (но не более трех лет), а потом полагалось выйти замуж в двадцать пять (или двадцать восемь лет, если вы учились на медицинском) за молодого человека из семьи подходящего статуса. В этот момент вы должны были отказаться от карьеры и рожать детей (правительство официально приветствовало трех отпрысков у людей вашего происхождения, причем должно быть минимум два мальчика). Теперь ваша жизнь превращалась в плавную череду гала-вечеров, посещений загородных клубов и кружков по изучению Библии, легкой волонтерской работы, партий в бридж или маджонг, путешествий и возни с внуками (с десятками внуков, надеюсь) вплоть до тихой и спокойной кончины.