Читать книгу "Месяц на пределе. Как я жил и тренировался со спецназовцем - Джесси Ицлер"

Я обхватываю ноги и ковыляю, словно они деревянные. Из меня получится отличный Франкенштейн.

— Превосходно, — отвечает «котик». — В тренировках только один закон: тебе должно быть хреново, иначе какой толк.

Пожалуй, новые кроссовки стоило разносить перед бегом, но гениальные мысли приходят с опозданием. На большом пальце правой ноги уже чувствуется волдырь. Однако, хотя он побаливает, его заглушают мучительные прострелы в голени. Большой палец как средний ребенок в семье — маячит где-то на заднем плане, но внимание семьи приковано к остальным. Благодаря «котику» мозоль, которая раньше выбила бы меня из строя, теперь казалась сущей мелочью.

В награду за свои страдания я получаю 275 отжиманий. И, как будто этого недостаточно, «котик» объявляет, что они будут мокрыми.

— В смысле мокрыми?

— В прямом.

— А что значит «мокрые» на спецназовском?

Он объясняет, что мы не переодеваемся. Отжимаемся как есть, в потной одежде.

— Можно спросить зачем?

— Затем, что я так сказал, Джесси. Вот зачем. Мне наплевать, как ты их сделаешь, но мне нужно двести семьдесят пять, понял?

Боже, он сошел с ума.

Падаю в упор лежа и начинаю первую десятку. Жар из тела, набранный за время бега, начинает быстро испаряться. Мне становится зябко. Прямо до дрожи. Каждый раз, когда мокрая футболка касается кожи, я вздрагиваю, словно ко мне прикладывают кусок льда. Посматриваю на «котика». Ему тепло и комфортно. Его тело просто ходит вниз-вверх, вниз-вверх, вниз-вверх. Пятьдесят. Вниз-вверх, вниз-вверх… шестьдесят. Да кто он вообще такой? С какой планеты прилетел?

Я почти ничего не спрашивал о детстве «котика», но знаю, что он всегда хотел служить в спецназе. Пару дней назад, когда мы присели после тренировки, он упомянул, что подростком играл в Рэмбо. Но не так, как вы подумали. Не с игрушечной фигуркой, а по-настоящему.

Когда «котику» было лет пятнадцать-шестнадцать, он в одиночку выбирался в лес неподалеку от дома часов в 11 вечера. Уходил поглубже в чащу и притворялся, что выслеживает врага. По его словам, он мог часами тренироваться нейтрализовать противника в стиле Рэмбо. Я просто ахнул, что за детство было у этого парня.

Не знаю, почему до меня раньше не дошла эта простая мысль, но, слушая про Рэмбо, я вдруг ощутил, что каждую секунду своей жизни хожу по лезвию бритвы. Этот парень — профессиональный морпех, и он пользуется моим туалетом, открывает мой холодильник, к двери подходит, когда звонят, спит через стенку от моего ребенка. Он повсюду, от него не скроешься. Я теоретически понимал, что так и будет, когда приглашал его пожить со мной. Но прочувствовать это вживую — совсем другое дело.

И я задумался, как много, по сути, я о нем не знаю. Легче перечислить то, что мне известно, и это будет коротенький список, не говорящий о человеке ничего. Представьте, что вы пригласили пожить у себя дома, скажем, таксиста. Он хороший водитель, но этого мало, чтобы делить с ним кров.

Я не поспрашивал о «котике» никого из его друзей, не пообщался с его сослуживцами по спецназу и начальством, не спросил рекомендации. Я даже не дал себе труда разузнать его биографию.

В голову начинают лезть всякие мысли. Что, если я случайно задену его политические убеждения? Или просто ляпну что-нибудь и разозлю его? По незнанию я могу наступить на его больную мозоль, и его глаза нальются яростью еще сильнее, чем сейчас. Что со мной вообще такое? Перед тем как нанять свою первую ассистентку, я досконально изучил ее личное дело, а ведь она была из хорошей семьи, которую я неплохо знал. «Котик» может сделать отбивную из любого противника, а я не собрал о нем ни капли личных данных.

К счастью, мне хватило ума держать эти опасения при себе.

Ладно, с большой долей вероятности все обойдется. Надеюсь. Но в тот момент я всерьез обеспокоился, куда подевалось мое здравомыслие. Мне в принципе неприятны гости, которые задерживаются в доме дольше двух минут. Меня бесит, даже когда приходит электрик. А вот пустить в дом терминатора на целый месяц — это пожалуйста. И ладно сам, но ведь жену с сыном я тоже поставил под угрозу.

Хоть бы с кем-то поговорить об этом, снять камень с души. Не могу же я грузить этим Сару. Она испугается и, конечно, скажет, чтобы я попросил «котика» с вещами на выход. А как я его выставлю? Как его вообще кто-то может выставить за дверь? «Извините, мистер «котик», но ваши тренировки — ерунда какая-то, собирайте манатки». Это чистое самоубийство!

Поэтому я делаю ровно наоборот. В разговорах с Сарой неизменно добавляю:

— Знаешь, а ведь «котик» — отличный мужик! С виду он такой грозный, а на самом деле — классный парень!

Проще говоря, мне приходится его пиарить. Но, кажется, жена раскусила мою хитрость. На мое счастье, «котик» ведет себя идеально: не мусорит, не буянит. И с Сарой общается вежливо. Пока что она довольна нашим гостем.

13:00

Прибываем в аэропорт «Тетерборо» в Нью-Джерси. Нас ждет частный самолет моей компании Marquis Jet. Мы летим в Атланту, где находится штаб-квартира Сариной компании Spanx. Должен сказать, что я обожаю самолеты Citation X за их скорость и просторный салон. Они могут существенно сэкономить время на средних и дальних перелетах.

Как-то раз в конце 1990-х меня впервые пригласили на частный самолет. Мы летели вместе с моим бизнес-партнером Кенни Дичтером и сразу оценили удобство частных перелетов. Чувствуешь себя абсолютно иначе, чем на коммерческих рейсах! Вернувшись из поездки, мы зареклись связываться с гражданской авиацией. А потом пораскинули мозгами и поняли, что кроме нас летать с комфортом хочется огромному количеству пассажиров. Значит, на подобные услуги есть спрос, и немалый.

На тот момент существовало лишь три способа насладиться частный рейсом. Во-первых, вы могли купить собственный самолет — в случае, если вы баскетбольный миллиардер, суперзвезда, ну, или хотя бы султан Брунея. Во-вторых, можно было купить долю самолета, что влекло за собой очень недешевые обязательства на пять лет. В-третьих, был вариант взять судно в аренду, однако это был непредсказуемый процесс со множеством нестыковок. Ни один из этих вариантов нам не нравился. Вряд ли они могли привлечь потенциальных клиентов — таких, как мы сами. Компания, которую мы задумали, должна работать на совершенно других принципах.

Мы хотели создать что-то более востребованное и ориентированное на более широкий сегмент аудитории — на людей, которые хотят путешествовать частным рейсом лишь несколько раз в году. Постепенно наша идея оформилась в годовой абонемент на 25 часов полетного времени. Похожую схему уже успешно использовала Starbucks со своими карточками и другие сети с предоплаченными сертификатами.

К тому моменту компания NetJets была мастодонтом на рынке долевого владения самолетами. Собственником компании был Уоррен Баффет, генеральным директором — Ричард Сантулли, а президентом — Джим Джейкобс. И когда пришла пора реализовывать нашу задумку с Marquis Jet, первый звонок нам предстояло сделать именно Джейкобсу.