Читать книгу "Битва цивилизаций. Секрет победы - Александр Севастьянов"

При поддержке Ибрагим-паши Мютеферрике и Сайд-эфенди удалось, несмотря на сопротивление улемов и хаттатов, добиться в 1727 г. фетвы шейх-уль-ислама, разрешившей открытие типографии. Это было непросто: хаттаты вышли на демонстрацию протеста, пронеся в траурном шествии по улицам Стамбула большой гроб, набитый письменными принадлежностями. Но Ибрагим-паша пригрозил упрямившемуся шейх-уль-исламу отставкой. В июле того же года, в соответствии с фетвой, был обнародован султанский фирман, повелевающий «ввести книгопечатание, печатать и продавать книги по философии, медицине, астрономии, географии и истории, кроме книг, касающихся религии, книг, содержащих в себе божье слово». Мютеферрика разместил типографию в своем собственном доме в Стамбуле. Казна выделила деньги на закупку оборудования (во Франции, Австрии и у стамбульских армянских типографов было приобретено четыре станка для печатания книг и два — для изготовления карт) и даже на оплату рабочим.

Таким образом, с самого начала типографское дело в Турции (в отличие от всего прочего мира) было отделено от церкви, что бы ни понимать под этим словом, и служило исключительно светским целям: науке, культуре, просвещению.

Это было поистине соломоново решение, при котором, во-первых, никто не пострадал (запрет на печатание религиозных книг вполне обеспечивал работой хаттатов-каллиграфов), а во-вторых, исламское книгопечатание — единственное в мире! — не тратило свой драгоценный ресурс на богослужебные нужды. В Европе, как мы помним, на них уходило 30 % всего репертуара, а в России — все 99 %, даже в Китае значительная часть книг толковала философско-богословские проблемы и рассказывала о ритуалах; а тут… Поистине, Богу — богово!

Вот так, кстати, и получилось, что первый печатный текст самой священной из исламских книг был отпечатан в Европе, а первый признанный Востоком — и вовсе в России.

Однако продолжим сравнивать судьбы цивилизаций. Что же успел напечатать Мютеферрика? Он работал с помощью небольшой комиссии из высокочтимых улемов (бывший кадий Стамбула Исхак-эфенди, бывший кадий Салоник Мехмед-эфенди, поэт и переводчик Эсад-эфенди и шейх дервишеского ордена Мустафа-эфенди), созданной для подготовки рукописей к печатанию. Они и определяли репертуар.

Первая турецкая (вообще, мусульманская) печатная книга вышла в свет 31 января 1729 года. Это был двухтомный арабско-турецкий толковый словарь Джевхери, написанный еще в X в. и переведенный на турецкий язык в XVI в. Мехмедом Ванкулу бин Мустафой. Для каждого образованного мусульманина такой словарь был остро необходим, чтобы читать священные тексты и другие источники с Ближнего Востока. Словарь был издан тиражом 1000 экземпляров и стоил (без переплета) в десять раз дешевле рукописного экземпляра: 35 курушей вместо 350. Книга быстро и успешно разошлась.

В мае 1729 г. вышла вторая книга — сочинение турецкого ученого XVII в. хаджи Халифы-Кятиба Челеби «Подарок великим о походах на море» — о морских походах и победах турок до 1653 года. В августе того же года — книга об афганском нашествии на Иран и о причинах крушения Сефевидского государства. В следующем, 1730 году из типографии Мютеферрики было выпущено уже пять книг, четыре из них — исторические сочинения, пятой была «Турецкая грамматика» католического миссионера Иоганна Холдермана, изданная на французском языке для иностранцев, приезжавших в Турцию.

В конце 1730 года типография Мютеферрики приостановила свою работу в связи с народным восстанием, сбросившим с трона Ахмета Третьего. Ибрагим-паша погиб. Но в 1732 году новый султан, Махмуд I, вновь разрешил издавать книги печатным способом. Мютеферрика тут же издал собственную книгу «Основы мудрости в устройстве народов», а затем популярную брошюру «Действия магнетизма» с элементарными сведениями о компасе, географии и др. Следом вышло «Зерцало мира» — объемное (730 страниц) географическое произведение Кятиба Челеби, которое Мютеферрика дополнил новыми сведениями о системах мироздания, о Тихо Браге, Копернике (впервые в исламской традиции), дал описание глобуса, компаса, рассказал о движении светил, о причинах солнечных и лунных затмений и т. д. С 1733 г. Мютеферрика издавал серию османских хроник — небольших книжек о завоеваниях тюрков. В 1742 г. из типографии Мютеферрики вышла последняя книга — турецко-персидский словарь Шуури Хасан-эфенди.

В 1745 году первопечатник умер. Новая мусульманская типография открылась в Стамбуле только в 1784 г.

Как оценить опыт турецкого первопечатника?

Всего Мютеферрика издал 17 наименований в 23 томах общим тиражом 12700 экземпляров. Отстав, скажем, от России на двести лет. В то же время хаттатами ежегодно изготовлялись многие тысячи рукописных книг. Ласточка Мютеферрики не сделала весны. До решающего перелома, цивилизационного рывка было еще очень и очень далеко.

Обратим внимание на репертуар первопечатных книг мусульманского мира: все они знакомили читателя с историей и географией Турции, великими географическими и научно-техническими открытиями, политическим строем европейских стран… Читатели исламских стран мало-помалу возвращались в большой мир, далеко ушагавший вперед за годы османского почивания на лаврах. Можно констатировать, что турки в XVIII веке лишь робко и, если можно так сказать, минимально (!) встали на путь книжного просвещения, смело и широко пройденный европейцами еще во второй половине XV века.

В свете всего сказанного надо ли удивляться отсталости Османской империи, ее экономической и военной слабости?

Нет. Роковой запрет на типографии, изданный Селимом Грозным в 1517 году, надолго отбросил ее, а с нею весь подвластный султанам исламский мир, от столбовой дороги прогресса, на века затормозил развитие исламской цивилизации. Она, как выражаются спортсмены, добровольно «сошла с дистанции».

Вторая и Третья информационная революция в Европе

Одна полка добротной европейской библиотеки стоит всей туземной литературы Индии и Аравии.

Томас Бэбингтон Маколей

Итак, в XV веке европейцы совершили мощнейший прорыв в информатике, который довольно скоро помог им обогнать остальной мир, «обскакать» сразу обоих главных конкурентов на мировой арене: китайцев и мусульман. Мусульмане, к тому же, конкурировать не захотели, а китайцы — не смогли.

Но этим дело не кончилось. Первая информационная революция потянула за собой Вторую — революцию газет, журналов, тиражей. Революцию публики.

А там явилась и Третья информационная революция — фотографическая и электронная. И, конечно же, снова у европеоидов. Но ее рассмотрение уже не входит в мои задачи, я лишь очерчу эту проблему парой фраз в конце главы.

А пока расскажу о том, как родилась публика и что из этого воспоследовало.

Печатая в XV–XVI веках книги подвижным шрифтом в огромном репертуаре и достаточно большими тиражами, европейцы обеспечили себе преимущество в развитии читательских масс. А это повлекло за собой разнобразные необратимые перемены. Одна из главных — рождение Публики.

Откуда взялась Публика? Ее отцом был промышленный переворот, матерью — Французская республика. Он сделал образованность широких масс необходимой, а она — возможной. В 1791 году небезызвестный Талейран заявил во всеуслышание о том, что элементарное образование должно быть всеобщим, бесплатным и одинаковым для всех. В 1793 году Конвент издал декрет, по которому на каждые четыреста жителей полагалась одна школа. В 1833 году во Франции на каждые шесть тысяч душ приходилась уже одна высшая народная школа[13].