Читать книгу "Солги со мной - Сабин Дюран"

Я вытянул затекшие ноги, с трудом перевернулся и сел, моргая. Несмотря на ранний час, сквозь листья платанов пробивался яркий свет, а небо было индиго-синим. В воздухе жарко пахло свежим хлебом, эвкалиптом, анисом и чем-то менее приятным – мочой. Вдалеке с шумом поднимались ставни магазина, ревел мотоцикл. С другой стороны улицы на меня пристально смотрела пожилая гречанка.

Автобус так и стоял на остановке. Вчера вечером его бело-синяя раскраска показалась мне эффектной – триумфальной, точно флаг. Теперь, на трезвую голову и при дневном освещении, я разглядел ржавчину над колесными арками и заляпанные окна. Все сиденья, включая водительское, пустовали.

Я потер щеки, на которых отпечатались складки сумки.

В голове стучала кровь. Во рту было горько и першило от никотина и аниса. Интересно, нельзя ли в такой час где-нибудь выпить?..

Перелет получился сумбурным актом абсурда. Элис велела «посмотреть на ФлайБест» и забронировать билет на рейс компании «Томас Кук», который отправлялся в ночь с субботы на воскресенье. Был еще вариант с «Бритиш Эйруэйз», который вылетал в более адекватное время, но гораздо дороже. К тому же, выбрав ночной, даже несмотря на два часа разницы во времени, «к пяти вечера уже будем плескаться в бассейне».

– Фунтов за пятьсот. С тех пор как я покупала, билеты немного подорожали. Но хотя бы прилетим вместе. Эндрю заказал микроавтобус. Как-нибудь найдем для тебя местечко…

Мы лежали в постели после театра. Положив голову мне на руку, Элис мягко целовала мое плечо и поглаживала грудь.

– Так и сделаем, – пробормотал я, радуясь, что ей не заметен ужас на моем лице.

Я и не представлял, что билеты такие дорогие!.. Я собирался стрельнуть деньги на дорогу у Майкла, но даже мне было стыдно просить у него такую сумму.

На следующий день залез на «ФлайБест». «Томас Кук» стоил шестьсот восемьдесят два фунта, «Бритиш Эйруэйз» – тысячу двести. Прокрутил вниз несколько страниц, нашел вариант подешевле. В графе «продолжительность полета» вместо пяти часов и десяти минут прямого рейса значилось семнадцать часов и сорок минут. Плюс две пересадки. Рейс вылетал из Хитроу субботним вечером в десять, еще до «Томаса Кука», и прибывал на пять часов позднее, в семнадцать сорок в воскресенье, через десять минут после рейса «Бритиш Эйруэйз». Я купил билет.

– На «Бритиш Эйруэйз»? – переспросила Элис, когда я несколько смущенно объявил ей новости.

– У меня с утра встреча с американским издателем. Она в другое время не может. Я бы отказался, но…

– Нет, ни в коем случае! – Элис задумалась. – Арендовывать машину тебе нет смысла. Если летишь один, придется взять такси до Пироса. Добрых два часа пути и минимум двести евро убытка.

Я уже погуглил – я как раз успевал на последний автобус из аэропорта.

– К черту деньги! Зато к пяти вечера буду плескаться в бассейне!

Сначала все шло по плану. Я вылетел из Лондона холодным дождливым августовским вечером. Рейс прибывал в Мюнхен ночью, без десяти час. Промаявшись на пластмассовом стуле в зале вылета, сел на ранний утренний рейс до Афин, где сразу после обеда должен был сделать еще одну пересадку. Вот тут-то все и пошло наперекосяк. Рейс «Эгейских авиалиний» продолжительностью каких-то пятьдесят пять минут задержался по техническим причинам и прибыл в международный аэропорт «Иоаннис Викелас» на Пиросе только в двадцать два пятнадцать, почти на пять часов позже, чем я рассчитывал. Автобус, разумеется, уже ушел.

Прислонившись к закрытой витрине проката автомобилей, я позвонил Элис. Меня потряхивало – я лгал. Я рассыпался в извинениях, что не вышел на связь раньше. Дескать, пытался, и не раз. Там у нее телефон не берет?

– Берет, почти всегда, – холодно ответила она.

– План, собственно, почти не изменился, – не сдавался я. – Звоню сейчас из офиса издателя. Все из-за этой американской редакторши. Промурыжила до вечера! Ничего не поделаешь, придется выбросить билет «Бритиш Эйруэйз» и лететь завтра утренним рейсом… Но все не зря! Расскажу при встрече…

Когда Элис поняла, что я не соскакиваю, ее тон смягчился.

– Все передают тебе привет, – сказала она напоследок.

Я повесил трубку и, ощущая в ногах, словно электричество, эйфорию от внезапной свободы, беспечно зашагал по дороге в сторону города. На фоне неонового темно-синего неба отчетливо вырисовывались дома и деревья. Даже здесь, у взлетной полосы, теплый воздух дышал ароматом душицы и мяты. Огни, гомон, шкварчание и запах жарящегося мяса привели меня в лабиринт центральных улиц Пироса. Я прошел мимо цепочки туристических таверн, где женщины с обгоревшими плечами визжали и бурно аплодировали труппе щелкающих пальцами «исполнителей народного танца», и выбрал маленький безымянный бар, населенный, на мой взгляд, настоящими греками. После этого смутно помню только, что пил анисовый узо и очаровывал симпатичных девчонок, а за полночь кто-то из греков, настоящих или не совсем, проводил меня к бело-синему автобусу у дороги и орошенной мочой лавке, на которой я теперь и сидел.

Я залез в автобус рано, как только появился водитель, и занял место спереди. По мере того как прибывали люди, становилось все жарче. Пожилая женщина с кривыми ногами и плохими зубами; влюбленная австралийская парочка; суровый парень в джинсах с декоративной молнией. Через проход от меня поместился мужчина с сальной головой, в черном костюме и открытых кожаных сандалиях. Толстые грязные ногти у него на ногах загибались, как мыски традиционных греческих туфель. Я решил, что поделюсь этим наблюдением с Элис, ей понравится. Теперь, после моей тайной выходки, я с нетерпением ждал встречи. Как ни странно, я по ней скучал.

Автобус, громко дребезжа и громыхая, отправился в десять утра. Выехать из города удалось не сразу. Дорогу запрудили машины и туристы; водитель то и дело ударял по тормозам, размахивал руками и сигналил. Заходили новые пассажиры. Один раз шофер вылез, чтобы поорать на коллегу. Но в конце концов беспорядочная вереница забегаловок американского типа («Макчикен», «Кожакс бургер») и супермаркетов («О’кей», «Супербай») сменилась складами стройматериалов. Мотор заурчал ровнее.

Я понятия не имел, сколько времени займет путешествие – два часа на такси запросто может равняться четырем на автобусе. Мне прискучил взятый в дорогу Диккенс («Барнеби Радж»), на «Хладнокровное убийство» Трумена Капоте, которое предназначалось в качестве чтива у бассейна, я тоже вдохновения не чувствовал. В сумке лежал путеводитель – Майкл презентовал перед отъездом. Я приподнялся и достал его с верхней полки.

В прошлый раз я не знал о Пиросе ровным счетом ничего. С таким же успехом это мог бы быть островок где-нибудь в Атлантике. Открыв путеводитель, я с удивлением обнаружил, что находится он не к югу от материка, где, как я считал, сгрудились все острова, а к западу. Карта на форзаце изображала довольно большой массив, по форме напоминающий удлиненную тыкву, а список «основных фактов» сообщал, что Пирос, площадью восемьсот квадратных километров, – крупнейший из Ионических островов, более густонаселенный, чем Кефалония и Корфу. Туризм сосредоточен на юге, а гористый север, с «отвесным скалистым берегом, холмами, на которых пасутся козы, и рыбацкими деревушками» до сих пор представляет собой образчик «традиционного уклада жизни». Остров также славился редкими видами животных: европейской куницей и белобрюхим тюленем, Monachus monachus, «который обитает в пещерах вдоль побережья, особенно в труднодоступных районах».