Читать книгу "Пустая могила - Джонатан Страуд"

За всем этим чувствовалась твердая рука Пенелопы Фиттис. Она очень хотела знать обо всем, что мы делаем. Она очень хотела держать нас в страхе – да только не на тех напала, мы были не из пугливых. И не из тех, кого легко застать врасплох.

Когда к нам в дом тридцать пять на Портленд-Роу с неожиданным визитом приходили инспекторы ДЕПИК, они всегда заставали примерно одну и ту же картину.

Джордж возится в подвале возле раковины, пытаясь отстирать в ней следы эктоплазмы со своих джинсов. Локвуд сидит в домашнем халате и, прихлебывая из кружки чай, записывает в журнал сведения об уничтоженных прошлой ночью Гостях. А мы с Холли приводим в порядок снаряжение, готовим к транспортировке в печи Клеркенвелла найденные во время последнего расследования Источники. Одним словом, образцовое маленькое агентство в действии. Придраться не к чему. Инспекторам остается лишь пролистать наш рабочий журнал, снять копии с недавних договоров и отзывов наших клиентов, выпить чаю с печеньем и вежливо откланяться.

А как только Локвуд проводит наших посетителей и закроет за ними дверь, наша дружная команда начинает заниматься делом. Для посторонних мы выглядим крошечным агентством, которое расследует такие же крошечные дела, вроде Каменщиков или Бледной Вони. В действительности же у нас была своя большая цель и свои далеко идущие планы.

Такая двойная жизнь была нелегким испытанием, и каждый из нас приспосабливался к ней в меру собственных сил.

Холли относилась к этому точно так же, как к любому другому затруднению, – спокойно и смело смотрела возникшей проблеме в лицо. Будь то незаконное проникновение в мавзолей Фиттис или унизительный допрос на улице, она всегда и всюду оставалась самой собой – хладнокровной и невозмутимой Манро. Представить Холли другой было просто невозможно, а ее спокойствие не раз помогало мне обрести уверенность в том, что не все так мрачно и ужасно в нашем мире. Раньше невозмутимость Холли бесила меня, доводила до кипения, но теперь она стала для меня источником уверенности и в моих собственных силах. Я знала, что волосы Холли никогда не растреплются, что на ней элегантно будет смотреться любая одежда, а ее кофейного цвета кожа останется гладкой и свежей, свидетельствуя о пользе минеральной воды и овощных салатиков. Внешне Холли всегда будет полной противоположностью мне, любительнице бургеров и пирожных. Да, Холли всегда будет такой, и сейчас я от этого почему-то чувствовала себя счастливой.

Джорджа тоже отличала стойкость и твердость, правда совершенно иного рода. Внешне он казался абсолютно лишенным этих качеств – толстый увалень, мямля и неряха. Непричесанный, несобранный, неопрятный. Бесформенное, похожее на непропеченный оладышек лицо и упрямый непокладистый характер. Эту упертость считали недостатком даже враги Джорджа, признававшие его талант исследователя. Для них Джордж был пассивным собирателем информации, дурачком, тупо листающим газеты. Слабаком, способным лишь сидеть на стуле и совершенно непригодным для реального сражения с потусторонними силами.

Они ошибались по всем статьям. Джордж был настоящим сыщиком, он без устали метался по самым разным архивам в поисках той единственной зацепки, которая могла стать ключом к предстоящему расследованию. Нет, он не был пассивным собирателем информации! Роясь в пыльных архивах, Джордж действовал решительно и упорно, проявляя железную волю и демонстрируя чудеса дедукции. Выходя на архивную охоту, он становился похожим на терьера, который не успокоится, пока не доберется до лисы, а в случае с Джорджем – до факта, который может стать решающим. Исследователем Джордж был неутомимым. Эпидемию призраков он воспринимал как вызов, брошенный лично ему, и чем строже агентство «Фиттис» запрещало ему исследовать Проблему, тем настойчивее Джордж в нее углублялся.

И наконец, Локвуд, наш признанный лидер.

Он был центром, вокруг которого вращались все мы, включая Киппса, нашего бывшего соперника, ставшего нашим новым постоянным помощником. И даже включая Фло Боунс, грозу берегов Темзы и одну из самых известных лондонских старьевщиц – во всяком случае, по силе исходившего от нее запаха. Никому не приметные на зараженных призраками городских улицах, Киппс и Фло не раз выполняли наши тайные поручения. Они делали это просто потому, что их об этом просил Локвуд. Его слова было для них достаточно.

Секретом такого влияния Локвуда на окружающих, как и его сопротивляемости всем выходкам со стороны агентства «Фиттис», было присущее ему сочетание неукротимой энергии и невероятного спокойствия.

Совсем не много нашлось бы вещей, способных расстроить его, вывести из душевного равновесия. Локвуд всегда казался невозмутимым, любое давление на себя принимал с едва заметной улыбкой, что не мешало ему немедленно перейти к решительным ответным действиям. Такую манеру Локвуда реагировать на опасность много раз испытали на себе пришельцы с того света. Теперь познакомиться с ней пришла пора и его живым противникам. Локвуд заряжал всех своей энергией, что, однако, не мешало ему держать нас на некотором расстоянии от него.

Впрочем, из этого правила было одно исключение.

Больше всех из нас Локвуд доверял мне. Мы с ним всегда были очень близки, но еще сильнее сблизились после того, как пять месяцев назад я вернулась в наше агентство, из которого на время уходила. С тех пор мы стали больше времени проводить вместе – вместе работали, вместе отдыхали, часто смеялись. Мне было хорошо рядом с ним, ему было хорошо рядом со мной – и это было очевидно для нас обоих. Друг с другом нам с Локвудом было лучше, чем каждому из нас с кем-либо другим.

Хорошая новость, скажете вы? Да, хорошая.

Но была и плохая. Я не была до конца уверена, почему это так получилось.

Путешествие по Другой Стороне, которое мы совершили вдвоем с Локвудом, укрываясь под единственной уцелевшей шаманской накидкой, отгоняющей злых духов, навсегда изменило нас и отдалило от наших друзей. Никто из них не мог представить того, что довелось увидеть нам с Локвудом. Воспоминания об этом до сих пор не давали нам спокойно спать. Потребовалось несколько недель, чтобы к нам вернулась прежняя физическая форма. Мои волосы тронула седина; такие же седые пряди появились и у Локвуда. На самом деле, то путешествие настолько потрясло нас, что мы продолжали связывать с ним все, что происходило с нами в дальнейшем. Вот поэтому-то и было порой трудно понять, вызвано ли наше с Локвудом сближение именно этим путешествием или на то есть какая-то другая причина.

То, как Локвуд смотрел на меня, тень незащищенности, уязвимости в его глазах; взгляды, которыми мы с ним обменивались за спинами наших друзей, – на чем, собственно говоря, действительно основывалась такая наша близость? Происходило ли это потому, что нас так тянуло друг к другу на самом деле – или это был какой-то побочный эффект совместно пережитого события?

А ведь это совершенно разные вещи.

Поймите меня правильно – я была рада нашим с Локвудом отношениям, очень рада. Просто я хочу во всем разобраться, вот и все.

Не добавляло ясности и то, что Локвуд никогда не говорил о своих чувствах и переживаниях, и то, что я сама никак не решалась затронуть эту очень непростую для меня тему. Да и то, что мы постоянно крутились как белки в колесе, сражаясь то с призраками, то с инспекторами ДЕПИК, стараясь при этом выкроить время на то, чтобы распутывать дальше загадку Проблемы, тоже никак не могло помочь.