Читать книгу "Лес тысячи фонариков - Джули Си Дао"

Она засмеялась:

– Ну что ж, если новая императорская наложница преодолела такое расстояние, значит, и я смогу… хотя она-то путешествовала в паланкине. Интересно, как она сейчас поживает.

– Скорее всего, лучше, чем раньше. Вы ей завидуете?

– Почему вы так говорите? – спросила Сифэн с легкой обидой в голосе.

– Я не уверен, что ей в ее положении стоит завидовать. Мне кажется, у наложниц просто нет выбора. Если они понравились Императору, им ничего не остается, кроме как подчиниться его воле.

В улыбке Сифэн чувствовался легкий налет горечи.

– Женщина рождена, чтобы повиноваться.

В этом отношении она ничем не отличалась от наложниц, за исключением того, что ее хозяевами были Гума и потусторонние силы.

– Нет, не Гума, – напомнила она себе. – Гума больше не имеет над ней власти.

Фактория оказалась маленькой, но была заполнена покупателями, вероятно, из-за хорошего выбора товаров. В шести или семи палатках и лотках можно было найти вещи на любой вкус. У одного торговца прилавок был завален рулонами грубой ткани, предназначавшейся для чепраков и мешков, другой выставил на продажу туфли и башмаки из мягкой кожи. В следующей палатке шла торговля всеми видами зерна, какие только можно было себе вообразить: дикий рис, просо, гаолян, сорго и пшеница.

– Хотела бы я, чтобы Гума на все это посмотрела, – подумала Сифэн. Однако девушку тут же кольнула мысль, что та, кого она должна была больше всех ненавидеть, до сих пор занимает так много места в ее душе. Подошедший Вэй отвлек Сифэн от мыслей о тетке.

– Мне бы хотелось здесь поселиться, – беззаботно сказала она. – У нас было бы все, что нам нужно.

Он усмехнулся:

– Вряд ли бы тебе понравились здешние грабители. После наступления темноты это место становится опасным: возможность поживиться деньгами и товарами привлекает сюда лихих людей.

Сиро и Кэн отправились взглянуть на кожаную обувку, а внимание Хидэки привлек прилавок, где продавец бойко торговал ароматным жареным мясом. Вэй остановился у лотка с изделиями из металла искусной работы: отполированные до блеска котелки и кастрюли соседствовали здесь с оружием из железа, стали и бронзы. В дальнем углу прилавка даже красовалась тигровая шкура, оказавшаяся под пальцами Сифэн удивительно мягкой и теплой. Ей в жизни не приходилось видеть ничего столь прекрасного: в совершенных, разнообразных по очертаниям полосках как будто смешались огонь и чернила.

– Во время битвы такие шкуры накидывают на лошадей, чтобы предохранить их от ран, – объяснил Вэй.

Девушка представила тигриное сердце, бьющееся под этой великолепной шкурой. Сожалел ли убийца о погубленном звере? Или он забрал эту жизнь, не обременяя себя излишними размышлениями, как поступила она с кроликами несколько дней назад?

Пока Вэй торговался о цене клинка, Сифэн, обернувшись, обнаружила палатку с блестящими изделиями из металла. Протиснувшись сквозь толпу потных тел, она оказалась перед целой коллекцией из сверкающих на солнце бронзовых зеркал. Они манили к себе – зеркала всех видов и размеров: некоторые, украшенные замысловатой резьбой, другие – простые и удобные. Некоторые из них были достаточно велики, чтобы висеть на стене, но по большей части на прилавке лежали ручные зеркальца.

– Тебе помочь? – Похотливая улыбка ремесленника обнаружила отсутствие пяти передних зубов, его налитые кровью глазки шарили по ее телу. – С таким личиком, как у тебя, и зеркало должно быть не менее прекрасным. Что бы ты ни выбрала – отдаю за полцены, а если хорошенько попросишь – так и вовсе бесплатно.

Подошли две женщины с кожей бронзового оттенка, они болтали между собой на незнакомом языке, и торговец нехотя повернулся в их сторону. Казалось, он понял их слова, однако ответил им на общепринятом языке:

– Я скидок не делаю. Все продается за полную цену.

Женщины скривились и что-то проворчали, а продавец открыто и нагло подмигнул Сифэн, давая понять, что его предложение для нее остается в силе.

Не обращая на него внимания, девушка разглядывала простое маленькое зеркальце в круглой оправе. Из-под тонкого слоя пыли на нее глядело отражение, настолько искаженное полированной бронзовой поверхностью, будто это было лицо незнакомки.

Сифэн дотронулась до своей гладкой, нежной щеки и тут увидела в зеркале нечто странное.

У нее за плечом, среди снующей толпы, стоит наблюдающий за ней человек. Лысый, крепко сбитый, в простом монашеском одеянии и с глазами, сверкающими, как темные кристаллы.

Она обернулась с бешено колотящимся сердцем – позади нее не было никого похожего на этого человека. Снова глянув в зеркало, девушка едва не закричала: он не только был там, но теперь стоял прямо позади нее, настолько близко, что от его дыхания шевелились волосы на ее лице.

Ее лице…

Мерзкий, отвратительный рубец, как и прежде, свирепо сверкал на левой щеке Сифэн. Он был втрое больше прежнего, тянулся от глаза к подбородку и сочился зеленоватым гноем. Рот девушки открылся в беззвучном крике, рука задрожала, и отражение затуманилось. Но ее пальцы по-прежнему прикасались к гладкой и лишенной изъянов коже, какой та всегда и была. Стоявший сзади монах поклонился и растворился в толпе.

– С тобой все в порядке, красавица? – спросил ремесленник. Он и двое покупателей уставились на нее. – Можно мне поймать тебя, если надумаешь падать в обморок?

Сифэн отшвырнула зеркало и кинулась прочь. В голове прокручивались мысли о двух монахах, заночевавших с ними на стоянке и исчезнувших до рассвета. Ей снился один из них, но то был всего лишь ночной кошмар.

Но что же случилось на этот раз? Еще одно зловещее видение средь бела дня, вдали от Гумы с ее ядовитыми курениями?

Девушке не стоило обольщаться: она знала наверняка, что Гума найдет способ отомстить. Возможно, тетка отправила вслед за ней монаха, чтобы тот повсюду следовал за Сифэн и пугал ее – таким образом Гума могла выполнить свое обещание «никогда не оставлять Сифэн в покое».

Сифэн проталкивалась сквозь толпу, ее глаза застилали слезы. Она хотела сделать все, чтобы убежать от проклятого зеркала так далеко, как только это возможно.

9

Вечер и следующее утро, которые они провели в дороге, прошли без приключений. Сифэн постоянно дотрагивалась до лица, чтобы убедиться, что рана не вернулась на прежнее место; она также время от времени оглядывалась назад, отчасти опасаясь, что монах может скрытно следовать за ними. Но тот больше не являлся ни во сне, ни наяву, и девушка старалась выбросить этот образ из головы: все, что каким-то образом связано с Гумой, могло только обеспокоить и разозлить Вэя.

После полудня они наконец оказались перед величественной, уходящей далеко ввысь аркой, украшенной резными изображениями летящих драконов. Сифэн запрокинула голову, чтобы полюбоваться этим грандиозным сооружением. Меньше чем через пару недель, они достигнут ворот Императорского Города – сердца Империи и алмаза в короне Царства Великого Леса. Она прочла столько книг об этом центре торговли, культуры и традиций и о великолепном дворце, из которого Император Цзюнь диктовал свою волю всем царям континента Фэн Лу. Скоро Сифэн увидит все это собственными глазами.