Читать книгу "Свидетель защиты. Шокирующие доказательства уязвимости наших воспоминаний - Кэтрин Кетчем"

Тайтус объяснил, что единственный способ, позволяющий надеяться на отмену приговора и выиграть следующий суд, — это представить «новые доказательства вещественного характера». Он показал на свой кухонный стол, заставленный высокими стопками полицейских отчетов, юридических документов и протоколов судебных заседаний. Каждую ночь он сидел до часу, а то и до двух, сравнивая рапорты и отчеты, перечитывая их снова и снова и пытаясь найти в них ошибки, противоречия и нестыковки. На момент беседы с Хендерсоном в его списке было уже семьдесят таких расхождений. Семьдесят!

Но для прокуратуры этого было недостаточно: их удовлетворили бы только «новые доказательства вещественного характера». На протяжении трех недель Тайтус стоял на обочинах Тихоокеанского Южного шоссе, выискивая глазами автомобили, которые подходили под описание, данное потерпевшей, или, что то же самое, очень похожие на «шевроле», за рулем которого в тот вечер был он сам. Однажды он заметил голубой «шевроле-цитейшен», спешивший на юг. Водитель был с бородой, да еще в желтовато-коричневом костюме и жилете. Тайтус «проводил» эту машину до Такомы, припарковался вне поля зрения водителя, записал адрес и номер машины и поехал домой. Но, когда он сверился с данными департамента автотранспорта, выяснилось, что этот автомобиль был приобретен уже после того, как произошло изнасилование.

Тайтус рассказал Хендерсону, что провел массу времени в департаменте автотранспорта, просматривая годовые отчеты продаж автомобилей и выискивая те, которые были приобретены в течение двух недель до 12 октября 1980 года. При этом просмотр бумаг у одного дилера занимал шесть-восемь часов; а всего местных дилеров было двадцать пять. Он платил сотруднице офиса, чтобы она продолжала поиски, но и той удача не улыбнулась.

— Я разорен, — сказал Тайтус. — У меня ничего не осталось.

Услуги адвоката в суде стоили ему 5000 долларов, услуги адвоката по кассационной жалобе — 10 000, освобождение под залог — 2500 долларов наличными. Частный детектив выставил ему счет на 1200 долларов. Работодатель Тайтуса сказал ему, что верит в его невиновность, но не может держать на работе человека, осужденного за изнасилование; уволить Тайтуса должны были в мае, и официальная причина увольнения состояла в том, что он «не справлялся с работой».

Тайтус допил пиво, положил банку на пол в кухне и раздавил ее каблуком.

— Знаете, я привык быть этаким беззаботным парнем, не особо задумывающимся о том, что и как, — сказал он. — Но это были старые добрые времена.

Чтобы изучить историю Стива Тайтуса, проверить и перепроверить все факты и подготовить материал для публикации, Полу Хендерсону потребовалось шесть недель. В пятницу 15 мая The Seattle Times опубликовала историю Тайтуса в изложении Хендерсона под названием «Битва одиночки за сохранение своего доброго имени» (One Man’s Battle to Clear His Name). Прочитав его статью (занимавшую в общей сложности более двух метров набора газетной полосы), судья решил отложить вынесение приговора на несколько недель.

В пятницу 29 мая The Seattle Times опубликовала вторую статью о деле Стива Тайтуса, и снова судья отложил вынесение приговора на неделю. Но для всех, кто верил в невиновность Тайтуса, это было что-то вроде наличия запасного комплекта тормозных колодок на лесовозе, везущем несколько тонн бревен и летящем вниз по 30-градусному склону со скоростью 130 км/ч: они чувствовали, как новая дата вынесения приговора стремительно надвигается на них, слышали визг тормозов, отчаянные гудки, чувствовали в воздухе густой запах паленой резины.

Как-то раз, посреди дождливого лета в Сиэтле, когда до даты вынесения приговора Тайтусу оставалось всего несколько дней, Хендерсон играл в крокет и пил пиво с приятелями. И вдруг откуда ни возьмись на него снизошло откровение, да такое, что у него перехватило дыхание. Какое удачное место преступник выбрал для изнасилования, подумал он, не выпуская из рук крокетный молоток и рассеянно наблюдая за дождевыми каплями, падающими с краев бейсболки. Все эти заброшенные, обреченные дома, заросшие дороги, кучи грязи и досок, тупиковые дороги, ведущие в никуда, — это же настоящий рай для насильника! А вдруг тот парень не ограничился одним разом? Что, если он возвращался туда и, может быть, даже не один раз? А вдруг какая-то другая потерпевшая обращалась в полицию и в полиции имеются соответствующие документы?

Понятно, что все это пока лишь «а вдруг?..» и «может быть». Хендерсон знал, что в полицию обращаются всего около 10 % жертв изнасилования. Может быть, повезет, думал он, а может быть, и нет. Он поехал домой, поспал несколько часов, а рано утром сел на телефон и начал звонить в отделения полиции в Кенте и Норманди-Парке с просьбой поднять протоколы: не зафиксировано ли, случайно, еще одно изнасилование на 22-й Южной авеню в сентябре-ноябре 1980 года?

Через два дня ему перезвонили. Детектив из отдела сексуальных преступлений департамента общественной безопасности округа Кинг сообщил ему, что да, было изнасилование в том же месте; соответствующую запись он обнаружил в конце одного дела «с низким приоритетом». Потерпевшая, пятнадцатилетняя девица, убежавшая из дома, сообщила об изнасиловании по телефону, но потом так и не пришла на запланированный допрос.

Это происшествие было зарегистрировано под номером 80-187676 в 2:40 ночи 6 октября 1980 года — тоже жертва автостопа на Тихоокеанском Южном шоссе. Хорошо одетый мужчина в голубом спортивном автомобиле остановился и предложил подвезти ее до Такомы. Свернул с шоссе, сказав жертве, что ему нужно навестить брата. Завез ее на пустынную грунтовую дорогу вблизи 22-й Южной авеню, приставил нож к горлу и сказал: «Делай, что я говорю, и я тебя не трону». Эта потерпевшая описала насильника как мужчину 29-30 лет с бородой и каштановыми волосами, одетого в желтовато-коричневую спортивную куртку, синие брюки-слаксы, в коричневом галстуке.

Ну, что и требовалось! Всё как заказывали: дата, цвет машины, борода, извинение за то, что придется свернуть с шоссе, грязная грунтовая дорога, оружие к горлу, угрозы. Полное совпадение по всем пунктам! Но самое приятное — что 6 октября был понедельник, и, значит, Тайтус должен был быть на работе.

Хендерсон позвонил в отдел кадров Yegen Seafood и попросил бывшего начальника Тайтуса, Боба Денниса, посмотреть личные дела сотрудников: нет ли там записей о том, где был и что делал Стив Тайтус в понедельник 6 октября 1980 года? Деннис нашел расходный счет, из которого следовало, что в понедельник 6 октября Тайтус получил возмещение за проезд 147 км: от своей квартиры в Кенте в деловую часть Сиэтла, потом обратно, в бар Ivar’s Seafood в графстве Кент, а потом в магазин компании в Федерал-Уэй.

— На какой машине он ездил? — спросил Хендерсон.

— «Понтиак-леман» 1979 года с кузовом универсал, — ответили ему.

Итак, 6 октября Тайтус ездил на грузопассажирском автомобиле, а тот, кто изнасиловал пятнадцатилетнюю беглянку, сидел за рулем спортивного автомобиля.

Хендерсон передал найденную им информацию в полицию, которая 6 октября установила местонахождение жертвы изнасилования (семейный приют в Такоме). Сержант Харлан Боллинджер подготовил коллаж с изображениями восьми бородатых субъектов, включая Стива Тайтуса, и показал его пятнадцатилетней потерпевшей. Если бы она указала на фото Тайтуса, его дела были бы плохи, даже несмотря на алиби, подтвержденное в сообщении из отдела кадров его компании. Но эта жертва изнасилования даже не взглянула на фото Тайтуса второй раз.