Читать книгу "Ловушка для орла - Симона Вилар"

Его упоительные ласки, прикосновения, нежное поглаживание в самых потаенных местах. Она не сопротивлялась, а он был таким нежным, что у Мойры закружилась голова. Задыхаясь и пылая, она повернулась к нему и была оглушена силой и жадностью его поцелуя. Она покорилась полностью, она сама хотела его. И когда он мягко стал опрокидывать ее, лишь прошептала:

– Я хочу быть только твоей…

Она отдавалась ему легко и с удовольствием. Еще недавно она его ненавидела… теперь же принадлежала ему с пьянящим ощущением радости. Как он сумел так быстро покорить и приручить ее? А может, она уже давно была к этому готова?

Ее прошлый опыт соития с мужчинами не вызывал в ней удовольствия, теперь же, чувствуя в себе плоть Дэвида, Мойра была полна ощущений, о существовании которых и не подозревала. Ее веки отяжелели, она плыла в волнах наслаждения, обнимая его за плечи… такие крепкие и надежные плечи! О, переполнявшее ее счастье было настолько сильным, что хотелось кричать.

И она вскрикнула, когда уже не могла сдерживаться. Он же задвигался быстрее и ритмичнее, целовал ее и задыхался, а потом замер и, приподнявшись на локтях, застонал сквозь стиснутые зубы.

Все. Они исчезли, чтобы снова прийти в себя на зеленом склоне, под лучами солнца, среди ароматов вереска и гудения пчел.

Дэвид шептал Мойре ласковые слова, говорил, как хотел ее, как она мила ему, какая она чудесная и желанная. Говорил, что с ума сходил по ней. Как же сладко было слушать его!

– А я опасалась тебя, – тихо ответила Мойра, пряча лицо у него на груди. – Я никогда никого не боялась… Но ты…

– Этого страха больше не будет, Мойра. Ты под защитой.

И она ему верила. Это было такое счастье – лежать в его объятиях и наслаждаться ощущением покоя и защищенности в его сильных руках. Ее зеленоглазый Хат… Ее Дэвид.

Глава 3. Жених

Вечером у костра Мойра сидела в обнимку с Дэвидом, и ей не было дела, что подумают глазеющие на них Мак-Ихе. Она вся светилась гордостью и беспокойным счастьем, не обращая внимания на окружающих. Даже когда юный Хемиш вдруг швырнул в огонь одну из принесенных вязанок хвороста, отчего во все стороны полетели искры, а потом кинулся прочь, выкрикивая какие-то ругательства, Мойра только рассмеялась. Окружающие тоже приняли выходку Хемиша за его обычные проделки, лишь кто-то сказал Ангусу, чтобы тот скорее женил сына, дабы любящая женщина успокоила горячую кровь юноши.

Дэвид негромко сообщил Мойре, что парню есть отчего гневаться: не далее как сегодня он сватал ее у Дэвида.

– И ты отказал? Как ты мог! – шутливо возмутилась Мойра.

– Да вот отказал. Ведь я уже решил взять эту белокурую фейри себе. Хемиш же при всем его буйстве не решился вызвать меня на поединок, чтобы сразиться за тебя.

– А ты бы за меня сражался?

– Ну, возможно, до первой крови.

Мойра тихо рассмеялась волшебным грудным смехом.

Они говорили милые глупости, почти соприкасаясь лицами. И всем окружающим было ясно: эти двое – пара.

Ева, склонившись к Ангусу, шепнула, что давно уже поняла, что Мойре и Хату быть вместе. Ангус же ответил ей своим обычным фырканьем, но уже несколько мгновений спустя заявил, что теперь посмотрит, когда этот Хат решится напомнить ему о поездке в Элгинскую епархию. Думается Ангусу, что это не скоро случится. Мак-Ихе же только выгодно, если такой славный воитель какое-то время поживет среди них. А может, и останется навсегда. Ангусу это было бы желательно.

Той ночью Мойра и Дэвид не захотели спать в доме и отправились в сарай, где хранилось сено. Но не отдыхать, а чтобы вновь заняться любовью, чтобы вновь утолять свой голод друг в друге. И они долго и страстно ласкали друг друга, сливались в объятиях среди ароматной свежескошенной травы. А когда засыпали, Мойра, прижавшись к Дэвиду, уютно устроилась в кольце его рук. Такое ощущение близости и надежности было ново для нее и согревало ей душу.

Ангус велел не тревожить гостей, и, когда после утреннего перекуса влюбленные побрели прочь по пустоши, их никто не окликнул. Им же хотелось уединения, хотелось, чтобы в мире были только они одни. Вересковые склоны еще не покрылись пурпуром цветов, но так хорошо было забыться в них, доставляя друг другу наслаждение. Мойра с удовольствием ласкала крепкое, жилистое тело Дэвида. Он был силен и подтянут, никакого обвисшего живота, никаких складок на теле, сплошные мышцы, какие ей хотелось гладить и целовать. Его кожа была шелковистой, несмотря на то что то там, то тут виднелись отметины шрамов. Мойре нравилось касаться их, нравилось пропускать сквозь пальцы жесткие волосы на его груди или брать в руку его член, чувствуя, как он растет от ее прикосновения. О, Мойра не была скромницей, она была раскованной и шальной настолько, что порой смущала и восхищала Дэвида. Он не считал себя новичком в том, что на юге называют «ars amoris», искусстве любви, у него было немало женщин, но такой восхитительно бесстыдной, нежной и непосредственной, как эта найденная в горах Хайленда фейри, у него не было никогда. Да уж, прошла она науку с Гектором… Таких ласк даже он не знал, однако вынужден был признать, что находит в этой дикой вакханалии упоительное наслаждение. Ему страстно хотелось отвечать на ее ласки, делать все, о чем она просит. И когда он добивался от нее восторженных криков, то и сам начинал кричать, забывшись и полностью отдавшись страсти.

А как же его планы об отъезде? Сейчас Дэвид просто гнал эти мысли. Потом, он подумает об этом потом, у него еще есть время. Ему хотелось в это верить. Да, действительно правы те, кто говорит, что в самой природе Хайленда есть нечто расслабляющее и поощряющее к лени и мечтательности.

Мойра, догадываясь, какие тайны скрывает ее возлюбленный, все равно чувствовала, что может ему доверять, и делилась самым сокровенным. А он слушал и понимал, что стремлению продавать себя за мирские блага научила Мойру ее мать, Нора с острова Хой. Причем Мойра даже поведала, что когда-то ее мать совершила преступление, бежала от мести и вынуждена была отдаться первому, кто взял ее под свою опеку. Так же она советовала поступать и дочери: защита и покровительство влиятельного человека – вот что в первую очередь нужно женщине. На вопрос Дэвида, откуда же прибыла на Оркнеи ее мать, Мойра ответила уклончиво: Нора не любила об этом говорить.

В ответ на свою откровенность Мойра просила его рассказать о себе. Но тут Дэвид был осторожен. Он просто не имел права довериться ей. И если Мойра расспрашивала, в каких краях ему доводилось бывать, он отвечал довольно расплывчато – поведал про остров Малл и обычаи на нем; рассказал о своем пребывании в шотландских городах – Перте, Инвернессе, даже в прекрасном Эдинбурге. Один раз обмолвился об аббатстве Келсо, что на границе с Англией. Последнее особенно заинтересовало Мойру, она стала расспрашивать о тех краях, а потом спросила, что он знает об англичанах.

«Больше, чем ты представляешь, милая», – подумал Дэвид, тут же решив, что этот разговор стоит прекратить. О, у него имелось немало способов уклониться от темы. Это было несложно, когда в голове начинала шуметь кровь при одном взгляде на ее округлую грудь, на скользящие по розовым соскам волнистые пряди светлых волос…