Читать книгу "Уксусная девушка - Энн Тайлер"

— Я очень ответственный водитель, — заявил Эдвард.

— Извини, правило есть правило.

Белочка захлопнула книгу и швырнула ее на диван.

— Все девочки в школе катаются с мальчиками чуть ли не каждый вечер!

— Скажи об этом папе. Не я придумала правила! — ответила Кейт.

— Да какая разница? Вы с ним похожи как две капли воды!

— Что? Возьми свои слова обратно! — воскликнула Кейт. — Ни чуточки мы не похожи!

— Ах, виновата, извини ради бога! — Белочка ослепительно улыбнулась, мило приподняв уголки рта. (Так подленько улыбались девочки, когда Кейт была в седьмом классе.) Она встала и буркнула: — Пойдем, Эдвард.

Он пошел за ней.

— Я — единственный вменяемый человек в этой семейке, — заявила она. Кейт проводила их по коридору. В дверях кухни ей пришлось попятиться, потому что Белочка стремительно выскочила оттуда, яростно размахивая пакетом с ланчем. — Остальные двое — совсем чокнутые! — поделилась она с Эдвардом, следовавшим за ней по пятам как щенок.

Кейт достала из холодильника сандвич с ростбифом, купленный утром в гастрономическом отделе. К приготовлению вегетарианского пюре она еще и не приступила, между тем нехватка мяса уже остро ощущалась.

Разворачивая сандвич, она бросила взгляд в окно. Из гаража Минцев задним ходом выехал серый минивэн. На пассажирском сиденье с видом королевы расположилась Белочка, упрямо глядя перед собой. Ну и ладно. Если отцу так важно соблюдение его драгоценных правил, пусть сам и следит за дочерью.

— Не припомню, чтобы мне запрещалось ездить одной с мальчиками, — сказала она отцу, когда тот озвучивал новые правила.

— Не припомню, чтобы тебе хоть кто-то предлагал, — ответил отец.

Кейт немного размечталась: сначала Белочка вырастет, потом состарится и станет такой же блеклой, как почти все блондинки. Волосы, как солома, лицо морщинистое, как печеное яблоко, все в красных прожилках, губы бледные. И отец признается Кейт, что Белочка вовсе не оправдала его надежд.

* * *

На заднем дворе стояла бетонная скамья, выщербленная и замшелая. Обычно на нее никто не садился, но сегодня Кейт, вместо того чтобы есть в кухне, решила перекусить снаружи. Она опустилась с краю, рядом поставила тарелку с сандвичем, откинулась на спинку и посмотрела на крону соседнего дерева. По нижней ветке метался дрозд, оглашая воздух пронзительными трелями. Может, у него тут гнездо, хотя вроде не видно. На огромном дубу через дорогу две невидимые птицы вели беседу. "Тюрли? Тюрли? Тюрли? — спрашивала одна, другая отвечала: — Фью! Фью! Фью!" Сложно сказать, то ли вторая здоровалась с первой, то ли ее поправляла.

Закончив работу в саду, Кейт смешает ингредиенты для пюре, затем сменит постельное белье и займется стиркой. А что потом?

Друзей у нее больше нет. Все живут своей жизнью — окончили колледж, нашли работу в других городах, некоторые даже женились или вышли замуж. Иногда они приезжают в Балтимор на Рождество, но ей звонить давно перестали. Да и о чем с ней говорить? Никто ей даже не шлет эсэмэс, не считая Белочки, когда та задерживается после школы и просит Кейт ее забрать.

Тюрли и Фью умолкли, дрозд тоже улетел. Кейт убедила себя, что дрозд счел ее достойной доверия. Она откусила сандвич и сделала вид, что разглядывает клумбу с гиацинтами и ничуть не интересуется его дурацким гнездом. Ряды кудрявых белых лепестков напомнили ей бумажные завитки на концах бараньих ребрышек в ресторане.

— Првет!

Кейт перестала жевать.

Из задней двери вышел Петр и спустился по ступенькам. Сегодня он был в лабораторном халате, надетом поверх футболки; пока он шел, лацканы развевались на ветру.

Кейт глазам своим не поверила. И как ему хватило наглости?

— Парадная дверь была нараспашку, — пояснил он.

Чертова Белочка!

Петр подошел к Кейт и посмотрел на нее сверху вниз. Хорошо хоть ему хватило ума не пытаться вести светскую беседу.

Зачем он явился? Наверное, решил лично убедиться, что она не желает иметь с ним ничего общего. Отец точно ему все сказал, почувствовала Кейт. Прежде он приветствовал ее легким поклоном, вроде "Вот он я!" (картинка так и встала у нее перед глазами). Сегодня было иначе: Петр стоял с мрачным видом и вел себя почти по-военному сдержанно.

— Что вам надо? — спросила она.

— Пришел извиниться.

— Вот как.

— Боюсь, мы с доктором Баттиста вас оскорбили.

Узнать, что он это понимает, было одновременно приятно и унизительно.

— С нашей стороны было неосмотрительно просить вас обманывать ваше правительство, — сказал он. — Думаю, американцы испытывают от этого чувство вины…

— Не только неосмотрительно, — перебила его Кейт. — Вы поступили по-свински, эгоистично, обидно и… мерзко!

— Вот крыса!

— Где? — поспешно обернулась Кейт, но увидела лишь заросли кустарника.

Петр расхохотался.

— Очень смешно, — оценил он.

— Чего?

Петр с улыбкой смотрел на нее сверху вниз, покачиваясь с пятки на носок и держа руки в карманах. Неужели он вообразил, что теперь они в хороших отношениях? Кейт взяла с тарелки ростбиф, демонстративно откусила большой кусок и принялась жевать. Петр лишь продолжал улыбаться. Похоже, у него была уйма свободного времени.

— Вас могут арестовать! — напомнила Кейт, проглотив то, что было во рту. — Жениться ради грин-карты — уголовное преступление.

Вид у него был не особо расстроенный.

— Извинения приняты, — добавила Кейт. — Увидимся.

Кейт надеялась, что не увидит его больше никогда.

Петр испустил глубокий вздох, вынул руки из карманов и присел на скамейку. Такого Кейт не ожидала. Между ними стояла тарелка, в сохранности которой Кейт сомневалась, хотя если она ее уберет, то Петр может счесть это за приглашение придвинуться ближе. Значит, пусть стоит, где стоит.

— Идея была дурацкая, — сказал он, глядя на газон перед собой. — Понятное дело, вы вполне можете сами найти себе мужа. Вы девушка крайне независимая.

— Женщина.

— Вы очень независимая женщина с прекрасными волосами, которым не нужны никакие салоны красоты, и вы похожи на танцовщицу…

— Не стоит перебарщивать, — перебила Кейт.

— На танцовщицу фламенко, — уточнил он.

— Вот как, — сказала Кейт. — Значит, фламенко.

Ритмичные прихлопы и притопы на паркете. Логично.

— Ладно, Петр, — решительно сказала Кейт. — Спасибо, что заглянули.

— Вы единственная, кто произносит мое имя правильно, — грустно заметил он.

Она снова откусила сандвич и принялась жевать, глядя исключительно на газон перед собой, как и Петр. Неожиданно ей стало его жаль.