Читать книгу "Особенности национальной бюрократии. С царских времен до эпохи Путина - Алексей Щербаков"

Впоследствии «планка» для достижения дворянства не раз подымалась. Это происходило потому, что количество чиновников росло как на дрожжах. Нельзя же всех сделать дворянами! Зато от Петра до 1917 года остался неизменным принцип прохождения по бюрократической лестнице.

Большие перемены

Но давайте теперь на основе этой системы рассмотрим некоторые особенности функционирования бюрократии. Это удобно хотя бы потому, что уж кто-то, а Петр Алексеевич не позволял своим сотрудникам лодырничать. Но существуют объективные законы развития социальных организмов. И против них не попрешь. Первый из них, неоднократно упоминавшийся в этой книге, — штаты чиновников всегда растут. Причем растут они как «вширь», так и вглубь.

…Чуть ли не самого образования коллегий началось то, что происходит абсолютно в любой иерархической структуре, — борьба за лидерство. Так, к примеру, в Иностранной коллегии развернулась длинная и нудная склока между двумя тайными советниками — Остерманом и Степановым. Они писали длинные и нудные заявления, обвиняя друг друга в злоупотреблении служебным положением, непрофессионализме и всем таком прочем. Разумеется, на работу административных органов потоком пошли и жалобы со стороны. На… Какие у людей сегодня имеются претензии к бюрократам? Вот и тогда имелись абсолютно такие же. И Сенат учреждает должность генерал-рекетмейстера, в обязанности которого входило «принимать и рассматривать жалобы на медленное или несправедливое решение какой-нибудь коллегии; принуждать к скорейшему решению дел, докладывать Сенату о правильных жалобах, быть ходатаем за челобитчиков, особенно за безгласных, бессильных, угнетенных, и представлять таких самому государю». Разумеется, у генерала-рекетмейстера разобраться в одиночку хоть в чем-либо просто не хватило бы сил и времени. А значит… Правильно — у важного чиновника появилась своя канцелярия с собственным штатом. Явление типичнейшее. Попытка улучшить деятельность бюрократического аппарата приводит всего лишь к тому, что появляется новая структура.

Если уж речь зашла о докладе государю… Знаете, кто в петровское время был одним из самых могущественных людей, перед которым мелко мели хвостом все «птенцы гнезда Петрова»? Алексей Макаров, кабинет-секретарь — то есть начальник личной канцелярии Петра I. Он ничего сам не решал. Но — именно он каждый день приносил Петру I на подпись бумаги. Все понятно? Мог принести сегодня, а мог и через месяц. Мог напомнить о каком-нибудь деле, а мог и промолчать. Мог подсунуть документ, когда у царя было хорошее настроение, а мог — когда не очень. Так что власть секретарей появилась давно, и никуда от нее не деться.

Но вернемся к проблемам роста бюрократического аппарата. Многим читателям наверняка приходилось сталкиваться с такой особенностью чиновной машины: канцелярии от вас почему-то всегда требуют бездну каких-то бумажек. Лучше всего это знают те, кто вынужден был отправлять «наверх» многочисленные и непонятно кому нужные отчеты. Со стороны это представляется какой-то вакханалией идиотизма. Но и данная особенность не нова.

В 1722 году в городе Глухове образовалась новая бюрократическая единица — Малороссийская коллегия, которая должна была заниматься делами Украины (точнее — находившегося тогда в составе России Левобережья и Киева с окрестностями). Дело в том, что в те времена Украина обладала особым статусом и управлялась гетманом, выбранным украинским казачьим войском и старшиной — полковниками, высшими казацкими военачальниками. Управляли, прямо скажем, плохо. Царь решил поправить дело, создав дополнительную властную структуру. И что?

В октябре 1722 года гетман Полуботок жалуется в Сенат, что коллегия «мимо старшины, не сносясь и не советуясь с нею, посылает полковникам указы, требуя известий, сколько в котором полку маетностей (поместий. — А. Щ.), мельниц и других угодий; назначено также послать в полки десять офицеров глуховского гарнизона — неизвестно зачем. Из войсковой канцелярии коллегия требует выписок, универсалов (указов гетмана), розысков, купчих и других документов по делам тех челобитчиков, которые приходят с жалобами в коллегию…» (С. Соловьев).

Что, этим ребятам в Малороссийской коллегии делать было больше нечего — только плодить лишнюю переписку? Да нет. В чем был смысл создания этого административного органа? Как уже упоминалось, казачья старшина руководила Украиной «по понятиям» — фактически по законам бандитской «крыши». И население воспринимало чуткое руководство отнюдь не с таким восторгом, с каким позже украинскую старшину вспоминали и вспоминают «жевто-блакитные» националисты. Жалоб на беспредел казачьего управления в Сенат шло множество. Вот создали новый орган для разбора жалоб. Так вот, советники из Малороссийской коллегии отличались ярко выраженной бюрократической добросовестностью. Решили взять все на контроль — а потому получить максимум информации. И пошла писать губерния.

Это тоже типичная особенность канцелярского мышления. Как можно контролировать что-то, сидя за письменным столом? Правильно — с помощью бумаг. Вот эти бумаги и требуют. А дальше… Всегда хочется установить дополнительный контроль — и количество требуемых бумаг все растет. А заодно растет число чиновников, необходимых для обработки всей этой макулатуры.

Причем процесс может идти бесконечно. Если бы под коллегией сидели не казаки, а обычные чиновники, допустим, губернского уровня, то они бы никуда не жаловались, а с чистой совестью отправляли бы эти бумаги в сортир. Так спокойнее.

* * *

Практически весь XVIII век созданная Петром I система жила по присущим таким структурам законам. Коллегии меняли состав и внутреннюю структуру и в огромном количестве обрастали разнообразными «пристройками», экспедициями, канцеляриями, департаментами и всем прочим. Как водится, в русской бюрократии XVIII века стали заметны тенденции к образованию замкнутой касты. Особенность ситуации заключалась в том, что согласно петровским законам и Табели о рангах служилое сословие практически сливалось с дворянским. Служить должны были все. А если одни стремились выйти в большие чины, то другим, наоборот, хотелось спокойно сидеть по своим усадьбам.

Потому-то с одной стороны всем учреждениям было предписано «смотреть, чтобы те, которые в своих науках паче других преуспели и радетельное старание имели, прежде других в чины произведены были и тако за свое прилежание к наукам и награждение получить могли». Речь шла, разумеется, не о мужиках. Был учрежден и институт юнкеров. В марте 1737 г. Кабинет министров утвердил правила приема дворян в коллегии юнкеров. Юнкера должны были не только иметь навык в «приказном порядке», но и приобретать «знание указов и прав государственных, Уложенья и прочее».

Два дня в неделю они обучались грамматике, арифметике, математике, геодезии, географии, латыни. В 1755 г. к этому списку добавились история, французский и немецкий языки. Через пять лет обучения при коллегиях проявивших себя в учении юнкеров производили из нижней должности копииста или канцеляриста в секретари. Поступать в юнкера можно было лет с двенадцати. И к семнадцати спокойно начинать делать карьеру. Позже юнкерское обучение, как и солдатскую службу, стали проходить «заочно». То есть числились, но не служили.