Читать книгу "Алый, как снег - Александр Бушков"

Здесь тоже стоял веселый шумный гомон, но заведение и в самом деле выглядело вполне приличным. Они уселись за свободный столик, тут же появилась официантка, тоже наряженная морячком, — вот только клеши изобиловали ажурными вставками, больше похожими на рыбачью сеть с крупными ячеями, а тельняшка из какой-то тончайшей ткани была в обтяжку и украшена прорехами, расположенными более завлекательно, чем у швейцара. Обсудив и приняв заказ, она сообщила, что ждать придется около получаса (но зато все будет с пылу с жару), а пока что принесла «настоящий матросский чай» едва ли не дегтярного цвета, «настоящие матросские» бисквиты и сахар, грубо наколотый кусками. Ну, в конце концов, они никуда не спешили…

— Интересно, — сказала Яна, — морская одежда совершенно такая же, как на Таларе и Сильване. Только на Таларе тельняшки бело-желтые, а на Сильване — сине-желтые.

— А там, откуда я пришел — бело-синие, — сказал Сварог. — И брюки совершенно такие же. Это не совпадение — просто во всех мирах понемногу своим умом додумались до самого оптимального варианта. Мне как-то объяснял адмирал Амонд… Понимаешь, если с кораблем что-то случится и окажешься в воде, такие брюки легче побыстрее сбросить. А тельняшки хорошо видны на фоне парусов, особенно в сумерках или ночью, удобно следить за работой парусной команды.

— Как прозаично… — с легким разочарованием сказала Яна.

— Зато полезно, — сказал Сварог. — Посмотришь трофеи?

Яна внимательно перелистала паспорт, бордовую книжечку с вычурным золотым гербом и надписью «Республика Дорлиорн», раскрыла полицейское удостоверение, кивнула:

— Порядок, при необходимости сделаю такие, что от настоящих не отличишь… — отхлебнула чаю, поморщилась, отставила глиняную кружку: — Нет, крепковато. Лучше бисквит съем, он свежим выглядит…

Сварог, наоборот, отпил треть — не чифир, просто крепко заварен, не раз пивать такой приходилось. Спохватился:

— Мы же еще те листки не посмотрели…

Подал Яне один, развернул свой. Текст был короткий.

«Уважаемые гости нашего замечательного города! Мы готовы сделать все, чтобы вы приятно и безопасно провели здесь время, но вынуждены уточнить: нарушений закона и порядка здесь не терпят.

Тюремное заключение от года до двадцати пяти лет — за любое нарушение закона, в зависимости от степени тяжести.

Штраф в пятьсот ауреев и высылка — за спанье в пьяном виде на улице.

Штраф от пятисот до трех тысяч ауреев и высылка — за попытки драк и драки, в зависимости от обстоятельств.

Высылка — за несоблюдение принятых в том или ином увеселительном заведении правил.

Вниманию господ: штраф в пятьсот ауреев за приставания к дамам.

Вниманию дам: штраф семьсот ауреев и высылка за непристойное уличное поведение.

При отсутствии у виновного денег — арест от трех до четырнадцати дней.

ВНИМАНИЕ! ЗА ЛЮБЫМИ ПОПЫТКАМИ ИСПОЛЬЗОВАТЬ МАГИЮ В ПРЕСТУПНЫХ ЛИБО ДРУГИХ НЕПОДОБАЮЩИХ ЦЕЛЯХ ПОСТОЯННО СЛЕДИТ ОГНЕННЫЙ ШАТЕР!!!»

— Ага… — сказала Яна, — значит, все же есть у них своя Багряная Палата.

— А ты не чувствуешь… ничего такого? — спросил Сварог. — Надзора, или как это назвать?

— Ничуть, — улыбнулась Яна. — Я же магией тут не занимаюсь. А вот интересно, что это за непристойное уличное поведение для дам? Я сама видела, когда мы ехали: какая-то дамочка голышом купалась в бассейне фонтана, а полиция преспокойно проходила мимо.

Подумав, Сварог сказал:

— Сдается мне, это не против голых дамочек в бассейнах, а простив сторонних проституток. Залетных одиночек. Я, кстати, на улицах ни одной не видел. Все явно организованно проходит, исключительно в заведениях. На Таларе похожее сплошь и рядом, я столько полицейских докладов прочитал… Тебе легче: у тебя там, за облаками, ни преступности, ни проституции, ни грабежей на дорогах.

— Зато других сложностей хватает, — сказала Яна чуть хмуро, — которых у тебя нет. У каждого своя головная боль…

— Тоже верно, — согласился Сварог.

Имевшаяся здесь культурная программа особо уж высоким искусством не блистала. Посреди зала стоял круглый подиум из желтых досок, а на нем — столб толщиной в руку, этак в два человеческих роста, то ли отлитый из цветного стекла, то ли сделанный из прочной синтетики, украшенный рельефными изображениями русалок (в точности так их рисуют на Таларе) и каких-то цветов, очевидно, морских. Вокруг шеста изящно выгибалась длинноволосая брюнетка, успевшая избавиться от одежды полностью.

Присмотревшись к ней, Яна с легкой проказливой улыбкой сказала:

— Да я бы смогла не хуже. У меня способностей больше.

— А кто это тебе сказал? — с интересом спросил Сварог.

Яна улыбнулась еще лукавее:

— Помнишь бал в Латеранском дворце на Календы Северуса?

Еще бы ему не помнить. В Календы Северуса, предновогодние дни, торжества особенно пышные — от крестьянских праздников до королевских балов и Келл Инира. Яна любила танцевать, и танцевала весьма неплохо, но на том балу она особенно расплясалась, так что даже сломала каблук, и пришлось срочно посылать лакеев за новой парой туфелек. Вообще-то была там своя ложечка дегтя — Яна в десять раз лучше всех прочих танцевала лассаду и брен оттого, что лары оба эти танца пожаловали земному дворянству лишь три недели назад. Очередная шубейка с барского плеча, ничего, в общем, не стоит, но земному дворянству маслом по сердцу…

— Ну вот… — сказала Яна. — После танцев ко мне деликатно подкатился твой главный балетмейстер и уговаривал пройти у него полный курс. Отпустил массу комплиментов: мол, у меня есть врожденное чувство ритма, необходимое изящество движений и что-то еще, и что-то еще… Заверял, что вполне могу рассчитывать на парочку главных партий. Я, провинциальная простушка, поинтересовалась, опустив ресницы: а не придется ли и тоголаду танцевать? Он сказал: а почему бы и нет, если зритель будет один-единственный? — Она по-кошачьи прищурилась: — И часто твой балет тоголаду танцует при одном-единственном зрителе?

Сварог чуточку смутился, хотя постарался этого не показать — что греха таить, бывало… И сказал чистую правду:

— Давненько уж не случалось. Я ведь обещал угомониться…

— Ну, хорошо, поверю…

— И что дальше?

— Да ничего особенного. Просто очень долго уговаривал, — Яна прыснула. — Знаешь, я сначала подумала, что у него вполне определенные планы, но оказалось, все гораздо благороднее: он таким вот образом хочет помочь «провинциальной дурешке» попрочнее закрепиться при дворе. Поскольку, — она вновь прищурилась: — по его словам, король Сварог при всех своих достоинствах и свершениях обладает еще некоторой ветреностью касательно женского пола… И нужно постараться его удержать. Только, я тебя прошу, ничего ему не делай, обещаешь? Он же не в постель меня тащил — искренне хотел помочь глупой девчонке устроиться в жизни наилучшим образом… Обещаешь?