Читать книгу "Штормовые стражи - Виктор Северов"

– Спасибо, – кивнул я. – А вы как узнали, что я только приехал?

– Да одеты вы традиционно бедно – для России это, может быть, и нормально, а здесь сразу же режет глаз… – как-то неприятно вздохнула мадам.

И как-то сразу у меня к ней стойкая антипатия родилась… Чего это я бедно одет? Таких парней на улице – тысяча и маленькая тележка. И чего это если бедно одет, так сразу из России?

– Сами-то давно здесь? – с деланым равнодушием поинтересовался я, хотя и начал понемногу закипать. Ну так, просто. Такое гадливое ощущение, будто тебя оплевали. И вроде как уже оттёрся, а всё равно на себе какую-то слизь чувствуешь…

– Да уж двадцать лет, молодой человек. И вы даже не представляете, как я рада, что уехала из этой гнилой страны… Что бы я там делала, в этой нищей России? А здесь я…

– Тоже, наверное, ни хрена не делаете, – не сдержавшись, хмыкнул я. – Да и не знаю, откуда там вы сваливали, а лично я приехал из вполне нормальной страны. Вот лет двадцать назад в ней и правда плоховато было… Это, наверное, потому что такие, как вы, ещё не посваливали к чёртовой матери. Пошли-ка, Юля, – чего-то мне тут некомфортно стало… Пованивает чем-то…

Мадам сначала дар речи потеряла, а потом долго что-то мне кричала вслед. Нечто в духе «совок», «зомби с промытыми кремлёвской пропагандой мозгами» и даже, кажется, «фашист». Ну а как же без фашистов-то? Это ж милейшее дело – кто первым оппонента заклеймил таким образом, тому и козыри в руку.

«Совок», кстати, – это самое козырное. Особенно с учётом того, что родился Симонов Александр Петрович уже в середине девяностых.

– Саша, это было очень невежливо, – сурово произнесла сестра, когда мы отошли на некоторое расстояние.

– А чего она меня жизни учит? – скривился я. – Тоже мне удачливая эмигрантка… А у самой на сумочке «Версачи» с тремя ошибками написано, как и положено для нормальной китайской подделки.

Нет, ну а что, а? Да, я приехал не из Рая земного. Как бы не патриот, но по-хорошему любого нормального человека задевает, когда говорят, что он живёт в каком-то дерьмовом месте. Вот самому такое сказать – не зазорно, недостатки-то всегда есть. А если другой свою пасть открывает, то пусть сразу же её захлопывает, ибо нехрен.

– Агрессия – это плохо, – авторитетно заявила Юлька. – Хотя… Знаю я, где вам, пацанам, эту агрессию сбрасывать надо. Вперёд!

На удивление, привела меня сестрёнка не в какой-нибудь бар (чего я от неё, по правде, говоря и не ожидал) или ещё куда, а в место, которое ещё за несколько метров окружала какофония выстрелов.

– Ну и куда это мы пришли, товарищ Юлька? – поинтересовался я.

– Стрелковый клуб, – сообщила сёстра. – Тут всякие пострелушки происходят.

– Тааак… А ты-то, юное и наивное создание, откуда про него знаешь? Никогда ж за тобой даже простого интереса к оружию не замечал.

– Так из нашего класса все мальчишки сюда регулярно бегают, а хозяин местный – это дядя моей подруги Иви… Пойдём! Там интересно, всякие забавные штуковины есть!

Глава 7

Кэмп-Вайпер, Ирак, 2021 г.

С рекогносцировки мы приползли выжатые, как лимоны. Двоих вообще пришлось отправить в лазарет… Нет, мы не нарвались на «танго» – мы «всего лишь» попали в бурю.

Хотя ещё неизвестно, что было хуже – пули и взрывчатка или же песок.

Всё-таки песчаная буря – это… не слишком подходящее название для того, что сейчас, подобно исполинскому чудовищу, беснуется за стенами базы.

Это не просто буря – это летящий со скоростью сто километров в час песок, который превращается то ли в оружие уничтожения, то ли в орудие пытки. Он сдирает краску с машин и рвёт, будто наждачная бумага, кожу. Он разбивает стёкла и набивается в лёгкие.

И это – новая реальность всего региона от Средиземного и Красного морей до Персидского залива.

Когда началась эта реальность? Где-то после 2003 года – года Вторжения. Никто не знает наверняка, но говорят, что армия США применила какое-то экспериментальное оружие, чтобы уничтожить оборону Саддама. Вряд ли действительно стоит доверять «жёлтой прессе», хотя идея сдуть иракскую армию сверхмощными песчаными бурями выглядит довольно неплохо…

Но как бы то ни было, война в Ираке длится уже восемнадцать лет, а вместе с ней продолжаются бури. А ещё они стали сильнее – намного сильнее, чем только возможно себе представить. Произошедшая два месяца назад вообще, кажется, была объявлена самой сильнейшей за всю историю наблюдений…

Её назвали Бурей Тысячелетия – «Millennium Storm». И она умудрилась стереть с лица нашей загаженной планеты целую страну. Маленькую, но всё-таки страну – Кувейт. Под самым нашим боком – в подбрюшье Ирака, так сказать…

– Машины – в гараж, – скомандовал я, вылезая из «Хамви». – Отделения – по кубрикам. На сегодня всё, парни.

Я достал из кабины карабин, забросил его за спину и пошёл вперёд, на ходу разматывая куфию. Это, если что, платок такой арабский – в России его ещё арафаткой часто зовут. По нынешним временам – вещь просто незаменимая. Наёмники в Ираке каски почти никогда не носят, а вот платки в комплекте с тактическими очками – практически всегда.

До нашего модуля я, правда, не дошёл, предпочтя усесться в стихийно возникшем «зале отдыха», который образовался около холла главного здания базы.

База – это Кэмп-Вайпер, то есть Лагерь Гадюка около авиабазы Балад, что к северу от Багдада. Рядом с нами стоит ещё один лагерь – Анаконда, главная база федеральных войск во всём Центральном Ираке. Но она постепенно приходит в запустение – в условиях постоянных пыльных бурь поддерживать её в порядке становится всё тяжелее и тяжелее…

Кэмп-Вайпер – иное дело. Построенная относительно недавно и с учётом изменившегося в регионе климата наша база походила скорее на какой-то инопланетный форпост, словно бы сошедший с экранов фантастических фильмов. Куча крытых переходов, которые начинают постепенно заноситься песком по самую крышу. Закрытые гаражи для техники, мощные системы вентиляции, помещения для нескольких тысяч человек, запасы на все случаи жизни… С такой базой – хоть в другой мир переносись.

…Завязав куфию вокруг шеи, я подошёл к автомату с напитками, выбрал себе бутылочку прохладного чая и плюхнулся на стоящее неподалёку обшарпанное сиденье, выдранное с мясом из какой-то машины.

До модуля ещё топать и топать, а чуть-чуть передохнуть хочется прямо сейчас… В конце концов лычки взводного сержанта дают такую небольшую привилегию. Хотя, в принципе, я сейчас вообще на офицерской должности – с тех пор, как снайпер подстрелил Уилкиса и тот загремел в госпиталь, нового взводного так и не прислали.

Взвод ставящиеся перед ним задачи выполняет? Выполняет. Номинальный временно исполняющий обязанности командира взвода имеется? Имеется. Ротный у нас адекватный мужик? Адекватный. Только матершинник страшный… Хотя вот по меркам великого и могучего русского языка ругается он довольно однообразно и скучно. Зато много.