Читать книгу "Поединок во мраке - Татьяна Шубина"

— Что, как они? — у него затряслись руки.

— Ну, все.

— Все?..

— Да, вместе умереть…

— Прямо сейчас?

— А что, слабо? Будем сидеть на облачке, и болтать ногами.

— Ты же сама говорила, какая чушь то, что брат Лоренцо придумал эту дешевку со склепом и что тут пахнет бульварным ужастиком.

— Я была чокнутой, а теперь повзрослела, изменилась. Разве ты этого не заметил?

— Заметил, — губы у Сверчка стали деревянными.

— Взрослая жизнь — шелуха. Все важное у нас сейчас. Склепик и гробики — вот то, что надо. Прохлада, никаких уроков, и вечно вместе. Вау, уже полчетвертого.

— Я завтра в школе усну, — попытался пошутить Димка.

— Лучше не просыпаться! — она подошла к нему близко-близко.

Собака злобно оскалилась, заворчала и надвинулась на Сверчкова. Тот закоченел. От гостьи веяло могильным холодом.

Димка беспомощно провел рукой по своей груди и обомлел. На нем был костюм Ромео. Самый настоящий, точь-в-точь как на гравюре.

— Это что, фокус?

— Да, простенький, — хищно блеснули зубы. — Тебе нравится? Посмотри на свой кинжальчик, достань его из ножен.

Какой парень удержался бы, чтобы не взглянуть на старинное оружие, в рукоятке которого сверкал черный камень? Димка осторожно достал кинжал. Лезвие было острое-преострое.

— Ну прямо музейная штука, — восторг Сверчка был искренним.

— Он наточен, попробуй, — не унималась гостья. — Давай скорей, не трусь, ты же не хуже Ромео!

В ее голосе было столько нежной настойчивости, но Сверчок заколебался.

— Ромео выпил яд, когда увидел Джульетту в открытом гробу фамильного склепа. А она очнулась и с горя закололась его кинжалом, — напомнил он.

— Ой, какие мелочи! Ладно, если хочешь, пей яд! — Стефания развязала бархатный мешочек и извлекла из него маленькую зеленую бутылочку в золотой сеточке.

— Выпей, оценишь! А я подожду в гробу. Твой — гробик я поставлю рядом.

На месте дивана Сверчок увидел высокий раскрытый гроб, в котором лежала, сложив на груди руки, Стефания. Он замотал головой, отшатнулся, но там, где только что был его стол, тоже стоял гроб. Димку окружал мрачный холодный средневековый склеп Капулетти. Тени факела плясали по мрачным каменным стенам, от чего казалось, что лица умерших морщатся и гримасничают. Сверчок моментально забыл их имена. Перед ним были не герои Шекспира, а настоящие мертвецы.

Кованые двери склепа заскрипели, полуотворились, но никто не вошел. Меж гробами сновала собака. В темноте она была совершенно черной, на ее клыках отражалось красное пламя.

Факел затрещал, что-то глухо упало на пол и подкатилось к Сверчку. Он краем глаза увидел, что у мертвеца, который лежал в нише, отвалилась кисть.

— Просто шик! Все по-настоящему, без балды! — вымолвила из гроба Стефания.

Сверчков не заорал лишь потому, что лишился в этот момент голоса.

— Пей скоренько, и полежим вместе. Хочешь, в одном гробике? — предложила Стефания.

Сверчок, плохо соображая, покрутил бутылочку. Стеклянная пробка выскочила сама собой.

— Пей, пей! Пей до дна! — проворковала, приоткрывая один глаз, лежащая в гробу. — Глоточек, и вечная свобода. Никаких заморочек.

Димка потянул носом, из бутылочки пахло чем-то противным.

— А может, он прокис? — Сверчок скривился.

Стефания села в гробу, притянула его за шею и чмокнула в щеку.

— Я буду тебя целовать, а ты глотни.

— А зачем так спешить? — он осторожно обнял ее за талию.

Стефания скосила глаза на часы и оттолкнула Димку.

— Пятый час, скоро утро, а ты все возишься. Не хочешь первым, тогда давай я. Вот! — она стала выбираться из гроба. Платье за что-то зацепилось, но она его рванула и выхватила у Сверчка кинжал. — Хочу, чтобы мы навсегда остались вместе. Юными, влюбленными. Давай, не трусь! Пей! Или…

— Осторожно, брось кинжал, он острый! — Димка бросился к ней, но не успел.

Кинжал вошел в грудь, брызнула кровь.

— Пей, пока я еще вижу, — Стефания зашаталась, черная кровь заструилась по кинжалу и закапала на каменные плиты.

Глава 13

События во мраке

Галя упала на эскалатор. Череп откатился и врезался в стену пещеры, его нижняя челюсть отвалилась. Темные молнии пронзили зал, раздались визг и хрюканье:

— Недалетс-перелетс, недалетс-перелетс, пос своимс артиллерияс бьетс.

Черная Свинья пострадала исключительно из-за аристократических замашек старохлама: Сам устроил заклинательный барьер на все искусственное. Новоклоны должны знать свое место и не соваться куда не следует. Вот Черной Свинье и досталось.

Эскалатор двигался быстро и привез Галю к окованной металлом тяжелой двери. Та закрывала вход в черную каменную пасть.

Бешеное пространство переживало тяжелые времена абсолютной и поспешной реорганизации. Объяснялась она тем, что Черный Хозяин, вычеркнув из Вечности Гогоба и разгромив офис, уже не мог остановиться.

Все рушилось, уничтожалось и вышвыривалось из Вечности. Катаклизмы бешеного пространства проходили с такой силой, что даже на дне океана образовались трещины.

Сам не хотел огласки, а еще немного — и того гляди, во всем тартарары узнают о безобразиях в бешеном пространстве.

Рык Черного Хозяина без труда перекрыл всеобщие рев и вопли:

— Все ко мне!

Никто не появлялся. Жабье кваканье услужливо оповестило:

— Перебиты, стерты, выкинуты из Вечности!

— А-а-а-а! — еще громче гаркнул Сам, от чего взорвалось семь подводных вулканов и произошло землетрясение в Антарктиде. — Черное семя бьют в самом логове! Кто посмел?

— Выс Самис укокошилис, — вкрадчивый писк автожабы навел Самого на две мысли.

Плодом первой была растоптанная автожаба — ломать, значит ломать, а второй — революционное решение привлечь молодые силы из честолюбивой нелюди.

Зло должно быть свежим, а то со временем оно превращается в свою противоположность.

Боясь ступить на ворсистые шкуры, брошенные на грубо отесанные камни, Галя всматривалась в открывшуюся дверь. Громадная зала старинного замка была оборудована под кабинет.

Каменный потолок подпирали книжные шкафы и стеллажи, посреди залы стоял тяжелый стол. В камине плясал фиолетовый огонь, не дававший тепла.