Читать книгу "Полночная чума - Грег Кайзер"

Последним часовым оказался офицер в дверях приземистого здания рядом с пандусом. Он также посветил фонариком на удостоверение Волленштейна, затем на небольшой блокнот у себя в руке и, кивнув, вычеркнул его имя из списка.

— Проходите! — сказал он и указал на толстую дверь.

Внутри горела яркая лампочка, и Волленштейн на мгновение зажмурился. Помещение бункера казалось еще теснее из-за собравшихся в нем людей. Трое сидели за столом, на котором стояло радиооборудование и небольшая коробка — размером не больше двух положенных рядом толстых книг. Еще восемь человек всматривались в узкую смотровую щель, которая служила единственным окном во внешний мир, выходившим, как предположил Волленштейн, на это самое поле. Все, кроме одного, были в синей форме люфтваффе, причем почти у всех на погонах и манжетах имелись офицерские нашивки. Полковники и майоры, решил Волленштейн, судя по возрасту. Никто из них даже не обернулся в его сторону, когда он закрыл за собой дверь.

Серая форма была лишь на одном из присутствовавших. Этот человек был худощав, ниже других ростом, из-под фуражки виднелись светлые волосы. На какой-то момент Волленштейн испугался, что его вот-вот вырвет. Боже, только этого не хватало!

— Сколько еще ждать? — с плохо скрытым раздражением спросил Каммлер у офицера в синей форме. Кстати, он даже не заметил, как Волленштейн вошел в бункер.

— Мы готовы, герр генерал, — ответил офицер люфтваффе, который пригнулся позади спин других за столиком с рацией и небольшим, старым ящиком, из которого свисали обмотанные тканью провода.

Стоявший справа от Волленштейна офицер люфтваффе пристально посмотрел на генерала — вернее, на череп и перекрещенные кости на фуражке обергруппенфюрера, после чего его лицо вновь приняло бесстрастное выражение.

— Покажите мне, как люфтваффе спасет нас от Англии, Вахтель, — произнес эсэсовец.

Один из присутствовавших офицеров кивнул другому — тому, что сидел напротив ящика. Волленштейн поверх плеч и голов остальных тоже устремил взгляд к смотровой щели. Кто-то выключил наружное освещение. Даже пандус, и тот погрузился во тьму.

— Готово? — спросил голос справа от Волленштейна.

— Стартуйте, — ответил другой голос.

В темноте сначала возник небольшой круг голубоватого света, вслед за которым раздался звук — та-та-та, — похожий на стрекот мотоциклетного мотора, а затем поле осветил трех- или четырехметровый шлейф пламени, синего с легкими примесями желтого цвета. В его свете Волленштейн разглядел, что само это пламя вырывается из небольшого цилиндра, прикрепленного к верху «Физелера».

— Двигатель включен, работает нормально, — раздался чей-то голос. Спустя пару секунд, в течение которых был слышен только этот стрекот, другой голос крикнул:

— Пуск!

Волленштейну показалось, что поверх уже привычного «та-та-та» он услышал какое-то шипение, и небольшой летательный аппарат подался вперед, после чего устремился по пандусу. Сорвавшись с его края, он взмыл в воздух, и стрекот мотора стих быстрее, нежели померк и растворился в темноте шлейф пламени. А затем огненная точка пропала, и ее сменил огненный красно-желтый шар, который взмыл вверх, выше верхушек деревьев, а затем, отскакивая эхом от стены леса, прогремел взрыв.

Никто в тесном помещении не проронил ни слова, пока наконец тишину не нарушил голос Каммлера.

— Но ведь это еще не Лондон.

— Нет, — подтвердил Вахтель.

— Что случилось?

— Она упала, — произнес кто-то, едва сдерживая смешок.

— Я вижу, — ответил Каммлер. Интересно, расслышал он смешок в голосе отвечавшего или нет? Скорее всего, нет, поскольку взгляд его был по-прежнему прикован к смотровой щели.

Вахтель, похоже, был готов пожать плечами, однако ограничился тем, что покачал головой.

— Очередная неисправность. Приносим наши извинения, но нам казалось, что все проблемы с запуском устранены.

— Вы ошибались.

— Извините нас, генерал, но те сроки, которые нам…

— И как часто они у вас падают? — Каммлер указал на темные силуэты деревьев.

— Каждая шестая или пятая. Но, уверяю вас, мы скоро устраним неполадки. Дайте нам четыре-пять дней, и у нас все будет готово. У нас в запасе их достаточно — мы могли бы в первый день запустить пятьдесят и еще восемьдесят во второй. Обещаю вам, Лондон погибнет в языках пламени.

Каммлер покачал головой.

— Благодарю за демонстрацию.

С этими словами он повернулся к двери и в это мгновение увидел Волленштейна. В его крошечных глазках тот не прочел никакого удивления. Генерал же ограничился кивком.

— Мы можем подготовить еще один пуск, для этого нужно не больше часа, — произнес Вахтель.

— Я увидел все, что хотел, — ответил Каммлер и добавил, обращаясь к Волленштейну. — Герр доктор, выйдем вместе?

С этими словами он указал на дверь, однако ждать не стал. Поскольку Волленштейн не торопился его догнать, то услышал, как кто-то из присутствующих фыркнул и негромко произнес в спину Каммлеру: «Ofenmann». Волленштейн улыбнулся. Печник, это точно.

Каммлер ждал его снаружи.

— Доктор, — произнес он, как только Волленштейн появился в дверном проеме. От генерала пахнуло чесноком и табачным дымом.

— Не ожидал увидеть вас здесь, обергруппенфюрер, — произнес Волленштейн.

— Рейхсфюрер дал мне задание посмотреть на эту вещь, с которой так носится Геринг, — ответил эсэсовец, — и потом сообщить ему мое мнение о магическом оружии люфтваффе.

— Сегодня? — поинтересовался Волленштейн. Его мысли уже вернулись к евреям, которых он потерял, и болезни, которую они у него украли. Если Каммлеру станет об этом известно, он тотчас отправится к Гиммлеру и сообщит рейхсфюреру о непростительной оплошности, которую допустил Волленштейн. Ведь не секрет, что Каммлер завидует ему и его работе.

— Мы с ним инспектируем пусковые объекты, которые строятся для моих ракет, — ответил Каммлер. — Севернее, уже в Бельгии. Сюда я прилетел днем. Рейхсфюрер наверняка сказал вам, что я буду здесь.

Нет, не сказал. Интересно, подумал Волленштейн, чего можно ждать от Каммлера.

— Я подброшу вас до вашего самолета. Вы приземлились на том же летном поле, что и моя тетушка «Ю», не так ли? — спросил Каммлер, и, прежде чем Волленштейн успел ответить, генерал уже неспешно зашагал вперед по траве, от которой теперь пахло бензиновыми выхлопами.

— Люфтваффе не способно попасть вилкой в тарелку, — недовольно произнес Каммлер, — а если и попадает, то в нашу, а не в английскую.

С этими словами он остановился и повернулся лицом к Волленштейну.

— Это просто безумие — ставить на их ракеты ваши боеголовки. Этак люфтваффе перезаразит всех нас. Одно такое падение, и мы все сляжем, от Франции до Варшавы. И вскоре война уже будет не нужна.