Читать книгу "Файф-о-клок - Иржи Грошек"

«Наверное, другая смена!» – подумал я.

Однажды мне довелось участвовать в рекламной кампании на самый посещаемый универмаг в мире. Так получилось… Это был обыкновенный лабаз, и даже не районного масштаба, а некий ориентир для вездесущих бобиков, которые помечают свою территорию. Я бы самостоятельно никогда и не подумал, что подобное заведение нуждается в дополнительной рекламе. Однако в лабазе хозяйствовал джигит и естественным образом конкурировал с другим джигитом по этой же улице. Так распорядилась судьба – свести двух джигитов на узкой тропе капиталистического бизнеса. «Слушай, дорогой! – поведал мой наниматель, когда на семи машинописных листах я изложил ему план рекламной кампании. – Мне этой хурды-бурды не надо! Просто скажи, что у меня покупателей больше, чем в магазине у Поплиашвили!» Так я и сделал… А именно: приятным дикторским голосом запузырил, что «наш универсам пользуется заслуженным авторитетом. Его посещает до тысячи покупателей в день, и никто не уходит с пустыми руками!». На следующей неделе конкурирующая фирма господина Поплиашвили выступила с опровержением, что «его заведение пользуется авторитетом у десяти тысяч!». И особо подчеркивалось, что покупатели вообще не уходят! Тогда мой клиент потребовал изменить план рекламной кампании сразу до ста двадцати тысяч. «Не будет же Поплиашвили нагло врать?! – предположил мой клиент. – Больше ста двадцати тысяч в этом районе не проживает!» Однако зарвавшийся Поплиашвили стал утверждать, что к нему захаживают посетители изо всех районов Санкт-Петербурга. «А ко мне изо всех районов и ближайших пригородов!» – не унимался мой рекламодатель… Словом, когда дело о самом посещаемом универмаге дошло до пяти миллионов, я перебросил этого клиента в более крупную рекламную фирму, дабы не попасть вместе с ним в Книгу рекордов Гиннесса…

Так что рекламные трюки меня давно не удивляют. На туристических буклетах всегда и море ближе, и отдых красочней. Поэтому я открыл чемодан, вытащил оттуда все вещи и разбросал их по номеру как можно живописнее. После чего взял фотоаппарат и отправился завтракать.

Две недели – это маленький срок, чтобы набраться впечатлений. Я собирался затеять интрижку с Анной или Машей, или с обеими, если получится. Неплохое начало: море, Греция и девушки в бикини, с завязками для романа. Можно было представиться кинорежиссером и поработать над этой мизансценой. Ну, например – мотор, свет, текила, танцы, шманцы… Отчего-то женщин всегда интересуют кинорежиссеры, как будто у них особенные мужские достоинства или дополнительные… А в писателях нет ничего перспективного – ни хлопушки, ни мотора, ни кабриолета. Одна голая обсосанная авторучка, да и то – в лучшем случае. И женщины не стремятся попасть в переплет из-за того, что их фотографии там не печатаются. Зато сняться в кино – пожалуйста. «Ой, да ну что вы… Для этой сцены я слишком молода… Нет, нет, нет, и не настаивайте… У меня нет никакого опыта… Ну ладно, давайте попробуем… „Ррромео! Приди ко мне, Ррромео!“ Как не из этой роли?.. А что же я буду играть?.. Ах, бедного Йорика…» Я видел, как работают режиссеры на телевидении, и поэтому мои интрижки могли увенчаться успехом.

С этими целями я и взял из номера «поляроид» – обожаю, знаете ли, поэкспериментировать с женщинами…

Насвистывая сиртаки, я спустился на первый этаж и вскоре отыскал ресторан. Утро было раннее, стол, как обещано, шведский, однако ни одного посетителя с нордической внешностью не наблюдалось. Только редкие итальянцы и разрозненные англичане. Первых я определил по макаронам, а вторых – по идиоматическим выражениям. После чего взял пустую тарелку и тяжело вздохнул. Потому что шведский стол – это вроде игры в русскую рулетку. Заряжается один подпорченный грибочек в барабан из тридцати блюд, и – продолжительный отдых вам обеспечен. Так что шведская семья еще туда-сюда, а стол у них – подлинное безобразие. Особенно с греческими ингредиентами, когда из картошки на вас кто-то смотрит и шевелит лапами… Это салат оливье или можно погладить? На всякий случай я всех сфотографировал, кого собирался съесть, и подумал: что за отчаянные извращенцы эти шведы!

Минут через пятнадцать, прислушиваясь к собственному желудку, я вышел из ресторана и стал разглядывать море – никто там не шевелится? Насчитал: два морских парома и одного надувного крокодила. Полусонные туристы не торопились прыгать в соленую воду и отдыхали возле бассейна. Даже дети вяло повизгивали. Небо было безоблачным, погода – хорошей, но женщины подразделялись только на два вида: топлес и бикини, и – практически не идентифицировались. То есть Анна и Маша безнадежно затерялись среди купальников и полукупальников. И попробуй найди их в такой униформе!

– Вы знаете, чем бывший муж отличается от будущего? – прошептали мне на ухо.

– И чем же?! – воскликнул я и обернулся.

Оказывается, Анна и Маша играли за команду в бикини.

– Энтузиазмом, – пояснила Анна. – Мы тут за вами давно наблюдаем…

– И что думаете? – поинтересовался я.

– Вы очень активно разглядываете женщин, – сообщила мне Анна о своих наблюдениях.

– Маньяк! – вставила Маша и быстро сделала из бикини топлес. – До десяти часов утра можно спокойно позагорать без этой штуки, – сказала она, а лиф засунула в пляжную сумочку.

«Раз…» – почему-то подумал я.

– Кстати, – заметила Анна, – тут вряд ли подают мартини женщинам в полуразобранном состоянии…

– Ты думаешь? – обеспокоилась Маша. – Вот сволочи!

– А вы знаете, чем античная литература отличается от средневековой? – осведомился я, стараясь показать, что женщина и чайник – одно и то же и совсем неинтересно ниже носика.

– Нет, – подло отреклась Анна и так же беззастенчиво сотворила топлес.

И если они рассчитывали на определенный эффект, кстати весьма оправданный, весьма оправданный, то этот эффект – оправдался. Я, собственно говоря, не имею ничего против топлеса… Однако носик у мужчины тоже есть… И не надо подвергать его лишним психологическим нагрузкам…

– Итак, – принялся излагать я, – античная литература…

– Ладно-ладно! – рассмеялась Анна. – Мы пошутили!

Я, в общем-то, не чураюсь доброй солдатской шутки или анекдота. Ну, например, про боцмана и торпеду. Но время от времени женского юмора не понимаю. Глумятся они или соглашаются?

– Тогда давайте я вас сфотографирую и будем квиты! – предложил я.

– Давайте! – моментально согласилась Анна и привела бикини в исходное положение.

А Маша прижала к груди пляжную сумку и разрешила:

– Пли-и-из!

Пришлось фотографировать Анну с Машей в более приличном виде, нежели Венеру Милосскую. А когда все квадратные карточки вышли из «поляроида» – мы отправились к морю, презирая бассейн и полусонных туристов.

– Тейк амбрелла? – спросил босоногий мальчик, который расставлял на побережье шезлонги, раскрывал и закрывал зонтики.

Не скажешь «тейк» – и жариться тебе под солнцем…

– Вы как хотите, а я собираюсь поспать, – сообщила Маша.