Читать книгу "Биг-Сур - Джек Керуак"

Артур: И я об черепа сломаю руку -

Я: Каждый раз бросая камень из стеклянного жилица в невиновного кота – каждый раз автоматическую зиму «Стенли Голд» навлекаешь на себя – мрачную как смерть после смерти

Артур: Ибо леди эти пепельницы кусаются в ответ и будьте так же холодны -

Я: И сыну вашему не обрести покоя в бестревожном знанье что все что думает он думает и все что делает он думает и все что чувствует он думает а также будущее что -

Артур: Будущее что мой проклятый меч Пайсан-паша вновь затупился -

Я: Сегодня в ночь узрит луна скопленье ангелов у детского окна где в люльке гукает дитя и хнычущими глазками глядит на детский холм с ягнячьим водопадом а там арабский мальчик пастушок прижал барашка к сердцу и мама шла за ним по загнанным пятам -

Артур: И Джо глупыш укнокал или нет -

Я: Шшшшшау грааа -

Артур: Ветер и стартер -

Я: Ангелы Дэвы чудовища Ашуры Дэвадатты Веданты Маклафлины Камни обречены вопить и булькать в преисподней коль не возлюбят ягненка ягненка ягненка ягнятину адскую -

Артур: Зачем же Скотт Фицджеральд вел записную книжку?

Я: И замечательную притом -

Артур: Коми денера несс пата сатьямп анда ванда весноки шадакиру парьомемга сикарем нора саркадиум барон рой келлегиам мьорки айястуна хайданситцель амфо андиам йерка челмсфорд алья боннаванс корум семанда версель -

Я: 26-й Ежегодный концерт в честь Армянской Конвенции?

21

Кстати я забыл сказать что за все три недели что я провел один звезды не появлялись ни разу, ни на минуту, стоял сезон туманов, за исключением последней ночи когда я уже собрался уходить – Теперь же звезды сияли каждую ночь, и солнце светило значительно дольше, но приход осени в Биг Сур сопровождался зловещим ветром: казалось весь Тихий Океан во всю свою мочь дует прямо в Рэтон-Каньон, а также в пролом с другого конца, так что все деревья содрогаются, когда рев, стенания и вой поднимаются в каньоне, и мне весь этот шум не нравился – Мне слышалось в нем дурное предзнаменование – Насколько лучше были туман, тишина и спокойные деревья – А теперь один порыв ветра заставлял каньон визжать и метаться во все стороны в таком смятении что даже мои друзья несколько удивлялись – Уж больно большой ветер для такого маленького каньона.

Вдобавок весь этот переполох заглушал журчанье утешительного ручья.

Одно хорошо: когда реактивный самолет преодолевал звуковой барьер, ветер развеивал этот гром, в туманный же сезон он опускался в каньон, концентрировался там и потрясал домик таким взрывом что в первый раз (один) я подумал – кто-то динамитом балуется.

Проснулся я со стоном и больной головой, но вина была достаточно чтобы тут же рвануть с места в карьер, так что все о’кей, Монсанто же с присущим ему благоразумием пораньше улегся спать возле ручья и теперь, напевая, целиком макал голову в воду, отфыркивался и потирал руки в предвкушении нового дня – Дэйв Уэйн готовил завтрак, как обычно сопровождая свои действия лекцией: «На самом деле когда жаришь яичницу надо закрывать ее крышкой, чтобы образовалась такая лоснящаяся белесая пленочка на желтках, сейчас дожарю оладьи и приступим» – Мои изначальные запасы были столь обильны, что теперь ими кормились отряды партизан.

После завтрака начались большие соревнования по рубке дров, некоторые сидели на крылечке как зрители, а участники по очереди вгрызались топором в бревно больше фута толщиной – Надо было вырубать двухфутовые чурки, работа не из легких – Я понял: всегда можно определить характер человека по тому как он рубит дрова – Монсанто, когда-то работавший на лесозаготовках в штате Мэн, продемонстрировал свой подход к жизни: он рубил аккуратными коротенькими ударами, слева и справа под углом, и справлялся с работой довольно быстро и без особого пота – Хотя долбил очень шустро – Старина Фэган не вынимая трубки изо рта дубасил с оттяжкой, как его я думаю учили в Орегоне и пожарных училищах северо-запада, и тоже все получалось, молча, ни слова – А Коди проявлял свой фантастический взрывной характер набрасываясь на бревно с ужасной силой, держа топорище за самый конец и со всей мочи вонзая топор, так что ствол стонал внутри по всей длине, иногда слышно было как трещит повдоль древесина, он действительно очень силен и так обрушивал топор на бревно что ноги от земли отрывались – Рубил дерево с гневом античного бога – И все же потратил гораздо больше времени и сил чем Монсанто – «Было дело работал в бригаде в южной Аризонке», – сказал он, засадив такой удар, что ствол аж подпрыгнул – Но это был пример огромной но бессмысленной мощи, картина всей жизни бедняги Коди и где-то моей собственной жизни – Я тоже лупил со всей дури, злился, спешил и терзал древесину, но копался дольше чем Монсанто, который с усмешкой наблюдал за нами – Артурчик тоже попытал счастья, но сдался через пять ударов – Топор просто перевешивал его, и все – Следом выступил Дэйв Уэйн, большими легкими ударами, и вот, глядишь, у нас уже пять здоровенных дровин – Но пришла пора садиться по машинам и ехать по Прибрежному шоссе в купальни на горячих источниках, что поначалу показалось мне хорошей идеей.

А новая осень, Осень Большого Солнца, была в полном сверкающе-синем винном разгаре, так что великость и ужасность побережья еще яснее представала во всей своей устрашающей красе, мили и мили змеящиеся на юг, и наши три джипа петляют по множащимся поворотам, над отвесными обрывами, по дальнейшим призрачно-высоким мостам с очередными останками внизу – И все ребята ахают глядя туда – А для меня это всего лишь неприветливый сумасшедший дом земли, я уже насмотрелся и даже наглотался, совершив слишком глубокий вдох – Парни уверяют что горячие ванны будут мне полезны (видят, что я мрачный и окончательно похмельный), но тут же по приезде сердце мое вновь падает когда МакЛир указывает в море с балкончика открытого бассейна: «Смотрите, что это там плавает в водорослях, никак мертвый калан» – Так и есть, мертвый калан, большая светло-коричневая туша скорбно покачивается на волнах, опутанная морской травой, мой калан, милый мой калан, о котором я писал стихи – «Почему он умер? – вопрошаю я себя в отчаянии – Зачем они это делают? Какой во всем этот смысл?» -

Все прикрывают глаза от солнца чтобы получше разглядеть большую невинно замученную морскую корову как будто некую достопримечательность, в то время как для меня это удар прямо по глазам и в сердце – Дымятся горячие бассейны, Фэган, Монсанто и прочие мирно сидят там по шейку, все голые, но тут же расположилась компания голубых, они тоже голые и стоят в разнообразных купальных позах, так что мне просто из принципа не хочется раздеваться – А Коди вообще все лень, кроме как лежать одетым на солнце на балконном столике и курить – Но я стреляю у МакЛира желтые плавки и вхожу в воду – «На фига тебе плавки в горячем бассейне?» – хихикает Фэган – С ужасом понимаю я что в горячей воде плавает сперма – Смотрю и вижу как те мужики (голубые) оглаживают взглядами Рона Бейкера, который стоит и глядит на море выставив на всеобщее обозрение свою задницу, так же как и МакЛир с Дэйвом Уэйном – Весьма характерно для меня и Коди не раздеваться в такой ситуации (католическое воспитание?) – А считаемся великими секс-символами своего поколения – Можно подумать – От сочетания молчаливых педиков-наблюдателей, мертвого животного в море и спермы в бассейне меня начинает мутить, причем когда кто-то сообщает мне что владелец этих купален – молодой писатель Кевин Кудаи, с которым мы неплохо знакомы по Нью-Йорку, я спрашиваю одного из юнцов где Кевин Кудаи а он даже не удостаивает меня ответом – Полагая что он не расслышал, я повторяю вопрос, ни ответа ни привета, я спрашиваю в третий раз, он встает и рассерженно удаляется в раздевалку – Все это добавляет смятения в мой истерзанный пьющий мозг, постоянные напоминания о смерти, и не в последнюю очередь это смерть моей мирной любви к Рэтон-Каньону, внезапно обернувшейся ужасом.