Читать книгу "Грехи и святость. Как любили монахи и священники - Каринэ Фолиянц"

Заговорщики составили довольно примитивный план: Гастон Анжуйский со своей свитой должен был приехать на ужин к кардиналу, затем люди Гастона затеяли бы спор, схватились бы за шпаги и, между делом, закололи бы кардинала. Но смертоубийства не произошло: любовник госпожи де Шеврез, также участвовавший в заговоре, проболтался обо всем кому-то из знакомых. Естественно, весть очень быстро дошла и до ушей всевидящего и всеслышащего кардинала. Ришелье остался жив-здоров, болтливого маркиза отправили на эшафот, а остальные участники заговора отделались легким испугом. Правда, Людовик XIII, узнав от кардинала о заговоре, провел с женой «разговор с пристрастием». Усилиями Ришелье царственные супруги поссорились окончательно.

А военные действия все продолжались. Во время осады Ла-Рошели англичане взяли в плен господина де Сент-Сервена. Бэкингем привел его в свои покои, где пленник увидел портрет Анны Австрийской.

– Месье, – сказал герцог пленнику, – поезжайте к королеве и расскажите ей о том, что вы только что увидели, а также сообщите господину де Ришелье, что я сдам ему Ла-Рошель, если он согласится принять меня в Париже в качестве английского посла.

Прибыв к кардиналу, Сент-Сервен передал ему эти слова.

– Если вы добавите еще слово к тому, что сказали, я прикажу отрубить вам голову, – ответил Ришелье.

В середине августа к Бэкингему, бывшему в то время в Англии, обратился морской лейтенант Джон Фелтон с просьбой назначить его капитаном одного из кораблей, отплывавших под стены Ла-Рошели. Герцог отказал.

Двадцать третьего августа 1628 года в Дувре герцог Бэкингем вновь столкнулся с офицером Джоном Фелтоном. И на глазах всей свиты Джордж Вилльерс, герцог Бэкингем, был убит выстрелом из пистолета в упор.

Узнав о смерти Бэкингема, Анна Австрийская заперлась в своих апартаментах и горько оплакивала своего возлюбленного. А кардинал радовался!

Ла-Рошель пала. Французы праздновали триумф.

Но все раны со временем заживают, и душевные тоже. Отгоревав по Бэкингему, Анна Австрийская попыталась помириться с Людовиком. Она объяснила мужу, что во всех их бедах и ссорах виноват Ришелье. Анна просила отправить кардинала в отставку. Как ни странно, ее поддержала королева-мать, Мария Медичи, и Людовик пообещал обеим королевам – матери и жене, – что вскоре простится с кардиналом.

Ришелье, который по-прежнему оставался всевидящим и всеслышащим, бросился к своей бывшей благодетельнице Марии Медичи. Он ползал перед ней на коленях и умолял: «Пощадите, пощадите меня!», но королева-мать осталась неумолима.

Однако Людовик так и не смог расстаться с господином Ришелье. Премьер-министр был действительно умен, и ему удалось вновь склонить короля на свою сторону. Надо все же признать, что от кардинала была и польза. После очередного заговора против него, устроенного опять-таки Анной Австрийской, Ришелье повел дело так, что сумел не только выкрутиться из ее интриг, но и помирить царственных супругов. Это после стольких-то лет вражды!

В результате Анна родила Людовику двух сыновей: будущего «короля-солнце» Людовика XIV и Филиппа Орлеанского. Поздние роды были тяжелыми, но, став матерью, Анна Австрийская только похорошела, и характер ее смягчился…

Настоящее сильное чувство кардинал Ришелье испытал лишь однажды: он любил Анну Австрийскую. Но были в его жизни и другие «любови».

Например, одно время его любовницей была знаменитая куртизанка Марион де Лорм. Сначала куртизанка находилась в связи с королевским фаворитом, красавчиком Сен-Маром. Но кардинал, из каких-то своих соображений, замыслил поссорить влюбленных, для чего избрал наиболее простой путь: он просто занял место Сен-Мара подле «самой красивой женщины XVII века», как именовали некоторые современники мадемуазель де Лорм.

Автор «Маленьких историй» Таллеман де Рео описал первые две встречи кардинала с этой красавицей так: «Кардинал Ришелье платил женщинам за их услуги не больше, чем художникам за их работы. Марион де Лорм посетила его два раза. Когда в первый раз он принял ее, на нем были надеты серого цвета камзол, вышитый серебром и золотом, сапоги и шляпа с плюмажем. Она заметила, что его острая бородка и выбивающиеся из-под шляпы волосы выглядят очень красиво. Она мне также говорила, что однажды пришла к нему, переодевшись в мужское платье, и ее приняли за посыльного. После этих визитов кардинал через своего камердинера Бурнэ, сыгравшего в этом деле роль сводника, передал ей сто пистолей».

Далее автор «Маленьких историй» добавляет: «Она говорила, что кардинал Ришелье передал ей однажды кошелек с шестьюдесятью пистолями через мадам д’Эгильон».

«Я рассматривала этот кошелек как трофей, – говорила она, – потому что его должна была бы получить, вообще-то говоря, моя соперница, мадам де Комбале: это свидетельство моей победы над ней, хотя ее останки еще лежат на поле боя в сердце кардинала».

Каким бы прижимистым ни был кардинал Ришелье, он в любом случае оставался кардиналом, премьер-министром Франции, правой рукой короля. И Марион была весьма польщена его вниманием и, не задумываясь, дала слово больше не встречаться с Сен-Маром.

И, наверное, от избытка чувств красотка принялась хвастаться связью с Ришелье, за что тут же получила прозвище «мадам кардинальша».

«Сестры по профессии» иногда, хихикая, спрашивали ее:

– Как ты можешь спать со священником?

– Он совсем не похож на священника, когда снимает кардинальскую шапочку и пурпурную мантию, – улыбалась в ответ Марион. – К тому же я получила отпущение всех грехов.

Кардинал Ришелье был великим политиком, но он был и великим охотником до женщин, а его высокое положение в государстве не только не мешало, но даже помогало ему на любовном поприще. Свободное от государственных забот время он с готовностью посвящал красивым женщинам. Благо, что их при французском дворе было немало.

«Однажды, – вспоминает Таллеман де Рео, – ему захотелось поразвлечься с принцессой Марией де Гонзаго, нынешней королевой Польши. Как-то она попросила его аудиенции. Кардинал в это время находился в постели. Когда ее провели к нему, капитан гвардейцев приказал всем удалиться из покоев кардинала. “Месье, – начала принцесса, – я пришла к вам, чтобы…” “Мадам, – прервал ее кардинал, – для меня безразлично, что вы попросите. Главное, что вы пришли. Никогда вы не были столь прекрасны, как сейчас. Я посчитал бы за счастье быть вам полезным”. Затем он взял ее за руку. Принцесса отдернула ее и попыталась изложить ему суть дела, которое ее сюда привело. Кардинал снова решил взять ее за руку, тогда она встала со стула и покинула его покои».

Некоторое время спустя кардинал увлекся мадам де Бриссак, женой своего кузена маршала, командующего королевской артиллерией. Вот как это описывает Таллеман де Рео:

«Жена маршала была красива и прекрасно пела. Кардинал Ришелье увлекся ею и зачастил в ее дом, чем весьма обеспокоил командующего артиллерией. Мадам де Бриссак, будучи неглупой женщиной, скоро заметила, что может вертеть кардиналом, как хочет. В один прекрасный день, проявив необычную для ее возраста настойчивость, она заявила своему мужу, что воздух Парижа для нее становится вредным, и она хотела бы с его позволения отправиться погостить к своей матери в Бретань. “Ах, мадам! – воскликнул маршал. – Вы возвращаете меня к жизни, я никогда не забуду оказанной мне милости!” К счастью, кардинал быстро охладел к ней, видимо, сердце его зажглось страстью к другой».