Читать книгу "Пластилиновая жизнь. Сарти - Игорь Алимов"

– Но я там никого не вижу! – продолжал сержант, корча презрительные рожи и размахивая открытой банкой. – Там, сэр, только груда хлама.

Эта реплика вызвала в рядах вражеских пограничников неподдельное возмущение: они побросали обглоданные кости, вытерли руки о ватные безрукавки и двинулись с решительными лицами к границе.

– Смотрите-ка, сэр, кто-то идет! – сказал сержант, указывая на них пальцем.

– Я же говорил, что там кто-то есть, – ответил капитан. – Кто же это?

– Эй, вы, там! – подал голос выступавший впереди необъятного вида джентльмен в ватнике без рукавов, под которым на груди крылась кираса и по ней брякала внушительная золотая цепь. Джентльмен обладал рыжей шевелюрой, спутанной и давно не мытой, что было хорошо видно, поскольку свой горшок с рогами он привесил у пояса. – Эй, вы, там! – повторил он зычно. – Вы кого имеете в виду?

Капитан удивленно посмотрел на сержанта.

– Вы слышали?

– Да, сэр. Но не понял ни слова, – отвечал тот.

– Это говорю вам я, потомственный дворянин, лейтенант королевской стражи Коитус, слышите вы, ослиные задницы?! – грозно прорычал рыжий господин. – Какого черта вам тут надо, и не пошли бы вы в жопу? – горделиво предложил он.

– У меня создалось такое впечатление, что кто-то что-то сказал, – неуверенно произнес капитан.

– Ну да, и я слышал, сэр. Вот этот, – указал сержант.

– Какой?

– Да вон тот!

– Справа, что ли?

– Да нет, вот, я же показываю вам!

– Не понимаю!

– Ну так глядите. – Воспользовавшись тем, что горшконосцы приблизились почти вплотную, и от тумпстаунской территории (и от сержанта с капитаном) их отделяла только полутораметровая полоса ничейной земли, сержант швырнул рыжему лейтенанту Коитусу банкой в морду, и тот отшатнулся, обливаясь пивом.

– Ах ты!.. – проревел потомственный дворянин, вырывая из ножен громаднейших размеров палаш. Перехватив его над головой обеими руками, Коитус со всей силищей, с хаканьем обрушил палаш на голову сержанта Скотта, и только приобретенное во время службы под началом капитана Дакстера проворство спасло того от немедленного разрубления на две части.

Сержант в ответ нанес удар тяжеленным кованым ботинком прямо по лицу потомственного дворянина Коитуса и заорал:

– Господин капитан, теперь вы понимаете, откуда пахнет лошадиной мочой? Мочой пахнет от этого господина!

Повергнутый Коитус упал на траву, а собратья его со злобным ревом ринулись на капитана с сержантом, намереваясь их истребить.

– Сэр, они нарушают государственную границу! – взревел Скотт, поражая нападающих кулаками. – Сэр!.. – И он засвистел пронзительно и злобно.

Тут же из-за домиков молча побежали десантники, на ходу выкидывая недокуренные сигареты. Толпа мужей в горшках бежала и от танков. Около границы обе группы сцепились. С нашей стороны руководил побоищем сержант Скотт, со стороны Сарти – потомственный дворянин Коитус, нос которого теперь напоминал зрелый баклажан.

– Ну-с, через десять минут можно будет ехать, – заметил вернувшийся к нам капитан Дакстер.

– А почему они не стреляют? – поинтересовался я.

– Ну вот еще… Зачем? Мои люди получили приказ стрелять только в том случае, если будет стрелять противник. И этот ихний Коитус отдал, надо думать, аналогичное распоряжение. Ведь может война случиться, и мы их победим. А так – только маленько потузим…

9

Машина летела вперед, трясясь и подпрыгивая.

Граница осталась далеко позади. В самый разгар кулачной схватки, когда (как и предсказывал капитан Дакстер) наши десантники пинками и без единого выстрела, загнали врагов за их танки и, окружив со всех сторон, принялись тузить и показывать кузькину мать, наш автобус незамеченной серенькой мышкой пересек границу в некотором отдалении от побоища и на повышенной скорости устремился в глубь вражеской территории. На границе остался капитан Дакстер, деловито заравнивающий служебными грабельками нейтральную полосу, невинность которой была нарушена нашими шинами. Так мы проникли в стан врага, и теперь Маэда вел машину прямо по ухабам и непаханой целине туда, где, по его представлениям, находился замечательный город Сарти.

– Послушай-ка, любимая, что ты обо всем этом думаешь? – спросил я Лиззи, старательно подводившую веки.

– Я, милый, в твоем присутствии предпочитаю не думать. Это твоя функция, – заявила Лиззи, облизывая губы и глядясь в зеркальце. Я отобрал у нее помаду.

– Я серьезно!

Лиззи посмотрела на меня из-под челки.

– Если серьезно, то сообщение из Клокарда наводит на мысль о том, что агент, работавший там, перестал существовать. Это следует из того, что он не поздравил меня с днем рождения, а мы знакомы уже восемь лет. – Лиззи снова уставилась в зеркальце.

– Ну и что? – Я взялся за пиво и зашарил в кармане. Нашел пакетик с соленым арахисом. – Ну и что из этого? Был агент и нет агента. Все проходит.

– Конечно. – Лиззи взяла из моей баночки орешек и кинула в рот. – Но вся штука в том, что крыша у него была такая, под которую подкопаться невозможно. Он работал в Клокарде уже много лет. На очень ответственном посту в их правительстве. Его не могли, понимаешь, не могли обнаружить и раскрыть… Дай-ка и мне пива.

Я, откровенно говоря, задумался после этой ее просьбы: а достаточно ли мы загрузили в машину пива? Но промолчал.

– Не пора ли остановиться на небольшой отдых? А, господин инспектор? – поинтересовался господин Кэ-и, лежавший на полке в хвосте машины.

– Вы устали лежать, сэр? – Я отхлебнул пива. – Что ж, сядьте за руль, пусть устает Маэда.

– Нет, я насчет того, что, наверное, уже час дня и пора иметь ланч, – пояснил господин Кэ-и, поворачиваясь на бок. Справедливое требование.

Мы остановились в степи, где ничего не было видно, кроме простора – куда ни глянь, до самого горизонта. Только сама степь да небо над нею. Мы уселись на травку и приступили к кофе с сандвичами. Высоко в небе заливалась какая-то счастливая птица.

– Интересно, далеко еще? – спросил Маэда, вытягиваясь во весь рост на траве.

– И что потом? – встрял Кэ-и. – Они едва посмотрят на нас, как сразу поймут, с кем имеют дело.

– Для этой цели у нас есть мешок, в котором лежит весьма подходящая одежка: ватники и кожаные штаны…

– Фу, какая мерзость! Как у рахиминистов?! – возмутилась Лиззи и фыркнула в кофе.

– Местные женщины носят кожаные юбки. Мини, – уточнил я. – Так что, дорогая, тебе не придется париться в рахиминистических штанишках. Что же до нас, то могу сообщить, что эти штаны изготовлены у нас по спецзаказу (господин Кэ-и облегченно вздохнул). А ватники придется потерпеть, хотя в них не вата, а облегченный синтетик.