Читать книгу "Бумаги Иисуса - Майкл Бейджент"

Однако евреи не оставили надежду восстановить независимость либо посредством силы, либо с помощью Бога – или сочетанием обоих средств. При императоре Адриане, почти через шестьдесят лет после разрушения Храма, была предпринята еще одна попытка освободиться от власти Рима.

Это восстание тщательно и долго планировалось. Стратегию разрабатывали в строжайшей тайне. В подземных пещерах, как естественных, так и рукотворных, была устроена целая сеть опорных пунктов. В Иудее у подножия холмов было обнаружено не менее шести таких мест; одно из них, в районе Айлаво в Галилее представляет собой искусственную подземную пещеру длиной шестьдесят пять метров с вентиляционными шахтами в потолке, пропускавшими внутрь воздух и свет.[80]Такие пещеры служили одновременно штабами и тренировочными лагерями. Руководители восстания понимали, что они не должны повторять ошибок предыдущей войны, когда зелоты позволяли запереть себя внутри защитных стен городов, которые по одному окружались и разрушались римской армией, имевшей огромный опыт осад. На этот раз они стремились нанести римлянам быстрый и сокрушительный удар, а затем так же быстро исчезнуть в своих подземных укрытиях; они считали мобильность ключом к победе.

Следует также отметить, что на этот раз еврейские повстанцы объединились под командованием одного сильного лидера по имени Симон Бен-Косба, которого впоследствии стали называть Бар-Кохба – «сын звезды» – что указывает на его мессианский статус. С ним также связывали пророчество из главы 24 Книги Чисел: «Восходит звезда от Иакова и восстает жезл от Израиля», и поэтому, в его жилах тоже должна была течь священная кровь потомков Давида. Историк Роберт Эйзенман, занимающийся изучением рукописей Мертвого моря, заинтересовался возможностью того, что Симон имел «не только метафорическое, но и физическое родство» с предыдущими мессианскими лидерами Иудеи.[81]

Симон Бар-Кохба привлек иноземцев в качестве военных специалистов. Был найден список греческих имен, перед каждым из которых стоял титул адельфос, или «брат» – точно так же называли друг друга члены средневековых рыцарских орденов, тамплиеры и госпитальеры.[82]Это были опытные в военном деле люди из диаспоры за пределами Иудеи, где говорили на греческом языке и не знали арамейского и древнееврейского. Они разрабатывали военные операции, а также – благодаря знанию римской военной науки – помогали обучать тайную еврейскую армию.

Бар-Кохба понимал, что его людям будет противостоять самая дисциплинированная армия мира, причем значительно превосходящая по численности его отряды: по оценкам исследователей, действующая армия римлян насчитывала более 375 тысяч отлично обученных солдат. В Иудее были расквартированы два легиона, Шестой и Десятый, общей численностью около 12 тысяч человек, а также примерно такое же количество союзных войск. Кроме того, в соседних римских провинциях Сирии, Аравии и Египте были размещены еще пять или семь легионов с соответствующими вспомогательными подразделениями. Евреи могли в лучшем случае выставить 60 тысяч бойцов, ни один из которых не имел опыта в военном деле. Обучение было необходимостью, и Бар-Кохба потратил на него много времени и сил.

Кроме того, повстанцы нуждались в оружии. Они изобрели хитрый способ добывать оружие, описанный римским историком греческого происхождения Дионом Кассием, который писал свои труды в 194–215 гг. н. э., автором «Римской истории» в 80 книгах. В Иудее большинство работников оружейных мастерских были евреями, и поэтому они намеренно не доводили изготавливаемое оружие до принятых стандартов, чтобы римляне отказались от него, и затем оставляли его себе.[83]

Война началась в 131 году н. э., и поначалу повстанцам сопутствовал успех. Римские граждане бежали из Иерусалима, а Десятый легион был вынужден отступить. В военных архивах того времени отсутствует Двадцать второй легион, расквартированный в Египте. Вероятно, его в спешке перебросили из Египта в Иудею, где он потерпел поражение и был полностью уничтожен. Почти на два года Иудея освободилась от власти римлян. Разумеется, все это время римляне собирали армию, чтобы вернуться в мятежную провинцию.

На этот раз командование армией принял на себя сам император Адриан. Его сопровождал бывший наместник Британии Юлий Север, которого Адриан считал самым лучшим из своих полководцев. В 133 году н. э. от девяти до двенадцати легионов вместе с иностранными войсками, набранными в таких далеких землях, как Британия, – от шестидесяти до восьмидесяти тысяч солдат – вторглись в Галилею одновременно с запада и с востока, из-за реки Иордан. Но продвигались они очень медленно. Еврейские повстанцы создали очень гибкую оборону. Бывший армейский офицер Мордехай Гихон так описывает стратегию Бар-Кохбы:

«Основной расчет евреев состоял в том, чтобы затянуть войну, нападая на неприятеля с разных сторон и захватывая оружие, и изматывать римлян, чтобы выиграть эту войну любой ценой».[84]

Но они потерпели поражение. Симон Бар-Кохба был убит в 135 году н. э. при защите города Бейтар. Его великая война завершилась.

Адриан, вознамерившись стереть из памяти само название Иудея, переименовал ее в Palaestina – Палестину. Однако по прошествии двух поколений населению этой провинции была предоставлена довольно широкая автономия – в том числе они освобождались «от любых повинностей, которые противоречили их традициям и религиозным убеждениям».[85]

По всей видимости, римляне все еще помнили, какой кровью далось им повторное завоевание Иудеи. Рана все еще не затянулась.

Я подружился с профессором Мордехаем Тихоном из Израиля, когда регулярно участвовал в археологических раскопках профессора Роберта Эйзенмана и его команды из Калифорнийского университета. Меня потрясли обширные знания Тихона о Бар-Кохбе, а его заинтересовала идея книги «Святая Кровь и Святой Грааль», которую он прочел. Однажды он пригласил меня – вместе с несколькими студентами и добровольцами, помогавшими нам при раскопках в районе Мертвого моря – посетить одну из последних крепостей Бар-Кохбы, захваченных римскими войсками. Это были заброшенные развалины возле Эммауса в предгорьях Иудейских гор, на полпути между Иерусалимом и побережьем. Там никогда не проводились раскопки, и профессор Тихон решил воспользоваться случаем. Вскоре я понял, почему.