Читать книгу "«Химия и жизнь». Фантастика и детектив. 1985-1994 - Борис Гедальевич Штерн"

смутился официант. — Холодильник у нас только вчера отказал.

— Несите заказ, — попросил ученый сосед и добавил, обращаясь к молодому человеку: — Позвольте очки на минуту.

— Не дам!

— Да не пугайтесь, я этикетку на минеральной воде почитаю.

— Вы что, химик?

— А кто сейчас не химик? Давайте очки.

Официант принес яйца и хлеб, открыл бутылки с водой и пивом и примирительно пожелал приятного аппетита. Молодой человек постучал яйцом о тарелку и спросил:

— Что там у вас с водой?

— Как вам сказать… Из обещанного кое-чего не хватает. Боюсь, что гастрита этой штукой не вылечишь. Хотите я про пиво прочитаю?

— Не хочу.

Рассчитываясь с официантом, старший посмотрел сквозь очки на трехрублевую бумажку и довольно хмыкнул. Он взял рубль сдачи, осмотрел и его, снова хмыкнул с удовлетворением. В свой вагон они возвращались молча и ничего по дороге не читали.

В купе было по-прежнему пусто. Пробежал неведомо куда проводник с алюминиевым чайником в руках. Молодой человек окликнул его:

— Командир, наших соседей не видел?

— С верхних мест? — спросил проводник, заглядывая в купе. — Так они уже сошли, а билеты у них до Джанкоя, билеты, говорю, у меня остались, а я думал, они в командировку, вещей-то никаких. Так и сошли.

— Спасибо, — сказал старший. — Вы не заметили, они были в солнечных очках?

— Как же. Один в очках, точно как ваши. Шалавые мужики. Но за чай заплатили.

Проводник побежал дальше.

— Почитаем? — предложил молодой человек и зевнул.

— Неохота, — ответил старший.

— Гляньте, — сказал вдруг юноша. — Тут записка на столе.

Ученый сосед взял записку и рассмеялся.

— Что там смешного?

— Стихи. Послушайте: «Травка зеленеет, солнышко блестит, скорый поезд до станции Симферополь нас на отдых мчит».

— Нескладно, — сказал молодой человек. — Какие ж это стихи?

— А что это по-вашему?

— Приманка. Чтобы мы прочитали через очки. Теперь вы послушайте: «Разве вас не учили, что нехорошо брать чужое? Положите очки, откуда взяли, и забудьте». Подписи нет.

— И не надо, — сказал старший. — Что будем делать?

— Положим и забудем. А что еще?

— Разумно, — пробормотал ученый сосед и растянулся на полке.

Поезд дрогнул и остановился. «Стоянка десять минут», — раздался голос проводника. Юноша плотно закрыл дверь купе, устроился поудобнее и раскрыл двою книгу на странице с загнутым уголком.

…И, не давая сопернику опомниться, набросил плащ на сверкающий клинок. Уф, хватит на сегодня страстей. Завтра на свежую голову как-нибудь выкручусь из этого будуарного побоища…

Ученый сосед поднял подушку повыше и раскрыл свою книгу.

…С тем, однако, условием, что указанная структура не будет подвергаться фазовым переходам по достижении равновесия, а, впрочем, если она и подвергнется им, то кто может сказать определенно, к чему это приведет и приведет ли вообще к чему-нибудь…

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

№ 10

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Перевод с микробского Марка Твена

Три тысячи лет среди микробов

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Нынешней осенью исполняется 150 лет со дня рождения Марка Твена, популярнейшего в нашей стране зарубежного писателя.

На рубеже прошлого и нынешнего веков наука сделала колоссальный шаг вперед. Достижения в области физики, химии, биологии возбуждали всеобщий интерес, газеты и журналы писали об открытиях Менделеева, Рентгена, Кюри, Пастера, Мечникова…

Твена всегда отличало обостренное внимание к окружающему миру. Мир науки и техники не стал исключением, хотя он и преломился в творчестве писателя неожиданным образом (вспомните хотя бы «Янки при дворе короля Артура»). А в 1905 г., за пять лет до смерти, Марк Твен написал фантастическую повесть «Три тысячи лет среди микробов». Много лет о ней ничего не было известно. Повесть была обнаружена в архиве писателя и опубликована в 60-х годах; на русском языке она не печаталась. Перед вами — фрагменты, требующие краткого пояснения.

Герой и рассказчик повести — микроб холеры по имени Гек. В прежнем человеческом существовании он был математиком и жил в Америке. Маг хотел превратить его в птицу, но из-за недостаточно чистых реактивов допустил просчет в эксперименте, в результате чего Гек стал микробом и поселился в теле старого бродяги по фамилии Блитцовский.

Для микробов Блитцовский — такая же планета, как Земля для людей. Политическая карта мира Блитцовского так же пестра, как земная. Великая Сердечно-Сосудия посылает дары своей цивилизации отсталым народам, не требуя взамен ничего, кроме безоговорочного подчинения. В республике Скоробогатии, отторгающей земли у соседей под видом «великодушной ассимиляции», угадыватся родина Гека…

Впрочем, послушаем рассказчика.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⟨…⟩ В те дни, с какой стороны ни посмотри, я был устроен в жизни на зависть хорошо. Жил в сельской местности, в сонной деревушке неподалеку от столицы; соседями моими были бесхитростные крестьяне, чьи странные обычаи и еще более странный говор я с удовольствием изучал. В самой деревушке и в ее окрестностях жили миллиарды крестьян, но казалось, что их не так уж много и живут они очень разбросанно, потому что у микробов миллиард — сущая чепуха.

Места здесь были чрезвычайно красивые и полезные для здоровья; куда ни глянь — перед тобой уходящие вдаль и скрывающиеся в дымке зеленые луга, сады и леса, пересеченные прозрачными реками, наполненные звоном птичьих голосов. Они простираются до самых уступов величественных гор, чьи суровые очертания изломанной линией вырисовываются на горизонте. Ясная, умиротворяющая панорама, всегда безоблачная и светлая, ибо на планете Блитцовского не бывает ночи. То, что для человеческого глаза кромешная тьма, для микроба — полдень, волшебный, нежный, великолепный полдень. Миссия микроба сурова и безотлагательна, он редко спит, пока с годами его не одолеет усталость.

А какой видится здешняя неприступная скала человеку? Для него она меньше бородавки. А здешние прозрачные сверкающие реки? Нити паутины, капилляры, которые можно рассмотреть только под микроскопом. А здешнее бездонное беспредельное небо — обитель грез? Для подслеповатых человеческих глаз его просто не существует.

Для моего острого совершенного зрения весь этот необъятный простор полон жизни и энергичного движения, непрерывного движения. Ведь я вижу не только молекулы, составляющие все вокруг, но и атомы, составляющие молекулы, а человеческий глаз не различает их даже при помощи самого сильного микроскопа. Для человека атомы существуют лишь теоретически, он не может проверить факт их существования опытом. ⟨…⟩

Ничто не пребывает в покое — ни дерево, ни железо, ни вода, все движется, неистовствует, вращается, летит — днем и ночью, ночью и днем, неподвижности не существует, смерти не