Читать книгу "За последней чертой - Александр Леонидович Аввакумов"

на вождя и, заметив в глазах Сталина неподдельный интерес, ответил:

– Лаврентий Павлович ничего не делает просто так. Думаю, что его интересует круг генералов и маршалов, разрабатываемых СМЕРШ. У него свои интересы в этом: кому помочь уйти от ответственности, кого-то наоборот подставить под топор гильотины.

– Выходит, что Берия что-то задумал?

– Я не исключаю этого.

– Но откуда он узнал об этом? – спросил Абакумова вождь.

– Утечка исключена, товарищ Сталин.

– Я всегда считал его хитрым и умным человеком, – произнес вождь и усмехнулся.

– Это твоя проблема, Абакумов. Мне нужно это дело, вернее его результаты….

Сталин взял в руки остро отточенный карандаш и наложил резолюцию на рапорте.

***

Александр нервно ходил по кабинету то и дело, бросая свой взгляд на телефон, который стоял на краю его рабочего стола. Сегодня рано утром он провел первую часть намеченного плана, а именно, арест бывшего маршала Советского Союза Кулика. Сейчас он ждал санкции Генерального прокурора СССР Руденко на арест генералов Гордова и начальника штаба округа Рыбальченко. Однако, телефон молчал и это молчание таило в себе многое, в том числе и его арест, за превышение служебных полномочий.

«А вдруг стали не решился арестовать Кулика? Что не говори, а они старые знакомые. Дружба вождя, Ворошилова с Григорием Ивановичем, судя по документам, которые ему передал Абакумов, началась еще в годы Гражданской войны. Тогда Кулик командовал артиллерией Южного фронта и именно от его решительных действий, тогда зависел исход битвы за Царицын. Кто мог поколебать решимость Сталина? Ворошилов? Едва ли, он не станет на защиту Кулика».

Время шло, напряжение нарастало.

«А если Руденко не подтвердит санкцию на арест Кулика? А вдруг в Москве все переиграют? Вот ведь Сталин поменял свою позицию в отношении Жукова, а почему ему не изменить свое решение по Кулику? Нет, вождь не может изменить свое решение, которое он так долго держал в себе. Если сейчас все это провалится, то Сталин покажет свою слабость перед генералитетом и маршалами. Ему нужна сакральная жертва. Он должен показать всем им, что у него нет любимцев, что каждый из них зависит от его желания и воли. Поэтому, наверное, не стоит излишне волноваться, Руденко не станет перечить воли вождя».

Александр достал из кармана брюк пачку папирос и закурил. Только сейчас он обратил внимание на пепельницу, которая была полна окурков. Звонок прозвучал неожиданно громко. Костин вздрогнул и поднял трубку.

– Александр Павлович! – услышал он глуховатый голос полковника Маркова. – Санкции на арест получены. Можете приступать к реализации запланированных мероприятий.

– Вас понял, Владимир Иванович, – ответил Костин, чувствуя, как у него от внезапно охватившего его волнения, слегка дрогнул голос. – Мне будут нужны три изолированные квартиры. Прошу вас дать соответствующие распоряжения.

– Не переживайте, квартирами эти люди будут обеспечены. Когда вы планируете выезд из Куйбышева?

– Думаю, что не раньше понедельника, Владимир Иванович. Здесь необходимо прибраться.

В трубке раздались гудки отбоя. Александр вышел из кабинета и рукой махнул дежурному по отделу.

– Срочно найди Муравьева и Мохова.

Дежурный козырнул и исчез за дверью кабинета. Костин вернулся к себе в кабинет и сел за стол.

«Вот ведь как все вышло, – подумал он. – Во время войны я выявлял и ликвидировал немецкую агентуру, а теперь разрабатываю свой же генералитет. Почему СМЕРШ должен заниматься этим? Мы военная контрразведка, что кроме нас больше некому поручить это дело? Выходит, Сталин не совсем уверен в службе Берии, а иначе поручил это дело ему. Арест Кулика силами СМЕРШ это и щелчок по носу Берии….».

В кабинет вошли вызванные им офицеры. Костин посмотрел на них, словно стараясь угадать, готовы ли они к выполнению его приказа.

– Санкции на арест получены. Берите бойцов и вперед.

– Товарищ подполковник, – обратился к нему Мохов. – После ареста генерала Кулика, эти люди могли отдать приказы об усилении охраны. Что нам делать, если охрана будет препятствовать их задержанию?

– Всякое сопротивление должно быть погашено. Постарайтесь это сделать без стрельбы и крови.

Офицеры козырнули и вышли из кабинета. Минут через пять со двора донесся гул автомобильных моторов, который быстро растаял в предрассветной мгле.

***

Вагон поезда медленно покачивался из стороны в сторону. Кулик сидел около окна и сквозь решетку смотрел на пролетающие мимо поезда станционные постройки, населенные пункты. В купе было жарко и душно. Его попытки уговорить конвоира, чтобы тот открыл дверь или окно, остались безответными. Григорий Иванович снова посмотрел в окно, за которым вечер тихо заменял день.

Сегодня при посадке в специальный вагон он увидел офицера, который руководил его арестом. Тот стоял на перроне вокзала, и как показалось генералу, нервно курил. Он хотел поинтересоваться у него, что с его женой, но толчок конвоира, заставил его быстро подняться в вагон.

– Боец! – обратился он к конвоиру, это вы меня куда?

Солдат промолчал, по его лицу пробежала едва заметная ухмылка.

– Приедем, узнаешь, – буркнул в ответ боец. – Отставить разговоры….

Всю дорогу Кулик думал, зайдет к нему этот высокий красивый подполковник или нет. Прошли сутки пути, офицера он так и не увидел. Сейчас он пытался вспомнить, что было в том постановлении об его аресте, в чем конкретно его обвиняли. В тот момент, когда офицер протянул ему этот документ, Григорий Иванович был в прострации и прочитал его, не вдумываясь во фразы и формулировки. Сейчас он попытался восстановить их в памяти, но у него ничего не получалось.

Последние лучи солнца зацепились за край лесополосы, словно пытаясь хоть еще немного согреть людей. У решетчатой двери остановился конвоир. Он внимательно посмотрел на Кулика. Григорий Иванович хотел к нему обратиться с вопросом, но вовремя передумал, так как уже полностью усвоил арестантские правила. Они были просты: меньше вопросов, лучше самочувствие.

Кулик закрыл глаза, он словно старался отгородиться этим от реальности. Память вернула его впервые дни войны, когда он по приказу Сталина прибыл на Западный фронт.

….. – Лейтенант! – обратился к командиру танка, Кулик. – Дайте, мне вашу карту. Интересно, где мы сейчас находимся? До Гродно далеко?

Офицер посмотрел на маршала и молча, протянул ему несколько карт, которые достал из полевой сумки.

– Ты что мне суешь, сынок? – выругавшись матом, произнес Кулик. – Какие ты мне карты дал? Ты что не понимаешь, о чем я тебя прошу? Я не наступаю на Варшаву!

– Простите, товарищ маршал, но других топографических карт у меня нет. Эти мы получили десять дней назад. Вот видите, здесь от Белостока до Варшавы, товарищ маршал.

Григорий Иванович отшвырнул их в сторону.

– Идиоты! Воевать на чужой территории,