Читать книгу "Долгая ночь (сборник) - Ф. Шумов"

зверя. Однажды положил руки на шею и говорит: «Смотри, Нинка, продашь или не сделаешь, чего велю — вот этими руками задушу».

— Тюрьмы не боитесь? — прокурор внимательно посмотрел на женщину.

— Боюсь, конечно. Но что теперь сделаешь? Раньше надо было думать о жизни. Витьку вот очень жалко. Когда теперь его увижу...

* * *

Гринин и Рудюк полдня дотошно изучали все ориентировки о кражах, поступившие в райотдел за последние три месяца. Переписали похищенное и теперь знали, что нужно искать.

— Понимаешь, Слава, — рассуждал Гринин, — оснований для обыска у бабки Кати предостаточно. Однако ни Гладышева, ни Ширякова ее в лицо не видели. Прямые показания может дать только Киса. А его пока нет. Да и будет ли рассказывать...

— Нам лучше, чтобы не Киса изобличал бабку, а она его. Ведь должна же она объяснить, как к ней попали ворованные вещи?

Председатель уличного комитета в Точилино Иван Григорьевич внимательно изучил удостоверения неожиданных гостей и отрекомендовался сам: шахтер. Двенадцатый год на пенсии. И почти все это время — в председателях. Улица тихая, народ спокойный, все больше пенсионеры. В праздник ежели и бывает перепьют и шуметь дома начинают, — жены сразу сюда... Ну, у меня успокаиваются быстро... — Иван Григорьевич, сжав в кулак широкую, как лопата, ладонь, добродушно засмеялся.

— А интересует вас, между прочим, наверно, Молчанова... А?

— Точно! — удивился Рудюк.

— Так вы же все время в окошко поглядываете на домишко Молчановой — вот и вся догадка!

Рудюк достал пачку сигарет, закурил.

— Словом, так, Иван Григорьевич, задержали квартирных воров, а они говорят, что сбывали похищенное через Молчанову.

Иван Григорьевич понимающе кивнул:

— Теперь понятно, с каким товаром зачастила бабка на базар. А то, бывало, все лучком да огурчиками по воскресеньям торговала. А так женщина она с соседями аккуратная, на собраниях вроде попусту не говорит, пьяницам от нее достается... Я вот что думаю, ребятки: нынче у нас суббота. Завтра Молчанова обязательно пойдет на базар. Вот вы ее и перехватите да и гляньте, что она понесет. А подождать с утречка можете здесь, у меня.

* * *

Екатерине Васильевне Молчановой пошел с весны семидесятый год, однако бурно прожитая жизнь почти не состарила ее. Правда, последнее время пошаливала печень: сказывались прошлые попойки, до которых она была большой охотницей.

В молодости Катерина была воровкой и провела в колониях в общей сложности пятнадцать лет. Повзрослев и поумнев, решила, что на воле все-таки лучше, чем за решеткой. Потому, отбыв последний срок и приехав в Новокузнецк, познакомилась и сошлась с Колькой Мерзлым, тоже известным среди уголовников вором.

Первое время жили тихо. Муж устроился на шахту, вступил в профсоюз. На собраниях мог «резать правду-матку» любому начальству в глаза, на язык был боек, за словом в карман не лазил. Ну и бригада на него не обижалась — работал парень честно.

Катерина копалась в огороде, кормила кур и поросенка. Приторговывала на рынке яйцами, салом, овощами.

И никто: ни соседи, ни товарищи Николая по работе — знать не знали, что они ведут двойную жизнь: сбывают ворованное.

Так прошли многие годы. Однажды Николай не вернулся с шахты: его и еще двоих горняков завалило в забое.

Катерина — теперь ее на улице уже звали бабой Катей — недолго погоревала, и все началось по заведенному обычаю. Шли и шли к бабе Кате какие-то люди, что-то несли. Обычно она говорила соседям, что это заглядывают к ней родственники и хорошие знакомые, которых у нее много разбросано по городам Кузбасса.

Кое-кто подумывал, что дело тут не все чисто, иные толковали между собой — не иначе старушка спекулирует, но разговорами и ограничивались: не пойманный — не вор. Так вот оно и шло — год за годом...

А сегодня, достав из чулана две нейлоновые кофточки, пару женских туфель и отрез японского кримплена, бабка уложила их на дно старого чемодана, прикрыла газетой, а сверху аккуратно уложила зеленый лук и ранние огурчики. Подумала: до утра в холодке постоит, а часиков в семь пойду на электричку, шахтеры в Прокопьевске с ходу возьмут.

С утра и двинулась к трамвайной остановке. Слава Рудюк догнал бабу Катю, спросил по-доброму: не тяжело с чемоданом-то? А то давайте, помогу.

Бабка огрызнулась:

— Скользи, соколик, своей дорогой!

Слава рассмеялся:

— Слушаюсь, бабуля, только Киса велел спросить о расчете. Что передать?

— Вот и передай, соколик, вернусь с базара, пусть приходит, а с тобой мне говорить не о чем.

Слава Рудюк понимающе хмыкнул: повезла, значит?

— Повезла, не повезла — не твое дело. Исчезни!

— Нет, бабуля, придется нам воротиться домой. Из уголовного розыска я, — и Рудюк показал ошеломленной бабке служебное удостоверение.

В дом Молчановой явились Гринин и понятые — Иван Григорьевич с соседкой. На их глазах Рудюк извлек из чемодана уложенные под овощи вещи. В комоде, под бельем, оказались две сберегательные книжки — на одной значилось десять тысяч рублей, на другой — чуть больше семи. В простеньком, кустарной работы платяном шкафу аккуратно висели на плечиках три новеньких мужских костюма и с десяток платьев. В чулане, в деревянном ларе лежало много мужской и женской обуви.

Гринин сверил по своим записям — почти все вещи оказались из тех, что были похищены из квартир в последние два месяца.

Иван Григорьевич все недоуменно качал головой — ну баба Катя! Ну шельма!

Баба Катя безучастно смотрела в низенькое оконце...

* * *

В девятнадцать часов, точно по расписанию, в аэропорту Толмачево приземлился самолет из Новокузнецка.

Через час Марчук и Габидуллин были в кабинете начальника Новосибирского угрозыска. Полковник выслушал внимательно, сказал неспешно:

— Ну что же, поможем. — Нажал кнопку селектора: — Капитана Сейлина ко мне. И поищите к телефону участкового, обслуживающего деревню Мылово.

Через минуту-другую явился совсем молодой капитан Сейлин. Полковник кивнул: знакомьтесь, Виталий Владимирович, и послушайте, с чем пожаловали гости. Поезжайте в Мылово, свяжитесь с участковым. И если преступники там — действуйте по обстановке. И будьте осторожны: преступники, судя по всему, бывалые и опытные.

Загудел зуммер селектора:

— Товарищ полковник! Мылово обслуживает младший лейтенант Гафаров, квартира у него там же, он на месте. Что ему передать?

— К нему подъедут наши товарищи, пусть ждет. Неотлучно.

* * *

В Мылово приехали в полночь, нашли дом участкового.

— А мы вас уже давненько ждем, давайте к столу, ужин стынет! —