Читать книгу "Сознание за пределами жизни. Наука о жизни после смерти - Пим ван Ломмель"

Для начала мне показали две моих предыдущих жизни. В первый раз я умер во время какого-то похода в Англию еще в древнеримскую эпоху. Я возглавлял отряд, сопровождающий группу пленниц к побережью, по пути к которому на нас напали коренные жители этих мест. Кроме того, я увидел свою смерть в Первой мировой войне. Я находился в военном самолете, видимо, в 1917 году, когда он вступил в воздушный бой с немецким самолетом. Меня сбили, я рухнул на нейтральную полосу. Семнадцатый год я называю потому, что с помощью снимков, сделанных в том году, мне удалось определить, что именно такие самолеты в то время состояли на вооружении английских воздушных сил. Зачем мне показали отрывки из этих двух жизней, я не знаю. И у меня нет никакой возможности подтвердить увиденное. Что я помню гораздо отчетливее, так это образы из моей последней, или, если хотите, текущей жизни. Сначала я стал свидетелем собственного рождения. Мне помог появиться на свет наш семейный врач – в отличие от моих братьев и сестер, которых принимала акушерка. Врач взял меня на руки и сказал моей матери следующие памятные слова: «Это особенный ребенок. Он вырастет или большим талантом, или редкостным негодяем». Я не стал ни тем, ни другим. Я видел мои первые шаги. Видел, как своими неразумными поступками ранил мамино сердце. Видел самого себя играющим с соседским псом Белло. Это был сторожевой пес, он охранял ферму. Огромный, слушался только своих хозяев. Но как ни странно, я совсем не боялся его, и он терпел все мои выходки. Время от времени я даже заползал к нему в конуру, чтобы вздремнуть. И не давался, когда хозяин собаки, фермер Маст, пытался вытащить меня оттуда. Такую же дружбу я водил с огромной лошадью по кличке Блез. Когда ее выпускали в поле, я пролезал под оградой из колючей проволоки, а она прибегала галопом и вставала передо мной на дыбы. Потом она часто валилась на землю, а я ползал между ее ног, приваливался к ее животу. Это зрелище ужасало тех, кто наблюдал его со стороны. Перед моим взором пролетели также мои школьные годы и учителя, которых я доводил. Особенно выделялись годы войны. Я увидел нескольких знакомых по лагерю, у которых иногда крал их жалкие запасы пищи, чтобы выжить. Но промелькнули передо мной и некоторые из моих хороших поступков. Я видел девушку-индонезийку, с которой прожил четыре года. Пережил заново всю силу пылкой любви, но был и один случай, когда я сильно обидел ее и думал, что она ничего не поняла. Оглядываясь в прошлое, я видел множество ситуаций, в которых, будучи военнослужащим, действовал весьма жестоко. Но во время ОСО ко мне явились также воспоминания о событиях, когда я, пренебрегая приказами, ставил милосердие превыше закона. В их числе было несколько случаев, которые давно стерлись из моей памяти. К примеру, были в моей жизни вещи, которые я воспринял как зло, а теперь вдруг оказалось, что это было благо. То же самое относилось к тем вещам, которые я всегда считал своей удачей, а теперь вдруг понял, что ошибался. Следующим эпизодом, который я подверг тщательному изучению, стал сентябрь 1944 года, битва за Арнем. На этот раз меня поразило то, что за краткий период перед моим мысленным взором прошло великое множество людей. Я видел многих из тех, кого доставил в госпиталь или кто умер у меня на руках. Многие уверяли, что с радостью примут меня, как только и я окажусь «по другую сторону». К моему удивлению, немца я увидел лишь одного. Это был немецкий солдат, вступивший в бой с английским солдатом, и эти двое ранили друг друга так тяжело, что оба умерли один за другим. Он отдал мне свой железный крест, который, как это ни удивительно, мне как-то удалось хранить всю жизнь. Мне он отдал его потому, что я дал ему несколько раз затянуться последней сигаретой его противника, англичанина. Оба умерли почти одновременно. То, что я дал ему покурить, было названо добрым делом, и я не понимаю почему, ведь я действовал по приказу или по просьбе англичанина. Лично я бы предпочел увидеть, как немец варится живьем в его собственной крови. Я что хочу сказать: там, наверху, судят по другим меркам, отличающихся от здешних, земных.

10. Показ будущего, или забегание вперед

Людям кажется, будто бы они видят те страницы своей жизни, которые им еще только предстоят. На этом этапе опыта тоже возникает ощущение отсутствия времени и расстояния. Сообщения о подтвержденных событиях будущего неизбежно ставят вопросы о свободе воли и о степени, в котором собственное будущее может определять сам человек.

В мгновение ока я увидел остаток моей жизни. Увидел почти все мое будущее: заботы о детях, болезнь жены, все, что со мной будет как на работе, так и за ее пределами. Я видел все. Заранее видел смерть моей жены и моей матери. Однажды я записал все, что тогда видел, и с годами смог поставить галочку «верно» напротив каждого пункта. Например, я видел, как моя жена на ее смертном одре куталась в белую шаль – точно такую же, как подруга подарила ей незадолго до смерти…

11. Ощущение границы

Люди видят густой туман, стену, долину, реку, мост или ворота, и понимают: как только они перейдут эту границу, возврата в прежнее тело и к прежней жизни уже не будет. На этом этапе может произойти общение с покойным родственником или существом из света. Люди слышат, что их не принимают, потому что их время еще не пришло. Они должны вернуться в свое тело, потому что у них есть цель в жизни. Этой целью может быть забота о новорожденном младенце или ребенке постарше, или о ком-нибудь из родных. Иногда люди не в состоянии точно вспомнить, зачем их отправили обратно. Они чувствуют, что решение вернуться либо приняли они сами, либо на нем настояли другие.

Для начала – рассказ мальчика, который родился глухим и в десять лет чуть не утонул:

А потом я дошел до границы. Даже в десять лет мне не понадобились объяснения, что это такое. Я просто понял, что уже не смогу вернуться, если перейду эту границу. Но по другую сторону находились несколько моих предков, и они привлекали мое внимание, потому что общались с помощью телепатии. У меня глубокая врожденная глухота. Все мои родственники слышат, со мной всегда общались посредством языка жестов. А там я напрямую общался с примерно двадцатью предками с помощью некоей телепатии. Невероятно…

…

Он показал мне ворота, за которыми я увидел тот же пейзаж. Но на этот раз, увиденный сквозь ворота, он неожиданно показался до боли знакомым. Я пришел к удивительному выводу: здесь я уже бывал раньше. Это было словно возвращение домой после изнурительного путешествия. Состояние, которое повлекло за собой полный душевный покой, – такого покоя я уже давным-давно не испытывал. Не говоря ни слова, неизвестный предложил мне решить, хочу я остаться в этом состоянии или желаю вернуться к земной жизни. Я мог либо войти в ворота, либо вернуться в свое безжизненное тело, которое находилось подо мной, как я немедленно почувствовал. У меня сложилось впечатление, что вхождение в эти ворота означает окончательную физическую смерть. Понимая, что это мой шанс вернуться, зная, что это состояние бытия – реальность, более реальная, чем то, что мы обычно называем реальностью, и вспомнив о моей молодой жене и троих наших маленьких детях, я решил вернуться…