Читать книгу "Обыкновенное чудо - Лиз Филдинг"

И все это на фоне свадебных поздравлений. Затем поднялся отец невесты, и Вероника повернулась в его сторону. Фергюс не слышал ни его, ни жениха, ни других. Он получал удовольствие оттого, что смотрел на Веронику, любуясь ее точеным профилем, улыбкой, морщинками смеха в уголках глаз, ямочкой на щеке. Помолвка. А что, если…

Наконец молодожены вышли в центр зала. Аннет Грант тоже поднялась. Но не для того, чтобы танцевать. На протяжении всего обеда она жаждала ответов на свои вопросы, теперь она собиралась их получить. Еще не время, подумал Фергюс. Пока она шла по залу, ее постоянно останавливали друзья, которые хотели поздравить, а заодно и разузнать подробнее. Еще не время.

– Вероника, вы готовы танцевать? – спросил Фергюс.

– А вы умеете?

– Ну, не знаю, составлю ли конкуренцию итальянскому графу, но покружить вас по залу, не наступая на ноги, смогу. Один тур вальса, и быстро уходим. Вы, кажется, так хотели?

Вероника засмеялась, он на это и рассчитывал.

– После объявления тети Мэй, чем скорее, тем лучше. Но только после танца. Дадим им возможность, как следует разглядеть вас.

– О, да…

Вероника потянулась к шпильке, но он опередил ее.

– Позвольте мне. – Фергюс наклонился, вынул шпильку и снял шляпу. – Вы никогда не должны прятать свои волосы, – заметил он, поправляя выбившуюся золотистую прядь. Это был жест собственника, и он спиной почувствовал замешательство Аннет Грант, которой все еще не удавалось к ним пробиться.

Скоро им придется расстаться, но сейчас, на глазах у всех, Вероника принадлежала только ему, и он не собирался упускать этот момент. Он повел Веронику на середину зала. Нежно заключив ее в объятия, он стал медленно с нею двигаться под музыку.

Фергюс почувствовал, как его восприятие обострилось. Совсем близко, как белое золото, блестели ее волосы, а ее легкий аромат обволакивал его. Где-то вычитав, что танец – это вертикальное воплощение любовного акта между мужчиной и женщиной, он теперь вспомнил этот образ. Именно такие эмоции вызывали в нем изгибы ее тела под шелковым платьем, нежная кожа ее руки, которую он сжимал в своей. В этот момент он страстно желал, чтобы Вероника принадлежала ему.

А когда она подняла голову и улыбнулась, Фергюс вспомнил сладкий вкус ее теплых, податливых губ, суливших неожиданное наслаждение. Теперь он понимал, как рождается внезапная страсть, жертвами которой стали Поппи и Дора, когда встретили своих суженых… Почему Дора ради Джона была готова на все…

Его сестры полюбили мужчин, которые им ответили тем же. Ему казалось, что Вероника вряд ли сочтет разумным поддаться чему-то столь нелогичному, как любовь с первого взгляда. Ведь она не привыкла доверять эмоциям.

– Поговорите со мной, – попросил он внезапно осипшим голосом.

– Что? – переспросила Вероника, подняв на него глаза.

– Ничего. Просто захотелось услышать ваш голос.

– Фергюс…

Вероника вдруг остановилась, он посмотрел и понял почему.

– Это правда? – спросила Аннет Грант, не отпуская Джерри от себя. Она улыбалась, но ее тихий голос дрожал от злобы.

Времени на раздумья не осталось; надо было действовать, и Фергюс не медлил. Одной рукой обняв за плечи Веронику, а другой – ее мать, он повлек их в зимний сад. Джерри поспешно удалился.

– Почему бы нам не выпить чего-нибудь? – предложил Фергюс.

– Мама, – вкрадчиво начала Вероника, когда они вышли из зала. – Я все объясню.

Но ее мать была настроена воинственно.

– Ты хотя бы представляешь, как я себя чувствую на протяжении последних двух часов? Вопросы, поздравления… Вопросы, на которые, прошу заметить, ответов у меня нет.

– Думаю, бутылочка болли будет как нельзя кстати, – сказал Фергюс, прежде чем Вероника успела что-либо сообразить. Она испуганно смотрела на него, пока ее мать усаживалась на скамью около водопада.

– Вероника, посмотри, пожалуйста, не пришла ли Дора? – Испуг сменился удивлением. Дора? Она никогда не встречалась с Дорой, не знала, как та выглядит. – Было бы здорово, если бы она присоединилась к нам.

И тут Вероника поняла, что Фергюс дает ей возможность на некоторое время ретироваться, чтобы не оставаться наедине с матерью, пока он будет заказывать шампанское.

– Конечно, посмотрю, прекрасная идея. Мама, я на секунду отойду. – И она быстрым шагом направилась в зал.

– Молодой человек! – Глухая вдова перехватила Фергюса у бара.

– Я к вашим услугам, леди Мэй.

– Дорогуша, закажите мне, пожалуйста, выпить. Только не эту шипучку, а что-нибудь стоящее.

– Что вы предпочитаете?

– Двойной виски без соды и льда. Он кивнул бармену.

– И бутылку «Боллинджер», пожалуйста.

– Да, сэр. Я сейчас все принесу.

– Мне, будьте добры, сюда. – Старушка взгромоздилась на высокий стул. – Терпеть не могу свадеб, а вы? – продолжала она. – Какая-то толпа сплетниц в широкополых шляпах, бестолковые мужчины, и кругом шампанское.

Фергюс понял, что Мэй получает удовольствие, эпатируя людей.

– Свадьбы поддерживают на плаву индустрию сферы обслуживания, – заметил Фергюс.

– И юристов, которые потом занимаются бракоразводными процессами. – Она фыркнула. – И шляпников. Если бы не свадьбы и Эскот, они бы уже давно разорились. – Она взяла стакан. – Кстати, об Эскоте. Я на вашу лошадь, которая выиграла в прошлом году Золотой Кубок, сто фунтов поставила.

– Это было рискованно. Один шанс из тысячи.

– Вас ведь не было тогда? В Эскоте?

– К сожалению, нет. Я был в Штатах по делу.

– У вас не правильная система приоритетов, молодой человек. Работа не волк, в лес не убежит, а победителем Золотого Кубка становятся раз в жизни. – Она отхлебнула виски и устремила на него проницательные глазки-пуговки. – Так же, как и с единственной женщиной, – вдруг добавила она. – Когда меньше всего этого ожидаешь.

Он внимательно посмотрел на нее.

– Скажите, леди Мэй, как много из нашего разговора вы подслушали?

– Достаточно. – Она хихикнула, поправляя слуховой аппарат.

– Раз так, почему вы решили объявить во всеуслышание о нашей свадьбе?

– Потому что Вероника предъявляет к себе повышенные требования. Она считает, что невозможно одновременно быть успешной деловой женщиной и хорошей женой… Во всяком случае, она это так объясняет.

– А вы считаете по-другому?

– Что я считаю, никого не интересует. Я только знаю, что совершенным и всемогущим может быть только Господь. А мы, простые смертные, должны пользоваться тем, что он нам посылает. Поэтому сейчас вы закажете мне еще стаканчик и пойдете заниматься Аннет.