Читать книгу "Черное облако души - Татьяна Бочарова"

– Да, Андрей, слушаю. Да. Что? Даже так? Ну ясно. Ладно, будем работать. – Она отключила вызов и в упор уставилась на Никиту, жадно хватающего ртом воздух. – Говорите, Свиристелкина? Вы хоть паспорт ее видели? Откуда она взялась у вас в квартире? Явно не через агентство. Договор есть?

– Нет, договора нет. – Никита Кузьмич с трудом перевёл дух. Лоб его покрылся испариной, по спине тек пот. – Мы просто… просто познакомились… в переходе, она там пела. Разговорились. Она сказала… ищет комнату, ну мы с женой и решили, что можем… взять ее к себе, за небольшую плату. – Никита не помнил, что говорил. Руки у него тряслись, язык отяжелел и не слушался.

Петровская молча смотрела на него, и в ее взгляде читалось брезгливое сочувствие.

– В каком переходе она пела? Надеюсь, хоть это вы помните?

– Помню. У метро «Арбатская». А… почему… почему вы все это спрашиваете?

– Почему? – Петровская презрительно хмыкнула. – Да потому, что мы не можем найти ее в базе. Вы, я так понимаю, свою жиличку не регистрировали.

– Нет.

Никита вспомнил, как давно, в самом начале Владиной жизни у них, он предлагал сделать ей временную прописку, но она в ответ беспечно махнула рукой:

– Зачем? В колледже есть общага. Поступлю, там и зарегистрируюсь.

– Нет, – повторил он упавшим голосом. – Она говорила, что зарегистрируется в общежитии колледжа.

– Какой колледж? – тут же поинтересовалась Петровская.

– Джазовый, на Ордынке.

– Сейчас проверим. – Она снова достала телефон: – Андрей. Позвони в джазовый колледж на Ордынке, узнай, числится ли в общежитии Свиристелкина Влада Леонардовна. Вообще все о ней разузнай как можно подробней. Потом зайди.

Трубка в ответ утвердительно крякнула, послышались гудки. Воцарилось напряженное молчание. Петровская придвинула к себе стул и села напротив Никиты. Тот с преувеличенным вниманием принялся разглядывать свои руки. Минут через пять в дверь постучали. Вошёл давешний богатырь, который приносил Никите воду с валерьянкой.

– Нет такой в общежитии, – доложил он Петровской.

– А среди студентов?

Парень покачал головой:

– И среди студентов тоже нет.

– Как нет?? – Никита Кузьмич вскочил со стула. – Как это нет? – выдохнул он прямо в спокойное, бесстрастное лицо следовательши. – Это ложь!! Она же училась там! Ходила на занятия! Проверьте ещё раз! Они могут ошибаться.

– Не могут они ошибаться, – устало, но терпеливо проговорила Петровская. – Успокойтесь. Сядьте, а то вам станет нехорошо. Садитесь. – Она силком усадила Никиту обратно на стул. – К сожалению, это не ложь, такое случается сплошь и рядом. Москва наполнена мошенниками и аферистами. Ваша Свиристелкина – одна из них. Не удивлюсь, если она приложила руку к тому, что ваша супруга свалилась с лестницы.

– Нет!! – Никита отшатнулся от неё и больно ударился о край стола. – Не говорите так! Не надо!! Нет!

Он вдруг понял, что выглядит в высшей степени странно, столь бурно реагируя на то, что квартирантка оказалась обманщицей, и с трудом заставил себя замолчать. В ушах у него шумело так, будто рядом плескалось разбушевавшееся море. Вероятно, вид у него был совсем неважнецкий, потому что Петровская неожиданно смягчилась.

– Ладно, – проговорила она чуть доброжелательней, – на сегодня хватит. Можете ехать домой. Завтра у вас произведут обыск. Если вдруг Свиристелкина объявится или выйдет на связь, тотчас звоните мне. Вот номер. – Она протянула Никите визитку.

Тот трясущейся рукой взял ее и, тяжело поднявшись, вышел из кабинета. В коридоре ему пришлось сесть на банкетку и просидеть минут десять – его продолжало тошнить, в левом боку ощущалась тяжесть. Никита Кузьмич сунул под язык таблетку нитроглицерина и, дождавшись, пока она подействует, заковылял к выходу.

Оказавшись на улице, он первым делом достал телефон и позвонил Владе, но та по-прежнему была вне доступа. Никита вызвал такси и поехал домой. Зайдя в квартиру, он почувствовал, что не может больше сдерживаться, и разрыдался. Шоколад в смятении прыгал рядом, лизал ему руки и лицо, иногда жалобно поскуливая. В углу прихожей сиротливо стояла ёлка, от неё шёл упоительный аромат. Никита Кузьмич проглотил слёзы, откашлялся и набрал номер Куролесова.

– Ну как подарок? – бодро отозвался тот. – Хозяйка довольна?

– Саня, беда. Можешь приехать? Прямо сейчас…

– Что такое? – В голосе Куролесова послышалось беспокойство. – Что случилось, Кузьмич?

– Надя… она… господи, этого не может быть… – Из глаз Никиты снова хлынули слёзы.

– Что с Надеждой Сергеевной? Ей плохо? Она в больнице?

– Она… погибла, Сашка. Упала. С этой чертовой стремянки упала, и прямо головой.

– Да ты что! Ужас какой. Держись, Кузьмич, я еду! Держись!!

Никита Кузьмич отложил телефон и зашёл в комнату. При виде кровавого пятна на паркете ему сделалось нехорошо. Он уцепился за дверь и медленно сполз на пол. В таком виде и нашёл его Куролесов, примчавшийся за десять минут. Он поднял Никиту с пола, раздел, уложил в постель, принёс горячего чая с мёдом.

– Держись, Кузьмич. – Сашка ласково поглаживал друга по руке. – Держись. Ты не должен раскисать. Надежда Сергеевна этого бы не хотела, я уверен. У тебя вон дружок есть. – Куролесов кивнул на щенка, свернувшегося клубком на ковре. – Тебе хворать нельзя. А я рядом буду. Я тебя не оставлю.

Постепенно Никиту стал одолевать сон – Куролесов подмешал в чай успокоительное. Перед его глазами возникало лицо жены: белое, строгое и спокойное. Глаза ее были открыты и смотрели прямо на Никиту. Губы шевелились, будто она хотела что-то сказать, но изо рта не вылетало ни звука.

– Надя! – прошептал Никита и хотел приблизиться к ней, но его тело будто превратилось в чугунную гирю и не сдвигалось с места. – Надя, не уходи! Останься со мной, прошу тебя!

Она медленно покачала головой и, повернувшись, пошла от него в темноту. В этот момент Никита Кузьмич вдруг отчетливо и ясно вспомнил, что сказала жена, прежде, чем покинуть его навеки. Она назвала имя Влады.

11

На следующий день, около полудня, позвонила Петровская. Она сообщила, что допросила музыкантов из перехода. Все они, и саксофонист, и ударник, и скрипач, сказали одно и то же: солистку группы знали под именем Влада, со вчерашнего дня она исчезла и не выходит на связь.

– Свиристелкина не говорила вам, из какого она города? – спросила следователь.

– Нет, – вырвалось у Никиты Кузьмича, прежде чем он успел что-то сообразить.

– Я так и думала. Впрочем, – Петровская сделала многозначительную паузу, – даже если бы она и назвала вам свой родной город, наверняка это была бы неправда. Эх, ну разве можно быть такими доверчивыми?

Она ещё пожурила Никиту, велела проверить, не пропало ли что из ценных вещей, и наказала быть все время на связи, а в случае, если Влада позвонит, тут же сообщить в полицию. На этом их разговор закончился. Ближе к обеду приехали с обыском. Нашли кое-что из одежды Влады в шкафу в кабинете, ее косметичку, тапочки. Основная же часть вещей исчезла, и это говорило о том, что их владелица пропала окончательно и бесповоротно и возвращаться не собирается.