Читать книгу "Лето на улице Чаек - Кирстен Бойе"

Сразу видно, пёсик был очень голоден! Он мигом расправился со всей колбасой. Вдобавок Тинеке дала ему две шоколадки.

Зря она это сделала! Шоколад не слишком полезен для собак, к тому же я с удовольствием съела бы его сама.

Когда нам больше нечего было ему дать, пёсик вернулся к своей хозяйке. Тинеке и я осмотрелись по сторонам, думая, чем заняться теперь.

Судя по граффити, на игровой площадке бывали в основном подростки. Петя предложил спуститься по рампе на велосипедах. Юл заявила, что это слишком опасно и, если ребята это сделают, она всё расскажет родителям. И тогда мы решили просто поиграть на площадке.

Мы с Тинеке сели бок о бок на двух качелях, стараясь качаться одновременно. На самом деле это очень сложно, поэтому мы держались за руки и смотрели друг на друга. До чего нам было хорошо! Ещё мы соревновались, кто прыгнет дальше, и, конечно, каждый раз побеждала Юл. И она даже не жульничала. Нам это быстро надоело.

И только когда мы собрались перекусить, то заметили, что забыли шерстяное одеяло дома. А на скамейке расположились две недружелюбные женщины, и нам не хотелось садиться рядом с ними. Поэтому мы устроили пикник на песке, так тоже можно делать. Увы, пикник не слишком удался: есть бутерброды без колбасы совсем не вкусно. Тинеке со мной согласилась.

Кроме того, Лорин совсем притих, и Юл решила, что нам пора домой. С осиным укусом гулять не весело. Фритци уже чуть не плакала.

Винсент предложил, чтобы на обратном пути мы разговаривали только на тайном языке. Это должно быть очень забавно.

– Начнём с простого, – решил Винсент, – чтобы Лорин и Фритци тоже смогли поучаствовать.

Оказалось, язык этот не слишком сложный. Нужно всего лишь прибавлять окончание «иус» к каждому слову, и речь сразу же звучит совсем по-другому.

– Меняиус зовутиус Винсентиус, – начал Винсент.

– Круто! – закричал Петя.

– Крутоиус! – поправила Юл.

– Чего? – не понял Петя.

– Чегоиус! – снова поправила Юл.

Наконец Петя сообразил.

– Умиус заиус разумиус заходитиус! – сердито и очень медленно проговорил он.

– Значитиус, ониус всё-такиус естиус! – закричала я.

Юл хихикнула, и Тинеке тоже, но Петя опять воскликнул «Чего?», и тут Юл, Тинеке и я его поправили одновременно, прокричав «Чегоиус!», и расхохотались так, что хоть беги.

Петя очень разозлился, он терпеть не может, когда смеются над ним. Увы, мы ничего не могли с собой поделать.

Мы ещё довольно долго болтали на языке «иус»: Тинеке рассказывала, что видела по телевизору, Винсент задал нам загадку, которая звучит так:

«Безиус ногиус, ноиус ходятиус. Безиус ногиус, ноиус стоятиус. Чтоиус этоиус?»

На тайном языке она кажется довольно сложной. Юл угадала сразу (разгадка – часы) и призналась, что уже слышала эту загадку. Поэтому ответ ей был известен.

Тогда Винсент захотел научить нас ещё более сложному языку, в котором нужно отнять первую букву от слова и прикрепить её сзади, а затем добавить букву «и». К примеру, «Ара-ти» значит Тара.

Тут надо было много думать, и Петя заявил, что все эти тайные языки – полная ерунда. Лорин тоже так считал.

И когда мы чуть не поссорились, то увидели на дороге двух мужчин на велосипедах, которые ехали к нам. Представляете, это были мой папа и папа Тинеке!

– Вы о нас беспокоились? – спросила я.

Конечно, я не хочу, чтобы мама и папа из-за меня беспокоились, но порой бывает приятно, если о тебе немного волнуются. Тогда понимаешь, что родители тебя любят, и тоже по ним скучаешь.

В любом случае я и так это знаю.

– Нет, мы просто решили немного прокатиться, – ответил отец Тинеке.

А мой папа пришёл с работы и узнал от мамы, что мы уехали кататься на велосипедах. Вот и ему захотелось тоже. Отец Тинеке увидел его на велосипеде и решил отправиться с ним. Они придумали съездить за нами на площадку, и это было приятно.

И вдруг папа заметил палец Лорина. Он распух и покраснел.

– Лорин! – воскликнул папа с тревогой в голосе. – Что с тобой случилось?

Затем он слез с велосипеда и осмотрел палец. Представляете, Лорин тут же громко зарыдал! Хотя почти всю прогулку он вёл себя как ни в чём не бывало.

Лорин прижался к моему папе и плакал, и плакал, и папа гладил его, повторяя: «Всё в порядке, Лорин! Теперь мы с тобой!»

Мой папа нас отругал, потому что мы вовремя не отвели Лорина домой. Кто же знал, что всё так плохо!

Юл, конечно, снова повторила, что его нужно поскорее доставить домой.

Папы повезли Лорина к матери, а мы с Петей пошли к нашей маме.

– Ну что, всё хорошо? – спросила она.

– Ещё бы! – ответили мы.

Рассказать про нашу прогулку мы не успели, потому что увидели в руках Мышонка банку из-под варенья.

– Теперь у меня тоже есть зверюшка, бе-бе-бе! – воскликнул он и поднял банку.

Она вся была забита травой, в крышке зияли большие дыры. Я сразу поняла, что там такое.

– Я поймал Марини! – радовался Мышонок. – Он будет только мой!

– Ну, здорово, – равнодушно проговорил Петя, но я посмотрела на банку. Может быть, в ней было слишком много травы.

– Ты так его совсем задушишь, Мышонок, – проговорила я. – Там очень тесно.

– Там, где живут кролики, тоже тесно! – сердито воскликнул Мышонок.

– Зато они могут свободно ходить по вольеру, Мышонок! – объясняла я ему. – И двигаться. Тинеке не станет обращаться с животными жестоко.

Тут вернулся папа и сообщил, что Зита-Сибила очень недовольна, что мы весь день таскали за собой её укушенного осой сына.

– И она, между прочим, права! – заметил папа. – Петя, от тебя я ожидал чуть больше здравого смысла!

Конечно, тут папа здорово ошибся! Я всегда веду себя гораздо разумнее Пети. С возрастом это никак не связано!

Петя возразил, что Лорин вообще не хотел домой, и тут с террасы с громкими воплями ворвался Мышонок.

– Только бы не оса! – воскликнул бедный папа. – Мышонок, что случилось?

Мышонок рыдал в голос, и понять его было очень трудно. Якобы Тара ему сказала, что в банке Марини задыхается и его нужно выгулять в вольере.

Я вовсе не говорила ничего подобного, но Мышонок понял меня по-своему.

– И я его выпустил! – всхлипнул Мышонок. – Вот он и улетал! Дурочка! Дурочка! Дурочка! – и он принялся лупить меня по животу.