Читать книгу "Лето в Зоммербю - Кирстен Бойе"

Миккель задумался. Мастер говорил с ним как со взрослым, так необычно. Он, конечно, не знал Миккеля, но он же всё равно видел, что пришёл ребёнок.

А потом Миккель сказал:

– Продолжать. – Раз мужчина говорит с ним серьёзно, надо и отвечать всерьёз. – Потому что они красивые. Как у маминых художниц! У мамы много подруг, которые рисуют картины, а никто их не покупает. Но они всё равно рисуют.

Резчик смотрел задумчиво.

– Ну, как-то в этом роде я и сам думал, – сказал он. – По-моему, ты прав, дружище. Буду продолжать, пока деньги есть. – И он взял с полки слона, стоящего в хороводе львов, носорогов и бегемотов. – Держи вот, дарю! – сказал он.

И Миккель не сказал, что уже вырос из деревянных игрушек и что сейчас даже малыши, такие как Матс, играют в современные игры. Вместо этого он ответил:

– О, спасибо большое! Он классный. – И это была абсолютная правда.

– Вы в отпуск приехали? – спросил резчик.

Миккель не был уверен, что их приезд и занятия здесь считались отпуском.

– К бабушке, – сказал он. – Она тут живёт. Отсюда через поле, но там коровы спокойные, ничего.

Пожилой мужчина обомлел:

– Твоя бабушка – Инга?!

Миккель кивнул:

– Вы её знаете?

И тут же сообразил, какой это глупый вопрос. Мастер и бабушка живут практически по соседству. Если не считать громадного поля без дороги между их домами.

– Я её раньше знал! – ответил резчик. Потом приложил два пальца к виску, как делают военные в старомодных фильмах, когда прощаются. – Сейчас мне надо бы поработать. Но ты приходи ещё, когда захочешь! Я буду рад.

Миккель понял, что пора прощаться.

– Обязательно приду! – пообещал он, причём всерьёз.

Глава 24

Может быть, Миккелю показалось, но на обратном пути трава под ногами стала потеплее, нагрелась от вечернего солнца. И похоже, что от неё шёл пар, хотя такого, наверное, не бывает. Для пара вода должна закипеть, они проходили это ещё в детском саду. Капли дождя на траве не кипели. Надо спросить у бабушки, почему от них тогда всё равно идёт пар. Миккель осторожно обходил коровьи лепёшки и кротовые холмики. Наступить в коровью лепёшку даже в обуви противно. А как это будет, если идёшь босиком – об этом Миккель даже думать не мог. Наступить на кротовый холм ещё терпимо. И тут он понял, что забыл у пожилого дяденьки сапоги: громадные тяжёлые сапоги, причём бабушкины, и бабушка наверняка рассердится, – и в ту же секунду увидел, что около кротового холмика, прямо у входа в нору, что-то лежит. Это был маленький чёрный зверёк с блестящим мехом, он лежал на спине, задрав лапки кверху, как собака, которая ждёт, чтобы ей почесали пузо. Миккель присел на корточки.

– А ты кто такая, хорошая чёрная мышка? – прошептал он тоненьким, вкрадчивым голосом, чтобы не напугать зверюшку. – Ты малюсенькая, тебе надо осторожно чесать животик!

А потом он разглядел её, всё понял, и в душе у него словно туча закрыла солнце.

– Умерла! – прошептал Миккель. Маленький чёрный зверёк лежал, задрав лапки, и не шевелился. – Бедная мышка!

Однажды, когда им в школе раздавали тонкие голубые книжечки и тому, кто доходил от дома до школы пешком, ставили в них печать «Здоровые привычки», мама разрешила им пойти в школу с Генрихом, Якобом и с их мамой, и они нашли в парке мёртвую птицу. Только мама Генриха и Якоба не хотела её хоронить, потому что неизвестно – вдруг птица заразная и можно самому заболеть. Но потом они шли из школы после уроков, и птицы там уже не было. Наверное, кто-то её всё-таки похоронил.

Конечно, Миккель уже давно знал, что все животные умирают, как и люди, поэтому переживать из-за мёртвой мышки с длинным носом не нужно. Но всё равно он загрустил.

Он снял футболку и аккуратно через ткань потрогал мышку. Тут не было ничьей мамы, которая могла бы что-нибудь запретить. Но всё равно лучше поосторожничать.

– Эй, мышка! – шепнул Миккель. – Мы похороним тебя как следует.

Он опять вспомнил Бастика, своего хомячка, и как торжественно его хоронили во дворе около дома. А у бабушки во дворе ещё больше места! Можно выбрать мышке уголок покрасивее. Настроение у Миккеля снова улучшилось. Может быть, люди потому и устраивают похороны – чтобы у них улучшалось настроение.

– Марта! – крикнул он, врываясь в кухню. Бабушка стояла у плиты, перед ней дымилась большая кастрюля, как и вчера вечером, и Миккель сообразил, что на ужин опять картошка. – Марта, нам надо похоронить кое-кого! – сказал он, показывая футболку с мышью.

Марта мгновенно бросила книгу.

– Кого похоронить? – испуганно отозвалась она из гостиной. И бросилась на кухню. У мамы было всё хорошо. Матс вылез из-за стола, на котором лежало уже минимум десять листов хорошей писчей бумаги в линейку, разрисованных его каракулями. А ведь бабушка говорила: сегодня на каждого по одному листу. Возможно, это всё вертолёты. А может быть – коты или инопланетяне.

– Миккель, покажи, покажи! – вопил Матс. Марта пристально глянула на футболку и успокоилась: никто не умер по-настоящему, это вообще не человек. А Миккелю она скажет, чтоб в следующий раз думал, прежде чем орать на весь дом.

Бабушка подошла от плиты и вытерла руки о фартук. Бабушка всегда надевала фартук, когда готовила, никто из Мартиных знакомых так не делал – только если при гостях. А ещё фартучек был у мамы Изольды и Фридриха в деревенском доме. У неё он красивый, вышитый.

– Вот это да, крот! – сказала бабушка, взглянув на зверя в футболке. – Положи у порога, Тигра порадуется.

Миккель посмотрел на бабушку. Неужели она на самом деле такая злая? Она правда подумала то, что сказала?! Что маленького зверька надо не хоронить, а отдать коту поиграть?!

Она назвала зверька кротом, но Миккель ей не поверил. Крота он знал по старой детской книжке с картинками, которая теперь давно стояла на полке Матса. Крот в книжке выяснял, кто наделал ему на голову. Крот в книжке был, кажется, раз в десять больше, чем этот мёртвый мышонок – а иначе как можно было какать ему на голову?

Интересно, бабушка злая? А Тигра всё равно не стал бы играть с бедным кротиком, Миккель знал точно. Тигра добрый.

– У тебя есть где-нибудь лопата? – спросила Марта. Она словно не услышала идею про Тигру, и Миккель порадовался.

– В сарае! – ответила бабушка, показывая на ключ на крючке у двери. – Только быстро, картошка почти сварилась. И потом как следует вымойте руки!

А они так и собирались сделать.

Глава 25