Читать книгу "Сахара - Клайв Касслер"

– Обязательно составьте список имен людей, которые явились жертвами Массарда или были им убиты, – напомнил Питт. – Это главное.

– Для этого есть какие-то особые основания? – полюбопытствовал Джордино.

– После того как мы отправимся на остров Клиппертона и осуществим успешные поиски, я собираюсь учредить специальный фонд, который использовал бы богатства Массарда для выплаты компенсации всем пострадавшим, а также семьям и родственникам погибших.

– Но мсье Массард никогда не допустит этого, – сипло пискнул Веренн.

– Спасибо, что напомнили мне о вашем любимом патроне, – оживился Питт. – Полагаю, он уже достаточно поджарился в этой духовке.

* * *

Передняя часть тела Массарда походила на панцирь омара, вытащенного из кипятка. Он заметно страдал, его тело покрывали волдыри, и ясно было, что на следующее утро кожа начнет слезать огромными полосами. Он стоял без поддержки между Брюноном и двумя апатичными охранниками. Распухшие губы слегка разошлись, обнажив собачий оскал мелких зубов; на темно-багровом лице, искаженном гневом и ненавистью, непримиримо полыхали заплывшие глазки.

– После того что вы сделали со мной, вам не жить, – прошипел он. – Даже если меня казнят, что маловероятно, я найду способ отплатить вам сторицей!

– Карманная ударная команда мстителей? – язвительно осведомился Питт. – Как вы предусмотрительны! Но мы отвлеклись. После поджаривания на солнце вы, должно быть, сильно устали и хотите пить. Пожалуйста, присаживайтесь. Ал, передай мистеру Массарду бутылку его любимой французской минеральной воды.

Массард очень медленно опустился в мягкое кожаное кресло, и его лицо мгновенно напряглось от боли. Кое-как устроившись в более или менее удобной позе, он глубоко вздохнул:

– Вы просто дураки, если думаете, что вам это сойдет с рук. Под началом у Казима было немало других честолюбивых офицеров, которые быстро сумеют занять его место. Таких же опасных и коварных, каким был он сам. Вот увидите, очень скоро сюда пришлют войска, чтобы похоронить вас в пустыне еще до следующего рассвета.

Он взял бутылку, которую поднес ему Джордино, и опустошил ее содержимое за несколько секунд. Не говоря ни слова, Джордино протянул ему следующую.

Питт ничего не мог поделать со своим восхищением перед силой воли Массарда. Этот человек вел себя так, словно полностью контролировал ситуацию.

Массард прикончил вторую бутылку, затем оглядел кабинет, высматривая своего секретаря:

– А где Веренн?

– Умер, – скупо сказал Питт.

Впервые за все это время Массард выглядел по-настоящему удивленным:

– Вы убили его?

Питт равнодушно пожал плечами:

– Он пытался заколоть Джордино. Ужасно глупо нападать с ножом для разрезания бумаг на человека с пистолетом.

– Он это сделал? – недоверчиво спросил Массард.

– Могу продемонстрировать его труп, если желаете.

– Нет, на Веренна это совсем не похоже. Он трус в высшей степени.

Питт и Джордино переглянулись. Веренн уже занимался делом, находясь под охраной в кабинете двумя этажами ниже.

– У меня к вам есть предложение, – сказал Питт.

– С чего это вдруг вы задумали вести со мной переговоры? – насторожился Массард.

– У меня изменились намерения. Если вы обещаете жить далее праведной жизнью, я выпущу вас из этой комнаты, позволю сесть в вертолет и покинуть Мали.

– Вы так шутите?

– Вовсе нет. Я решил, что чем быстрее выкину вас из головы, тем лучше.

– Неужели вы серьезно? – не выдержал Брюнон. – Ведь этот человек – опаснейший негодяй. Он при первой же возможности нанесет ответный удар.

– Да, это Скорпион. Вас ведь так прозвали, Массард?

Но француз промолчал, только злобно зыркнул на Питта.

– Не будем спорить, – резко сказал Питт. – Я хочу, чтобы это дерьмо убралось отсюда, и убралось немедленно. Капитан Брюнон, сопроводите мсье Массарда к вертолету и проследите, чтобы он улетел на нем.

Массард потрясенно поднялся; обожженная кожа натянулась, и его попытки стоять прямо только усиливали болевые ощущения. Но, несмотря на боль, он улыбнулся. Его мозги вновь заработали:

– Я требую несколько часов, чтобы упаковать вещи и личные бумаги.

– У вас ровно две минуты, чтобы покинуть офис.

Массард грязно выругался.

– Но не могу же я лететь вот так, нагишом. Боже мой, вы же цивилизованные люди, сохраняйте хотя бы приличия.

– Что вы знаете о приличиях? – бесстрастно сказал Питт. – Капитан Брюнон, заберите этого сукиного сына отсюда, пока я своими руками его не задушил.

Брюнону даже не потребовалось отдавать приказа своим людям. Он просто кивнул, и те энергично затолкали бранящегося Ива Массарда в лифт. Трое оставшихся в кабинете не обменялись ни словом, наблюдая в окно, как униженного магната грубо запихали в его роскошный вертолет. Дверцу закрыли, и пропеллер начал разгонять жаркий воздух. Менее чем через четыре минуты аппарат скрылся за горизонтом.

– Он летит на северо-восток, – заметил Джордино.

– Я думаю, в Ливию, – добавил Брюнон. – Каддафи его не выдаст. Отсидится какое-то время, потом опять всплывет где-нибудь, когда все уляжется.

– Не имеет значения, куда он в конце концов денется, – сказал Питт, зевая.

– Надо было убить его! – резко и негодующе воскликнул Брюнон.

– Нет нужды возиться. Он не проживет и недели.

– Откуда вы это знаете? – спросил в изумлении Брюнон. – Вы же отпустили его. Почему? У этого человека кошачья живучесть. Уж от солнечных ожогов он точно не умрет.

– От этого – нет. Но умрет он обязательно. – Питт повернулся к Джордино. – Подмена произведена нормально?

Итальянец самодовольно усмехнулся в ответ:

– Как с поддельным вином.

Брюнон выглядел озадаченно.

– О чем вы толкуете?

– Привязав Массарда на солнце, – объяснил Питт, – я добивался только того, чтобы его измучила жажда.

– Жажда? Я не понимаю.

– А Ал в это время опустошил бутылки с минералкой и наполнил их водой, загрязненной химическими веществами, которые просачиваются из подземного хранилища.

– В поэзии это называется справедливым возмездием. – Джордино поднял пустые бутылки. – Он выпил почти три литра этой дряни.

– Когда его внутренности необратимо видоизменятся, токсины проникнут в мозг, и он сойдет с ума, превратившись в одержимого маниакальной жаждой убийства каннибала, – сообщил Питт с непроницаемо-каменным выражением лица.

– И у него уже нет никакой надежды? – спросил потрясенный Брюнон.