Читать книгу "Анатомия убийства. Гибель Джона Кеннеди. Тайны следствия - Филипп Шенон"

ВАШИНГТОН. Президент Джонсон сидит на политической водородной бомбе – это неподтвержденные сведения о том, что сенатор от штата Нью-Йорк Роберт Кеннеди, вероятно, готовил покушение на убийство, которое рикошетом ударило по его покойному брату.

Высокопоставленные официальные лица, опрошенные авторами колонки, признали, что план убийства кубинского диктатора Фиделя Кастро «рассматривался» высшим руководством ЦРУ в тот период, когда Бобби курировал Управление. Однако они отрицают, что этот план был одобрен и осуществлен.

По одной версии, для выполнения этого плана были набраны фигуры из мира организованной преступности. По другой версии, в Гаване поймали трех наемных убийц, и один из них, вероятно, пока еще жив и томится за решеткой. Эта информация расследовалась ФБР, но не подтвердилась.

Однако слухи о том, что Кастро узнал об американском заговоре против него и решил отомстить президенту Кеннеди, не утихают.

Они-то, вероятно, и подвигли неуемного окружного прокурора Нового Орлеана Джима Гаррисона начать собственное расследование убийства Кеннеди13.

Пирсона не порадовала эта колонка Андерсона. «Во-первых, статья плохая, во-вторых, не вызывает доверия, – писал Пирсон в своем дневнике 20 марта, уже вернувшись домой. – Наконец, она бросает тень на Бобби Кеннеди, но не говорит ничего конкретного»14. Однако эта статья подтолкнула развитие событий, которые показали Пирсону – а с ним Уоррену и Джонсону, – что многие важные моменты этой истории являются правдой. ЦРУ годами планировало убить Кастро, не гнушаясь помощью мафии. Роберт Кеннеди явно был в курсе этих коварных планов, и, возможно, ответственность за некоторые из них лежит на нем. А комиссию Уоррена, по-видимому, оставили в полном неведении об этом.

Однако о заговорах против Кастро знал еще один человек – Эдгар Гувер. 6 марта, через три дня после публикации колонки, ФБР направило в Белый дом секретный доклад с броским названием: «О намерениях Центрального разведывательного управления послать на Кубу гангстеров для убийства Кастро»15. В этом докладе перечислялось все, что было известно ФБР – и давно – о заговорах ЦРУ. Особо отмечалось, что Гувер лично в 1961 году предупреждал Роберта Кеннеди о привлечении к этому мафии.

В апреле президент Джонсон позвонил Пирсону и поздравил его с журналистским успехом. «Мы считаем, что заговор ЦРУ и мафии имел место, – сказал Джонсон. – Действительно, были попытки устранить Кастро с помощью “Коза ностры”, и след ведет к вашим друзьям из Министерства юстиции»16.

Пирсон понял, на кого намекает Джонсон. «Вы имеете в виду одного друга из Министерства юстиции», – уточнил Пирсон. Президент имел в виду Роберта Кеннеди. Впоследствии будут приводить слова Джонсона о том, что он был в ужасе от открытия: оказывается, при администрации Кеннеди «мы действовали на Карибах как какая-то корпорация убийц»17.

Поначалу последствия этого сенсационного открытия Пирсона были не так велики, потому что другие вашингтонские журналисты не могли проверить столь строго засекреченную информацию, а статьи Пирсона часто грешили недостоверностью, так что другие СМИ решили просто не обращать на него внимания. Если Уоррен и рассердился, что от него и от комиссии, носящей его имя, скрыли информацию о заговорах против Кастро, то публично он об этом не обмолвился ни словом. В его личной корреспонденции и канцелярских книгах из Верховного суда нет даже намека на то, что он пытался расспросить Даллеса о том, что знал бывший начальник шпионской службы об этих заговорах и почему утаивал это от своих коллег в комиссии. Даллес умер в 1969 году.

Бывшие штатные сотрудники комиссии, однако, не разделяли показной невозмутимости Уоррена и начали публично заявлять, что их обманули и лишили ценной информации, которая указывала на наличие заговора с целью убийства Кеннеди. Ли Рэнкин, обычно несклонный раздражаться, годы спустя сказал следователям Конгресса, что он был в ярости, когда узнал, что тайну от него скрывали – и ЦРУ, которое готовило заговоры против Кастро, и ФБР, которое о них знало. Он сожалел, что, работая в комиссии, был «таким наивным» и считал: «если президент США велел всем сотрудничать с нами, то все и расценят это как приказ»18. Комиссия, говорил он, «ошиблась, думая, что ФБР не станет ничего скрывать. И еще раз ошиблась, думая, что ЦРУ не станет утаивать информацию».

Джон Уиттен, старейший сотрудник ЦРУ, который первоначально отвечал за связи с комиссией Уоррена, сказал, что ужасно возмутился, узнав о готовившихся покушениях на Кастро, поскольку в 1964 году, когда он обязан был предоставить комиссии все без исключения разведданные ЦРУ, имеющие отношение к убийству Кеннеди, ему тоже ничего не сказали о заговорах. «Знай я об этом, я вел бы расследование совершенно иначе, – говорил Уиттен несколько лет спустя. – Действительно, кубинцы могли совершить это убийство в ответ на наши операции по устранению Кастро»19.

Уиттен сердился, в частности, на Ричарда Хелмса, которого в 1966 году президент Джонсон повысил в должности до директора ЦРУ. В конце концов расследование, проведенное Конгрессом, установит, что Хелмс лично утверждал операции по уничтожению Кастро, в том числе и с привлечением мафиозных структур. Потом Уиттен скажет, что Хелмс утаил от него – и тем самым от комиссии Уоррена – эту информацию, «потому что понимал: это выставляет в очень невыгодном свете и ЦРУ, и его самого». Подобное «недопустимо с точки зрения морали, добавит он, и это нельзя оправдать даже радением за честь мундира».

Хелмс придерживался совершенно другой точки зрения, выступая в 1970-е годы перед Конгрессом: подтвердив существование тайных планов против Кастро, он объяснил, почему не рассказал о них комиссии Уоррена. Как профессиональный разведчик, Хелмс, кроме всего прочего, обязан был хранить тайны. Сам для себя он решил, что заговоры ЦРУ против Кастро не имеют отношения к убийству Кеннеди, а следовательно, не видел причин рассказывать о них комиссии или своему заместителю Уиттену. «Мне такое даже в голову не приходило, – объяснял он. – Мы никогда не рассказывали за стенами Управления ни о каких секретных операциях»20. А кроме того, скажет впоследствии Хелмс, зачем ему было рассказывать комиссии о покушениях на Кастро, если он был уверен: один из членов комиссии – Даллес – знал о них все, и Роберт Кеннеди тоже о них знал. «Многим высокопоставленным лицам в правительстве было известно об этих операциях, – сердито говорил Хелмс. – Почему именно я должен был рассказывать о правительственной операции по избавлению от Кастро?»

Хью Эйнсворт, бывший репортер из The Dallas Morning News, «задвинулся на покушении», как говорили его далласские коллеги. Год за годом он вновь и вновь возвращался к истории убийства Кеннеди. К январю 1967 года он уехал из Далласа, устроился собственным корреспондентом в журнал Newsweek в Хьюстоне и готовился выполнять журналистские задания21. Но не успел он обосноваться на новом месте, как зазвонил телефон: срочный вызов из Орлеана. Это был окружной прокурор Джим Гаррисон. Он приглашал Эйнсворта в Новый Орлеан – побеседовать об имеющейся у него новой информации в связи с покушением на Кеннеди.

– Я читаю ваши статьи, и мне кажется, что вы обладаете информацией, которая может мне помочь, – сказал Гаррисон. – Я хочу с вами кое-чем поделиться. Приезжайте ко мне22.