Читать книгу "Алхимик - Питер Джеймс"

— А вместо этого вы убили двух случайных прохожих. И не смогли найти эту дочь.

— У нее не так много мест, куда она может направиться, и мы все их знаем. — Он лукаво улыбнулся Кроу. — И у нас есть способы найти ее.

Кроу не обратил внимания на эти его слова.

— Вы думаете, что прошлой ночью она возвращалась в лабораторию?

— Я провел там полчаса, все приводя в порядок, и защитная система была включена.

— Предполагаю, вы ее выключили?

Ганн побагровел.

— Это совершенно несущественная деталь.

— В самом деле? — Кроу свел воедино кончики пальцев. — Предположим, что полиция звонит владельцам ключей, которыми, как мне кажется, являются доктор и мисс Баннерман, и выясняет, что они оба отсутствуют. — Он вопросительно посмотрел на Ганна.

— Полиция никогда не доставляла нам беспокойства.

— Да? Порой я думаю, майор Ганн, что мы с вами черпаем свою уверенность из разных источников. Ваш неизменно полон до краев свежей водой, мой же почти сух, и это опасно.

Ганн ничего не сказал.

— Вы планируете еще какие-то сюрпризы? Готовите новые пиротехнические игры?

— Нет, сэр.

— Вы уже избавились от американца?

— Жду подтверждения.

— А как утром вел себя наш добрый доктор?

— В основном как вы и предполагали. Но еще не в полной мере воспевает наши достоинства.

— Я хочу, чтобы он запел, очень громко и как можно скорее. — Кроу улыбнулся начальнику службы безопасности.

— О да, мы можем заставить его петь, сэр. — Ганн с облегчением увидел, что холодное отношение шефа начинает смягчаться. — И петь он будет так громко, как вы хотите.

98

Вашингтон. Среда, 7 декабря 1994 года

«Кристалл-Плаза» представлял собой комплекс невыразительных высотных зданий из ребристого бетона и стекла. Империя, обосновавшаяся под номером 2201, являла свое присутствие внешнему миру только золотыми буквами скромного размера: «МИНИСТЕРСТВО ТОРГОВЛИ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ; ОТДЕЛ ПАТЕНТОВ И ТОРГОВЫХ ЗНАКОВ».

Коннор был уверен, что «Бендикс Шер» уже знал и время и место его визита, и он не сомневался, что все здание под контролем.

Когда он пронес свою тяжелую сумку, набитую документами, через входные двери, на хвосте у него никто не повис. Разорванный контрольный волосок у двери его номера дал понять, что его ждут неприятности, но не здесь, где слишком много людей; они придут позже.

Интерьер здания представлял собой лабиринт бледно-зеленых коридоров, в которых размещались акры кабинетов, библиотек и хранилищ досье. В них были собраны копии всех патентов, которые когда-либо были выданы в мире. В зале Славы, что размещался в семи этажах ниже кабинета Дейва Шваба, висели ряды медных досок, славящих тех изобретателей, чьи идеи выдержали испытание временем, а порой даже и изменили мир, — Сикорски, ставший пионером вертолетостроения, Фрэнк Б. Колтон с его оральными контрацептивами, Элиша Дж. Отис, создавший современный лифт.

В этом здании работали сто пятьдесят экспертов. Вкупе они представляли собой мощную силу, которая могла и поддержать, и положить конец притязаниям как мелких изобретателей, так и мультинациональных корпораций — приняв или отказав в патенте на столь разные изделия, как самозаряжающаяся мышеловка, паровая машина размером меньше зерна риса, протез полового члена или карманный очиститель, который мог превращать мочу в минеральную воду.

Коннор сидел на металлическом стуле функциональной конструкции в кабинете своего друга. Вокруг царил хаос, и стол перед Коннором был завален пухлыми папками, на каждой из которых был номер досье с заявкой. Экспертам Патентного управления США решительно не рекомендовалось ходить на ланч с патентоведами и юристами. Чашка кофе в кабинете — это был тот разрешенный максимум, вслед за которым, однако, могло последовать обвинение в получении взятки.

Со своим кофе Коннор покончил еще час назад, но Шваб до сих пор так и не наполнил пустой кофейник, стоящий на столике за спиной, рядом с мотоциклетным шлемом.

Вместо этого Шваб сидел согнувшись над столом и ставил точку за точкой. Одет он был, как всегда, небрежно: мешковатая рубашка в серую и белую полоску с закатанными рукавами, распущенный галстук. Знаком уважения к современному стилю была его прическа, которая выглядела так, словно ее хозяин только что получил мощный удар электрическим током.

Коннор с трудом мог сосредоточиться. Сегодня Шваб был более занудлив и придирчив, чем обычно, и они продвигались с черепашьей скоростью. Мысли Коннора почти целиком были заняты Монти; он, черт побери, надеялся, что ей удалось благополучно добраться до аэропорта и сесть в самолет.

Он посмотрел на часы. 11:30. То есть по лондонскому времени половина пятого дня. Если ей удалось попасть на прямой рейс в девять утра по британскому времени, то сюда она прибудет не раньше полудня по местному. Как минимум полчаса, чтобы покинуть самолет и пройти иммиграционный и багажный контроль. В лучшем случае ей останется лишь дождаться его в баре. Это не проблема. Куда большей проблемой была его неуверенность, не находится ли и аэропорт под контролем. Но ни у кого не было ровно никаких причин подозревать, что она в нарушение всех планов двинется прямо сюда. Не так ли? Конечно, если они не висели у нее на хвосте и не проводили до самого конца, до аэропорта.

Взмах руки привлек его внимание, и он, вздрогнув, посмотрел на Шваба.

— Привет, Коннор. Ты, случайно, не выпал из моего автобуса?

Коннор сдержанно улыбнулся:

— Прости.

— У тебя усталый вид. Загулял? Или возраст подкрадывается? Ты не можешь себе позволить слоняться без дела. Как и я. Если я не лягу спать в половине одиннадцатого, то на другой день я как выжатый лимон. — Он снова посмотрел на документ, который старательно изучал. Затем кивнул на ту груду, которую Коннор выложил на соседний стол. — Ладно, двинулись дальше — так что ты там захоронил?

Вытаращив глаза, Коннор посмотрел на него. Он прилагал все силы, чтобы не выглядеть как человек, который что-то скрывает, но на сердце у него было неспокойно.

— Захоронил? Ох, да брось ты, парень. — Голос у него был полон напряжения, и он это знал.

Шваб улыбнулся:

— Нет уж, сам брось. — Он ткнул себя в грудь массивным указательным пальцем. — Неужто я похож на тыкву или что-то в этом роде? Ты вывалил передо мной пять основательных груд предварительных документов, зная, что у меня на чтение осталось всего пара часов, и делаешь вид, что ничего не спрятал там внутри?

— Ничего существенного; я не собираюсь играть с тобой в такие игры.

Шваб пожал плечами:

— Смотри сам — петля на твоей шее.

— Я знаю. — Коннор посмотрел на мрачное высотное здание, торчащее в двадцати ярдах от окна. Он хотел выбраться отсюда, покинуть этот заваленный бумагами кабинет со столь гнусным видом из окна, с пустой кофеваркой и своим старым другом, который с годами обрел такое ханжеское самодовольство.