Читать книгу "Возвращение блудного сына - Александр Омельянюк"

Свалив жертву на землю, собаки, грозно рыча, тут же принялись её грызть.

– «Уйдите, дураки, это же я!» – теперь уже своим голосом завопил естествоиспытатель, срывая с лица маску.

Изумлённые псы остановились, признав в груде дерьма своего хозяина и завиляв хвостами, стали к нему ластиться, явно выпрашивая прощение за свою промашку.

В другой раз, в глубине души затаивший обиду на собак, чем-то увлечённо занимавшийся Алексей незаслуженно обидел младшего Боню. И ночью тот напомнил хозяину о правилах хорошего тона, под дверью его комнаты оставив горку собачьих фекалий.

Зато мать Алексея уважала всех собак без исключения.

На остановке трамвая Надежда Сергеевна увидела одну из них, дрожащую от голода и холода. Не раздумывая, она купила в киоске разогретый чебурек и угостила им пса.

Делясь этим с Платоном, его начальница удивилась реакции некоторых прохожих, тогда осудивших её.

– «Всё, что должно быть нормой, теперь для многих стало дикостью!» – согласился с нею Платон.

Сокрушённо вздохнув, они на пару пошли кормить голубей. Платон открыл форточку, а Надежда высыпала на улицу льняных семян.

Ту же всё потонуло в стуке голубиных клювов.

Но Надежда рассыпала корм не как Платон – по мере возможностей как можно шире, а не думая о последствиях, формально, почти в одну кучу.

Поэтому голубям приходилось чуть ли не ходить по головам своих сородичей. Что уж тут было говорить о воробьях, которых, как всегда, голуби гоняли.

– Надь, смотри, как голуби воробьёв гоняют! Словно говорят им: да идите вы на фиг, жиды пархатые!».

– «Ничего, когда всё растает, и им достанется!» – успокоила его не понявшая намёка начальница.

Март заканчивался, и снег интенсивно таял. Лишь в лесу он оставался практически нетронутым, и Платон пока пользовался этим.

Первого апреля сбылась, наконец, мечта Платона. В этом году он сходил на лыжах, словно в шутку, 1 апреля!

Запоздавшая со снегом зима, теперь с ним же и задержалась. Скольжение было отменным. И если бы не испорченная пешеходами во многих местах лыжня, погода позволила бы побить годовой рекорд скорости.

В этот же день и Платон отметился традиционной шуткой, направив через интернет по всем известным ему электронным адресам журналов и издательств первую часть стихотворной сказки для взрослых «Емеля».

До этого вначале года он лично отвёз по тридцать избранных стихотворений за 2011 год в редакции журналов «Москва», «Новый мир», «Дружба народов» и «Знамя».

И если в первых трёх журналах его произведения приняли, как и по делопроизводству положено, то в журнале «Знамя» ответственная за приём корреспонденции – блондинка средних лет, сухой красоты и формальной внешности – на просьбу поэта хотя бы расписаться на его экземпляре неожиданно ответила ему:

– «А у нас здесь не химчистка!».

– «Да-а-а?!» – только и осталось молвить удивлённому посетителю.

Но Платона удивил и нынешний лыжный сезон, неожиданно продолжившийся ещё на неделю. Более того, в субботу 7 апреля, по слегка ледяному насту Платон всё-таки достиг лучшего в сезоне результата. Однако через сутки стало ясно, что 8 апреля – будет последний лыжный день в этом году.

Апрель набирал силу, как и подготовка к традиционному празднованию Дня Победы. В телеэфире увеличилось количество информации по этому поводу. Она касалась всех телезрителей, даже смотрящих на телеэкран одним глазом, и слушающих в пол-уха, среди которых блистал своими знаниями кандидат медицинских наук, проктолог Иван Гаврилович Гудин.

До Платона как-то донёсся обрывок его просветительской, в адрес Надежды, речи:

– «То ли этот… Жуков?! Когда немец к Москве подходил…, ну, знаешь? Занял там… э… Можайск, Нарофоминск… Сталин спросил его: Возьмёшь командование? Тебе эти места знакомы? А тот ему: Да! Я эти леса с детства все исходил, знаю там каждую тропку! И стал… по просекам собирать армию!»

Платон за стенкой посмеялся над горе историком, позже сказав начальнице об исторических ошибках Гудина, завершив это своим резюме:

– «Честные, знающие и умные историки, как правило, копаются в анналах истории, а он, как истинный проктолог, ковыряет пальцем в её анусе!».

Но вскоре покопаться в анналах истории, а точнее – в своей памяти, пришлось и писателю.

Сходив в эту зиму последний раз на лыжах 8 апреля, Платон рекордно поздно завершил сезон.

Неожиданно для него в этот день в лесу всё ещё было достаточно снежно, и скольжение было приличным.

Но уже 15 апреля снега совсем не было. Прошедшие на неделе дожди окончательно съели его.

На следующий день, в понедельник, пораньше уйдя с работы, Платон с Ксенией совершили вояж на родину Платона.

В этот день стало довольно тепло, и кепки супругам не понадобились. Они гуляли в распахнутых лёгких полупальто, которые просто не хотелось таскать в руках.

От «Сретенского бульвара» прошли к Сретенским воротам, затем повернули в Печатников переулок.

Ещё в зимние каникулы по инициативе Ксении Платон через «Одноклассников» стал членом сообщества «Сретенка», и затем сам создал два новых фотоальбома: «Печатников переулок» и «Школа № 231», поместив в них свои старые фотографии.

Через несколько дней фотоальбом «Печатников переулок» стал быстро заполняться весьма интересными фотографиями и комментариями от новых участников фотоальбома.

А Платон очень гордился авторством этих фотоальбомов, особенно «Печатникова переулка».

– «Ксюх! А ведь благодаря этому я, можно сказать, уже себя увековечил!?» – неожиданно удивил он жену своим честолюбием.

– «Да, уж! Наверно? – согласилась она – А больше всего ты увековечил свой отчий дом! Давай, кстати, как-нибудь съездим на твою родину и пофотографируем!» – предложила тогда она.

И вот её предложение стало теперь материализовываться.

От отчего дома Платона родными для него проходными дворами супруги прошли на Рождественский бульвар, затем спустились к Трубной улице.

Далее по ней прошли до Большого Сергиевского переулка, затем повернули назад, теперь поднявшись вверх по Печатникову переулку, и далее на Сретенку, и по другой стороне опять ремонтировавшегося Сретенского бульвара проследовали к метро.

Ксения часто фотографировала, и не только мужа на фоне ему знакомых строений, но и наиболее примечательные в архитектуре и по отделке дома.

А на следующий день, 17 апреля, Платон пошёл на работу уже в одном костюме, по пути повстречав старого знакомого по давней работе.