Читать книгу "Квинканкс. Том 2 - Чарльз Паллисер"

— Да, — сказал Эскрит. — Генри действительно мой правнук, но во всем остальном вы ошибаетесь.

— Вот почему, — сказал Сансью, — он не меньше вас был исполнен решимости отомстить обоим семействам и получить долю поместья.

— Долю! — вскричал старик. — Да к настоящему времени он практически завладел всем поместьем!

— О чем вы говорите? — совершенно спокойно осведомилась миссис Сансью. — Как такое возможно?

— Он женился на наследнице со стороны Палфрамондов! — выкрикнул старик.

— Действительно? — невозмутимо спросила она.

— Так неужели вы думаете, что я отдам вам завещание сейчас, когда вот-вот осуществится мечта всей моей жизни: мое семейство — мои потомки! — вступит во владение землями Хаффама? Да будьте вы прокляты! И в любом случае, зачем вам завещание?

— Да ни за чем, — сказала миссис Сансью. — Просто его надо уничтожить.

— Уничтожить? — выдохнул старик. — Единственной стороной, заинтересованной в уничтожении завещания, является… — Он осекся.

— Да, — сказала она. — Я наследница со стороны Малифантов.

Так вот в чем дело! Вот почему она явилась к Эскриту! Вот почему Сансью нанял Барни убить меня! После смерти Сайласа Клоудира поместье переходило к претенденту Малифанту — в случае, если последний представитель рода Хаффамов умирал! И вот почему, понятное дело, они с Сансью сочетались браком: она обладала правами на наследство, а он располагал возможностями для осуществления оных.

— Генри предупреждал меня насчет вас! — выкрикнул Эскрит. — Он рассказывал, как помог вам разделаться с вашим племянником, который стоял первым в очередности наследования.

Значит, я не ошибался в своем предположении, что тетка отправила Стивена на ферму Квигга умирать! Но я не догадывался, кто она такая, и не знал, что именно из-за нее меня отправили в ту же школу!

— Вы несете вздор, старик, — холодно сказала она.

— Отдайте завещание, — приказал Сансью.

— Нет!

— Отдайте, — повторил Сансью. — Оно вам не нужно, поскольку ваш правнук потерпел неудачу.

— Вы лжете!

Послышался шорох бумаги, и адвокат сказал:

— На рассвете это будет во всех газетах.

До меня донесся еле слышный, дрожащий голос старика:

— «Баронет бежит после убийства родственника на дуэли. Саттон-Валанси, вторник, второе декабря. По всей вероятности, сэр Дейвид Момпессон, баронет, бежал из страны после смерти Генри Беллринджера…»

Он запнулся и умолк. Через несколько секунд снова послышалось шуршание, а затем мистер Сансью продолжил:

— «…после смерти мистера Генри Беллринджера, предположительно состоявшего с ним в дальнем родстве, которая наступила в результате дуэли между упомянутыми джентльменами. Сообщается, что мистер Беллринджер тайно бежал с мисс Генриеттой Палфрамонд, и сэр Дейвид, решительно возражавший против этого союза в силу своей собственной нежной привязанности к юной леди, пустился в погоню за влюбленными и прервал обряд бракосочетания. Согласно утверждению нашего корреспондента, затем между двумя джентльменами состоялась дуэль, в ходе которой мистер Беллринджер получил смертельное ранение».

— Убит, — проговорил старик. — Убит Момпессоном!

— И теперь поместье перейдет к наследнику Хаффаму, коли он заполучит завещание, — сказал Сансью. — Вы меня понимаете? Теперь оно вам не нужно. Отдайте нам завещание, и мы сразу свяжемся с человеком, который только ждет нашего приказа, чтобы заставить мальчишку замолчать навеки.

— Значит, Амфревилл отомщен, — проговорил Эскрит бесцветным голосом.

То же самое сказал Беллринджер перед смертью! Что он имел в виду? И что имеет в виду старик?

— О чем вы говорите? — раздраженно спросил Сансью.

— Он послал меня за ними, — начал старик безжизненным тоном. — За двумя влюбленными парами. Он твердо решил воспрепятствовать бракосочетанию. Он обещал… обещал увеличить мою долю наследства. Я скакал весь день и всю ночь.

— Он заговаривается, — бросила миссис Сансью.

Однако я жадно ловил каждое слово, пытаясь сообразовать рассказ Эскрита с историей, поведанной мне мисс Лидией.

— Когда я добрался до Холла, — продолжал старик, — там не светилось ни одно окно. Потом навстречу вышел Амфревилл и бросил мне вызов. Я обнажил саблю и стал драться с ним. Он фехтовал лучше меня, но потом она выбежала из Холла позади меня. Она увидела, что мне грозит опасность, и закричала: «Сын мой! Сын мой! Осторожнее, сзади!» Амфревилл решил, что она обращается к нему, и обернулся. Тут я и вонзил в него саблю.

Наступило короткое молчание.

Значит, вот что за «странные» слова (по выражению мисс Лидии) выкрикнула безумная женщина! Она узнала своего сына и увидела, что он в опасности. Она пыталась защитить вовсе не Джона Амфревилла, а Эскрита!

Затем старик продолжал:

— Я сделал это для него. Для семьи Хаффамов. Для моей семьи. Амфревиллы были недостаточно хороши, чтобы породниться с нами. Так он сказал мне. Но позже он разгневался на меня за то, что я не сумел предотвратить бракосочетание Джеймса с этой шлюхой. И за то, что я убил Амфревилла. А потом Патерностер рассказал мне, как он пытался обмануть меня, отменить завещательный отказ дома и денег в мою пользу. Я не верил Патерностеру, покуда он не показал мне кодицилл и завещание, составленное им перед смертью. И тогда мне стало ясно, что, пока я ездил по его делам, он пытался хитростью лишить меня моих законных прав!

Беллринджер упоминал про своего прадеда, лишенного законных прав! Так вот, значит, как истолковывались слова, озадачившие меня тогда!

— После того как я рисковал жизнью! Я имел полное право считаться членом семьи. Вот почему я согласился помочь Патерностеру, когда он изложил мне свой замысел. Но мы не крали кодицилл и завещание. Документы содержали ложь, и я имел право изъять их. И с каким наслаждением я вымогал у Джеймса деньги за кодицилл, а позже продал завещание обратно Момпессонам! Раз они отказались признать меня своим родственником, я исполнился решимости уничтожить оба семейства, натравив их друг на друга. Продавая завещание, я предупредил Момпессонов о существовании кодицилла, дабы они никогда не знали покоя. А много лет спустя я продал кодицилл Джону Хаффаму, заставив его поверить, будто он покупает документ у третьего лица.

Так значит, все время, пока мой дед, Джон Хаффам, откладывал деньги из своего ежегодного дохода, а потом залез в долги к старому Клоудиру, чтобы купить кодицилл, последний находился у Эскрита! Покупка документа у третьего лица, описанная моей матерью, являлась очередной мистификацией, устроенной Эскритом!

— Значит, много лет назад вы убили человека, да? — сказала миссис Сансью. — Но Амфревилл не единственный, так ведь?

Во рту у меня пересохло от волнения. Что она имела в виду?