Читать книгу "Механическое сердце. Черный принц - Карина Демина"

Кэри, закрыв глаза, решилась.

Удерживаясь одной рукой за скобу, она протянула другую и почти дотянулась, пальцы скользнули по ступеньке… и отошли.

«Янтарная леди» слегка отодвинулась. Всего на пару дюймов, но пара дюймов пустоты – это почти непреодолимо.

– Вдвоем. – Ее рука оказалась в кольце жестких пальцев. – Я удержу.

Удержит. Пусть и задохнется от боли, но удержит, и все равно страшно, вот только для страха времени не осталось. Ноги скользят и почти соскальзывают, опора ненадежна, и ветер, сжалившись, подталкивает дирижабль. Поручень сам впечатывается в раскрытую ладонь Кэри, болезненно, до хруста, и пальцы сжимаются.

– Давай. – Она на мгновение повисает в пустоте, чувствуя себя тем самым канатом, который вот-вот разорвется. И ноги все-таки находят опору.

Держаться.

И Кейрен, умница, руку не разжал.

– Прыгай!

Ветер разрывает слова, и тонут они в реве моторов, но Кейрен отпускает скобу. Он делает шаг в пустоту с закрытыми глазами. И Кэри пугается, что не удержит.

Держит.

Тяжелый. И неудобный. Он цепляется за руку и за лестницу, повисая где-то ниже. И влажные юбки бьют его по лицу.

– Спускаемся?

Голос натужно-веселый. И лихорадочно блестят глаза.

– Там должен быть люк…

…в теории…

Спуск сложнее. Кэри чувствует себя мухой на гладком стекле. Кто делал эту лестницу? За нее же зацепиться невозможно, ступени едва-едва выступают из металлической стены… и все-таки получается.

Медленно.

И сердце почти останавливается.

Ниже. И еще. Ступенька за ступенькой. Пальцы болят, жжет лицо… обветрится, кожа станет жесткой, а губы наверняка вовсе полопаются. Эти трещины зарастают плохо, и живое железо не поможет. О чем она только думает? Неуместные мысли, выжить бы…

…и люк есть. Запертый и, что гораздо хуже, заросший льдом.

– Пакость. – Кейрен с трудом дышит. И светлая ткань его рубашки пропиталась кровью. Он льнет к металлу, почти прикипая боком к наледи, и глядит на люк.

А лестница уходит в темноту. И если так, то можно попробовать ниже, вот только хватит ли у Кейрена сил дойти? Этого Кэри не знает, но чувствует, что держится он на одном упрямстве.

– Будете знать, – она примеряется и ударяет по льду ботинком, – как шантажировать женщин…

– Буду. – Кейрен хрипло смеется.

Замерзнет ведь…

…и есть шанс, если Кэри решится…

– Пожалуйста, – перчатку она стянула зубами, и пальцы тотчас обожгло холодом, – отвернитесь.

Перчатку хотела спрятать, но выронила, и та нырнула в темноту, исчезла среди огней. Не смотреть. Не думать о том, что случится, если Кэри упадет.

Она сумеет.

Жила откликнулась на зов легко, плеснула силой, горько-сладкой, пьянящей.

…сдержаться.

…нельзя здесь, на высоте… только руки… у нее никогда не получалась частичная трансформация, которая на грани…

Ткань трещит.

Замереть. Отступить. Сила рядом… вдох и выдох. Унять, направить по крови хмельной безумный ток, который уговаривает поддаться.

Нет.

Руки плывут, плавятся, и боль такая, что Кэри стискивает зубы, чтобы не закричать. Ей почему-то очень важно не закричать. Хотя кто услышит?

Ветер? Кейрен? «Янтарная леди», которая еще проворачивается вокруг мачты, удерживаясь на привязи причального каната. Кэри обострившимся чутьем слышит тонкий звук. Канат рвется, волокно за волокном, но прежде чем он успевает лопнуть, «Янтарная леди» сбрасывает привязь. И свистит, рассекая воздух, тяжелая витая плеть.

…надо будет сказать, что канат нуждается в замене. Позже.

Рука чужая, массивная, в окладе чешуи. Изогнутые корявые пальцы, которые все-таки держатся за скобу ступеньки. И когти прозрачные взрезают лед.

…и металл.

В нем когти застревают, и Кэри морщится, до того неприятное чувство. Она застыла на острие силы, не смея взять больше.

– Мне очень повезло со спутницей. – Кейрен говорит это шепотом, но сейчас Кэри слышит и шепот, и стон металлических опор, скрежет лифтовой шахты, в которой еще не смонтировали подъемник…

…только собирались.

Надо продолжать. И когти впиваются в железо, пробивая насквозь. Рвут, вымещая страх, и отчаяние, и тоску, потому что в новом своем обличье она остро ощущает, как бежит время.

Осталось немного.

Прилив.

И переполненная огнем материнская жила ломает гранитные оковы, пробиваясь к поверхности.

Люк с хрустом выламывается и летит вниз, за перчаткой… перчатки жаль, хорошая, с опушкой… и рукава наверняка лопнули…

…неприлично в таком-то виде.

Опять глупые мысли, но странным образом они успокаивают Кэри. И дышать она учится наново, ложится на живот, вползает в узкую нору шахты, разворачивается и с раздражением, пользуясь обретенной силой, сдирает липкое, набрякшее влагой полотнище юбки.

– Не выбрасывайте. – Кейрен протискивается с трудом. Он только выглядит щуплым, но плечи широки. И скукожившись – лестничный пролет узок, – Кейрен дышит, пытаясь согреть белые руки дыханием. – Могу ли я вас попросить еще об одной любезности? Кажется, я слегка перестарался…

Повязка под рубашкой, да и сама рубашка пропитались кровью.

– Я не думаю, что вам следует идти…

Кэри рвет нижние юбки на полосы, с тоской думая, что шерстяные чулки вовсе не так уж теплы, как ее уверяли, а саквояж со сменной одеждой остался на борту «Янтарной леди».

– Стоит. Если останусь, в жизни себе не прощу.

Он зажимает края раны пальцами.

– Надо немного посидеть… знаете, мне с вами повезло.

Раны выглядели неглубокими, а по краям закипало живое железо. Тонкие нити возникали и таяли, вновь появлялись, чтобы исчезнуть.

Прилив спешил одарить силой.

– Надо просто немного посидеть. – Кейрен лег, свернувшись клубком. – Слышите, да? Я и то слышу, хотя…

Он замолчал, а Кэри, выронив лоскуты, заскулила.

Ей вдруг вспомнилась чернота под ногами.

Далекие огни.

Земля. Белое-белое поле… река наверняка рядом… борт «Янтарной леди» и собственная оглушающая беспомощность.

– Вы очень храбрая. – Кейрен сам кое-как затянул повязку. – Дышите глубже. Это просто нервы. Вы переволновались, вот они и играют… поиграют и замолчат. Вам тоже надо посидеть… недолго, да? Еще минуту…

…нервы и дикая сила прибоя, который зовет.