Читать книгу "Начало России - Валерий Шамбаров"

Его племянники вместо дворца очутились в Тауэре. А король решил обезопасить себя на будущее, приказал удушить обоих. Трупы закопали под лестницей, скелеты обнаружили там 200 лет спустя [13]. Но даже видавших виды англичан потрясло циничное убийство детей. Народ заволновался. Тогда Ричард задумал упрочить права на трон. Ведь у Эдуарда IV оставалась еще молоденькая дочка Елизавета. Король подумал-подумал и умертвил свою супругу, наметил жениться на племяннице. Тех, кто имел неосторожность громко выражать недовольство, он тоже отправлял на тот свет.

Но это лишь подлило масла в огонь. А воспользовался этим дальний родственник проигравшей династии Ланкастеров, Генрих Тюдор. После разгрома своей партии он жил во Франции. Узнал, что от Ричарда отшатнулись даже былые сторонники, собрал эмигрантов и приплыл на родину. К нему потекли противники короля. Ричард тоже вывел войско. Но его подчиненные изменяли, переходили к Тюдору. Последняя битва Алой и Белой роз случилась возле Босворта. Битвой ее можно было назвать лишь с натяжкой. В предшествующих сражениях английская знать истребила друг друга, и сошлись жиденькие отряды рыцарей. Но рубились жестоко, под Ричардом убили лошадь. Он орал: «Коня! Полцарства за коня!» Коня ему подать было некому, его воины погибали или бежали, кто-то прикончил и самого Ричарда.

Корона досталась Генриху VII Тюдору. Смутные настроения в Англии улеглись не сразу. В Ирландии объявился некий Ламберт Симнел, объявил себя сыном казненного Кларенса, королем Эдуардом VI. Но страна уже устала. Воевать за Симнела нашлось мало желающих. Генрих VII без труда раздавил его и вместо расправы ограничился посмешищем, назначил Симнела служить на королевскую кухню. На любителей усобиц это подействовало отрезвляюще. Новый король женился на неудавшейся невесте Ричарда III, дочке Эдуарда Елизавете Йоркской. Тем самым он примирил вражду двух партий.

Ну а для аристократов, которым захочется сплести еще какой-нибудь заговор, он учредил особый суд «Звездную палату». Приговоры выносились быстро и однозначно, без апелляции к пардаменту. Но родовых дворян в Англии осталось мало, кто погиб, кого казнили. Это само по себе способствовало умиротворению. Генрих VII ввел категорию «новых дворян», джентри. Богатые купцы и предприниматели покупали землю и получали от короля патенты на дворянские титулы. Они не было воинственными, не хватались за мечи по любому поводу. Новое дворянство предпочитало барыши. Расширяло и совершенствовало хозяйства, торговало. Англия меняла облик, превращалась в другую страну.

Об «освобождении» Константинополя в Европе больше не вспоминали. Уж больно серьезным противником были турки. Иное дело, если бы удалось столкнуть их с Россией… А для этого складывались подходящие условия. Султан Баязет II завершил замысел отца превратить Черное море в свое, внутреннее. Повел наступление на Молдавию. В помощь султану привел татар его вассал, крымский Менгли-Гирей. В 1484 г. были взяты Килия в устье Дуная и Аккерман (Белгород) в устье Днестра. Молдавию отрезали от моря. Господарь Стефан воззвал к московскому родственнику Ивану III, упрашивал вместе воевать с турками.

Подал голос и король Казимир, тоже доказывал, что русским, полякам и валахам надо объединиться против османов. Но в политике Иван Васильевич руководствовался отнюдь не родственными чувствами, а интересами государства. Нужно ли было русским шагать за тридевять земель, умирать за чужие страны? Да еще и порушить столь полезный союз с Менгли-Гиреем? В Молдавии польская дипломатия действовала более успешно. Наобещала Стефану поддержку, и в 1485 г. он признал себя вассалом Казимира. Передался злейшему недругу Руси. Коли так, то помогать ему было вообще глупо. Московский государь отказался от альянса.

Турецкие завоевания на Черном море нарушили новые пути торговли со странами Востока, проложенные по Днестру и Дунаю. Цены на пряности и шелк в Европе продолжали расти, и португальцы сочли, что надо активизировать поиски дороги в Индию. В 1486 г. Бартоломео Диашу повезло. Он нашел трассы, позволяющие избежать встречных ветров и течений, достиг южной оконечности Африки. Назвал ее еще не мысом Доброй Надежды, а мысом Бурь. Добрых надежд не обнаружилось. В Южной Африке португальцы увидели пустыни. Бушмены и готтентоты жили в каменном веке, никаких богатств у них в помине не было. Экспедиции возвращались с пустыми руками, затрат не окупили. Дальнейшие плавания в этом направлении сочли бесперспективными и прекратили.

60. Как завершилась Вятская республика

Острастки, полученной казанцами, хватило ненадолго. Татарским хозяевам требовались невольники, работорговцам – товар. Из пограничных городов поступали доклады, что нападения не прекращаются. Хан Али понимал, что русские способны взгреть его, но сделал свои выводы. Принялся наводить мосты с Сарайской ордой, с сыновьями Ахмата Муртозой, Махмудом и Ших-Ахмедом. А это было прямым нарушением мирного договора. В Москве о «крамоле» узнали и расценили однозначно: соблюдать мир Али не собирается.

Но при дворе великого князя вырос еще один претендент на казанский престол, Мухаммед-Эмин. А в ханстве, как обычно, хватало недовольных своим властителем. Русская агентура поработала с оппозицией, пообещала теплые места в новом правительстве, подсыпала деньжат. Осенью 1485 г. полки государя под командованием Василия Шихи Оболенского и Юрия Кошкина выступили сажать царевича на трон. Значительных трудов не потребовалось. Едва войско приблизилось к Казани, заговорщики подняли мятеж, Али удрал, и брат занял его место.

Но то, что легко досталось, было так же легко потеряно. Русский ставленник на троне никак не устраивал работорговцев и рабовладельцев. А народу внушали: Мухаммед-Эмин продался «неверным». Татары стекались к Али-хану. Уже зимой 1485/86 г. разыгрался второй переворот. Мухаммед-Эмин с братом Абдул-Латифом и матерью Hyp-Султан опять сбежали на Русь. А тех, кто успел проявить симпатии к сопернику, Али решил перерезать. Чтобы собрать их вместе, устроил большой пир во дворце, пригласил всю казанскую знать. Но обреченные пронюхали – угощать их собираются отнюдь не сладостями. Спешно седлали коней, оторвались от погони, а вскоре били поклоны перед Иваном III, молили заступиться.

В 1486 г. история в точности повторилась. По весне русское войско двинулось к Казани. Али скрылся, ханом стал Мухаммед-Эмин. Но теперь жаждали мести его приближенные – они чудом избежали расправы, нашли свои дома разграбленными, имения отданными в чужие руки. Новый хан принялся казнить противников, отбирать их богатства. Их приятели и родственники возмутились. А сыновья Ахмата прислали Али-хану свои отряды. Он вернулся, казанцы восстали. Мухаммед-Эмина выгнали в три шеи.

В третий раз терять престол Али не намеревался. От оппозиции он избавился – тех, кто не удрал с Мухаммед-Эмином, перебили. Хан взялся формировать большое войско. Кроме того, решил втянуть в союз Вятку. Она осталась последней независимой республикой на Руси. От Москвы была далеко, о власти великого князя почти не вспоминала. Когда Иван Васильевич стал наводить порядок в Новгородской земле, на Вятку перебралась часть новгородской вольницы, добавилась к здешним лихим головушкам.

Посланцы Али-хана подстрекали подобную публику, втолковывали: разве Казань враг для них? Покупает добычу, пленных. Враг – Иван III. Прижмет их свободы вслед за Новгородом, за Тверью. Вятские удальцы возбудились. Рассудили, что войной Москвы и Казани грех не воспользоваться – самое время погулять. В 1486 г. ворвались на земли Устюга, подступили к городу Осиновцу, разорили три волости. Но в Устюге теперь стоял сильный гарнизон, вышел на выручку осажденному городу, и разбойники убрались. Подсчитали – добычи взяли мало. Собрали толпу побольше, решили повторить набег на Осиновец.