Читать книгу "Сахара - Клайв Касслер"

– Уматываем отсюда! – закричал Манса Батутте, когда они с Чейком впихнули Казима на заднее сиденье. – Во имя Аллаха, шевелись, пока нас не убили!

У Батутты желания умереть было не больше, чем у его начальников. Оставив солдат самостоятельно выбираться из ловушки, эти офицеры помышляли лишь о том, как спасти свои шкуры. Напуганный до потери логического мышления, Батутта, включив скорость, слишком резко надавил на акселератор. Хотя это и был автомобиль с полным приводом, он зарылся колесами глубоко в песок и стал пробуксовывать. Батутта в панике продолжал давить на акселератор. Двигатель визжал, протестуя против чрезмерных оборотов, в то время как водитель усугублял тяжесть положения, загоняя колеса по ступицу в песок.

Что-то беззвучно бормотавший себе под нос Казим внезапно вернулся к реальности, и лицо его перекосилось от ужаса.

– Спасите меня! – завопил он. – Я приказываю спасти меня!

– Ты дурак! – заорал Манса на Батутту. – Сбрось газ, или мы не сдвинемся с места.

– Я пытаюсь, – огрызнулся Батутта, блестя потным лбом.

Только Йерли сидел спокойно, покорный судьбе. Он молча следил в боковое стекло за приближением смерти в образе здоровенного и очень целеустремленного американца в камуфляжной форме, с ног до головы обвешанного оружием.

* * *

Старший сержант Джейсон Расмуссен из Парадиз Вэлли, штат Аризона, повел свою группу прямо с поезда на тенты штаб-квартиры Казима. В его задачу входил захват центра связи, чтобы не дать малийцам возможности послать сигнал тревоги и не допустить контратаки военно-воздушных сил Казима. «Туда и обратно, да чтоб обернулись быстрее, чем вампир помочится кровью!» – так образно инструктировал их полковник Харгроув. Впрочем, сержант и сам понимал, что они все погибнут, если малийские истребители перехватят их, прежде чем вертолеты пересекут мавританскую границу.

После того как бойцы его группы, сметая слабое сопротивление ошеломленных малийских солдат, достигли цели и перерезали коммуникации, Расмуссен краем глаза заметил штабной автомобиль и рванулся к нему. В салоне он разглядел три головы на заднем сиденье и две на переднем. Сначала, увидев, что автомобиль, похоже, застрял в песке, он решил взять находившихся внутри людей в плен. Но тут автомобиль рванулся вперед и подпрыгнул на твердой почве. Водитель постепенно наращивал скорость, и машина стала удаляться.

Расмуссен открыл огонь из автомата. Его пули насквозь прошивали тонкую обшивку. Стекла разлетелись, сверкая на ярком солнце, пробитая очередью задняя дверца распахнулась. Когда он опустошил две обоймы, изрешеченный автомобиль стал замедлять ход и остановился. Осторожно приблизившись, Расмуссен увидел, что водитель безжизненно поник на руле. Тело одного старшего малийского офицера наполовину вывалилось в окно, а другой выпал в открытую дверцу и пустыми глазами уставился в небо. Третий, сидевший посередине на заднем сиденье, бессмысленно таращился в пустоту, словно под гипнозом, и на появление Расмуссена никак не отреагировал. Пассажир в штатском на переднем пассажирском сиденье смотрел куда-то в пространство невидящим взором. Сержанта поразило удивительно спокойное, отрешенное и умиротворенное выражение, застывшее на его лице.

С точки зрения Расмуссена, офицер на заднем сиденье походил на опереточного полководца из мультфильма. Мундир его был усеян золотыми галунами, шевронами, ленточками и невероятным количеством орденов и медалей. Сержант и представить себе не мог, что эта шутовская фигура не кто иной, как главнокомандующий малийских вооруженных сил. Он наклонился в открытую дверцу и ткнул его в бок стволом автомата. Тело завалилось в сторону на сиденье, обнажив две аккуратные дырки от пуль в позвоночнике у основания черепа.

Старший сержант Расмуссен оглядел остальных – не нуждается ли кто в медицинской помощи. Но у всех ранения были смертельными. Сержант и понятия не имел, как далеко он зашел, выполняя свое задание: ведь без прямого приказа Казима или непосредственно его штаба никакой другой офицер не мог взять на себя полномочия, чтобы вызвать авиационное подкрепление. Фактически одной рукой сержант из Аризоны изменил весь облик западно-африканского государства. Вскоре, узнав о смерти Казима, новая политическая партия, поддерживающая демократические реформы, сбросит старых малийских лидеров и выберет новое правительство. И «мусорщики», подобные Иву Массарду, уже не будут пользоваться их расположением...

Еще не ведая, что он изменил ход истории, Расмуссен перезарядил автомат, выбросил из головы этот эпизод и рысцой побежал обратно помогать своим бойцам в расчистке поля боя.

Прошло почти десять дней, прежде чем генерала Казима похоронили в пустыне рядом с местом его сокрушительного разгрома. Никто его не оплакивал, а наспех вырытая и ничем не отмеченная могила навсегда осталась безымянной.

57

Питт взбежал наверх по ступеням арсенала и присоединился к оставшимся в живых бойцам тактической команды, державшим последнюю оборону в небольшом закоулке перед входом в подземелье. Соорудив наспех баррикаду, они поливали плац плотным огнем, продолжая держаться под натиском разрушения и смерти, сражаясь почти с безумной яростью, чтобы не допустить врага в арсенал и не дать устроить бойню среди гражданских и раненых, пока не подоспеют Джордино и спецвойска.

Обескураженные столь упорным сопротивлением никак не желающей сдаваться горстки бойцов, потерявшие каждого десятого малийцы, которых продолжало косить выстрелами, затоптались на месте, а Питт, Пемброк-Смит, Хоппер, Фэйруэзер и еще двенадцать спецназовцев ООН не только не отступили, но бросились в контратаку. Шестнадцать человек атаковали почти тысячу. Они рванули на эту оцепеневшую толпу, вопя, как демоны, и стреляя во всех, кто попадался на их пути.

Стена малийцев раздвинулась, как Красное море перед Моисеем, и подалась назад, и тут же пугающие бреши стали появляться в их шеренгах. Они бросились врассыпную. Но паника охватила не всех. Несколько храбрецов залегли и открыли огонь по бегущей на них горстке защитников форта. Четверо из бойцов ООН упали, но инерция движения уже вынесла оставшихся вперед, и сражение перешло в рукопашную схватку.

Звуки выстрелов из автоматического пистолета Питта чувствительно хлопали его по ушам, пока перед ним не растаяла группа из пяти малийцев. Питт опустошил обойму своего пистолета и отшвырнул его. В следующее мгновение шальная пуля угодила ему в бедро. Он упал и уже не видел, как в форт ворвались рейнджеры полковника Гаса Харгроува и открыли убийственный огонь, который оказался полностью неожиданным для остатков ничего не подозревавших войск генерала Казима. Как только ошеломленные малийцы осознали, что их атакуют с тыла, все их мужество и способность трезво рассуждать растаяли, как масло на раскаленной сковородке. На открытом месте они ударились бы в беспорядочное бегство, но здесь, внутри форта, бежать было некуда. И, словно подчиняясь невысказанной команде, они начали бросать оружие и складывать руки на затылках.

Интенсивный огонь быстро перешел в одиночные выстрелы и наконец совсем стих. Странная тишина нависла над фортом, когда люди Харгроува начали сгонять в толпу малийцев и отбирать их оружие. Жуткая и неестественно мирная концовка столь кровопролитной и шумной битвы.