Читать книгу "Случай в Семипалатинске - Николай Свечин"

Дверь в юрте всегда находится на северо-востоке — так удобнее по господству ветров. Но, что еще важнее, эта сторона — обратная Мекке, куда кочевники молятся. Почетное место располагается напротив двери по ту сторону очага; оно называется тор. Там же сложены сундуки с вещами, свернутые постели, кошомные чемоданы. Хозяева и гости сидят на коврах или меховых подстилках.

Правая сторона юрты хозяйская и отгорожена занавеской. В ней стоит тюсек-орук, низкая кровать с подушками, и находятся мужские вещи: седло, сбруя, оружие. Женщины держат там кебеже. Кебеже — это ящик, в который сложена лучшая посуда, а также ценные продукты, в первую очередь чай и сахар. Здесь же хранятся провизия и мешок из прокопченной кожи для изготовления кумыса. Его казахи пьют с утра до вечера, кумыс заменяет им еду.

Левую сторону отдают младшим членам семьи: детям, снохам, внукам, также там могут поместить на время больного ягненка.

Возле двери находится босага, пространство для хозяйственных целей. Сама дверь обшита войлоком, а еще имеет кошомную занавеску. Стены и пол украшены текеметами, войлочными коврами. Казахи любят свое жилище и берегут его. «Клянусь священной юртой, своя юрта — храм божий!». Находящийся там гость считается под защитой хозяина, и обидеть его — значит обидеть самого хозяина. Ну и наконец, хорошую юрту можно поднять и перенести на другое место, она не развалится. Вес ее — примерно десять пудов.

Лыков выслушал содержательную лекцию, пошел направо за занавеску и улегся с чистой совестью на кровать. Точнее, на тюсек-орук. И быстро заснул, все-таки дорога его утомила.

Спал он чутко и проснулся от звука голосов. Выбрался из правой половины и обнаружил сына беседующим с каким-то мужчиной на незнакомом языке. Наружностью тот походил на Чингиз-хана, но откуда взяться монголу в таком месте? Азиат и подпоручик держали в руках странные бутылочки. Они протянули их друг другу, каждый брал что-то из предложенной посуды маленькой ложечкой и совал себе в нос. Нюхательный табак, вот что это такое, догадался питерец. А как бойко Чунеев лопочет по-азиатски!

Увидев незнакомца, азиат молча поклонился ему, быстро завершил беседу и вышел вон.

— Кто это? — спросил сыщик.

— Мой агент с китайской стороны, — пояснил разведчик.

— Какой национальности? Я решил было, что монгол.

— Монгол и есть.

— А чего это вы с ним нюхали?

— Табак, у них так принято. Я нарочно таскаю с собой посуду с этим зельем, чтобы угощать. Полезно для налаживания хороших отношений.

— И что тебе сообщил твой заграничный друг? — не утерпел Алексей Николаевич. Спрашивать об этом было неловко, но любопытство взяло верх.

— Оюулунбиельды принес донесение: из Урумчи в Чугучак тайно прибыл какой-то крупный чиновник с красным поясом. Носилки у него зеленого цвета, с желтыми ремнями. У начальника охраны на груди медальон с изображением зверей, а на шапке синий шарик.

Командированный растерялся:

— И что все это значит?

— Судя по цвету носилок, это князь, родственник императорской фамилии. Красный пояс говорит о том, что он дальний родственник, у близких он желтого цвета. На охраннике медальон со зверями, выходит, он военный. Синий шарик означает его чин — полковник. Еще агент сообщил, что с князем привезли на двух верблюдах ямбы, слитки китайского серебра. Это наверняка для оплаты услуг шпионов.

— Снесарев сказал, что китайской разведки не существует. Может быть, потом появится, а сегодня ее нет.

— Андрей Евгеньевич ошибается, — мягко возразил подпоручик. — Она уже есть, пусть и ходит пока на японских помочах. Японцы в минувшую войну многому их научили…

Лыков удивился и порадовался: его сын спорил со своим учителем, знаменитым Снесаревым, от которого был без ума. Но вслух сказал другое:

— Приехал князь, тайно. И привез кучу серебра. Только и всего?

— Ты что? Важная новость. Я должен срочно переслать ее в штаб округа. Китайцы наводнили приграничную полосу своими агентами.

— А где они их берут? Китайца сразу видно, таких шпионов к нам засылать глупо.

Николай ухмыльнулся:

— Это очень умный народ с большим будущим. В том числе и в области секретных служб. Китайцы засылают к нам таких людей, которых не отличишь в толпе. Помнишь, где я живу? В Джаркенте, приграничном городе Семиреченской области. Он особенный. Ты слышал, что мы одно время владели частью Восточного Туркестана?

— Погоди, — остановил сына отец. — Наш Туркестан я представляю, а что такое Восточный?

— Жаль, нет под рукой карты. Но попробую объяснить на пальцах. Он состоит из Джунгарии на севере со столицей в Кульдже и Кашгарии на юге со столицей в городе Кашгар. А между этими «гариями» расположились пустыня Такла-Макан и горная страна Тянь-Шань. Живут в Восточном Туркестане преимущественно мусульманские народы. Для Китая это дикая отдаленная окраина, которой трудно управлять.

— А как мы завладели китайской территорией?

— Просто взяли и ввели войска, в тысяча восемьсот семьдесят первом году. Тогда дунгане, то есть принявшие мусульманство китайцы, восстали против маньчжур. И под горячую руку разорили русскую факторию в Кульдже. Мы тут же воспользовались этим. Захватили север Джунгарии, так называемую Илийскую область, а заодно и горные перевалы Тянь-Шаня.

— Николка, а для чего мы это сделали? Нельзя было наказать бунтовщиков, не захватывая их земли?

— Нам хотелось туда зайти, вот и нашли повод. Восточный Туркестан — удобный плацдарм для наступления хоть на Китай, хоть на Индию…

— А Снесарев говорит, что Индия неуязвима с севера и востока! — перебил сына Алексей Николаевич.

— Старая песня. Еще в тысяча восемьсот восемьдесят шестом году полковник Локкарт обследовал долину Читрала на памирско-индийской границе. И пришел к выводу, что крупные войсковые соединения русских не смогут пройти там даже летом. Я читал этот доклад.

— Вот видишь. А ты говоришь — плацдарм.

— Потому говорю, что не согласен с Локкартом и Снесаревым. Я сам проехал весь Тибет и знаю, что русской армии это по силам. Даже горную артиллерию можно протащить. Особенно южнее Читрала, через Гилгит.

— То-то ты там чуть без рук не остался, — пробурчал папаша.

Сын машинально подул на белые кончики пальцев и продолжил:

— Так вот. Простояла наша армия в Илийской долине двенадцать лет, до восемьдесят третьего года. А потом мы ушли обратно за старую границу. Вместе с нами, опасаясь маньчжурского возмездия, откочевали в русские пределы шестьдесят тысяч дунган, казахов и таранчей[23]. Вот для последних наше правительство и выстроило прямо в чистом поле целый город — Джаркент.

Что было дальше? Китай вернул свои прежние территории и назвал их Синьцзян, то есть Новая линия. И теперь эта девятнадцатая провинция Поднебесной — жаркое место противоборства разведок: нашей, британской, китайской, японской, турецкой, а теперь еще и германской. Я — активный участник тайной войны. Прикомандирован к Третьему Западно-Сибирскому стрелковому батальону, казармы которого в Джаркенте. Вроде бы для усиления строевого кадра, а на самом деле заведую секретным разведывательным пунктом. Который не указан ни в одном справочнике Военного министерства.