Читать книгу "Города вам на пользу. Гений мегаполиса - Лео Холлис"

Примерно в то же время, когда проводился первый конкурс, лондонский мэр Борис Джонсон открыл базу данных (London Datastore)21, содержащую информацию буквально обо всем — от брошенных машин и показателей успеваемости по школам до подробных сведений о счетах членов руководства британской столицы. Позднее там появились обновляемые в реальном времени данные о системе метрополитена, полиции и лондонских учреждениях Национальной службы здравоохранения. Разработчица этой базы Эмер Коулмен рассказала мне, что спрос на содержащуюся в ней информацию превзошел все ожидания и лондонцы используют ее самыми разными, порой неожиданными способами.

База данных — не просто механизм, способствующий прозрачности. Открытость и подотчетность муниципалитета — дело важное, оно способствует доверию между городом и мэрией, но разнообразная информация, предлагаемая всем для анализа, намного эффективнее пробуждает активность горожан. После размещения данных в базе мэрия утрачивает контроль над тем, как они используются и кем: хакерами, общественными активистами, разработчиками сайтов, кодировщиками или предпринимателями, создающими приложения. Информацию можно использовать для развертывания политической кампании или начала нового бизнеса. Эта передача традиционными органами власти контроля над информацией всем, кто подключен к интернету и интересуется этими данными, занимает центральное место в новой политической революции — создании «правительства 2.0». И опять же движущей силой этой новой эры становятся города.

Но, как любые преобразования, рождение эпохи «правительства 2.0» сопряжено с определенной тревогой и неожиданными последствиями. Пока что она переживает медленный процесс акклиматизации —так осторожный пловец сначала опускает ногу в прохладную воду бассейна и лишь затем погружается целиком. Вначале были большие усилия по внедрению государственных услуг в интернет, их оптимизации и повышению доступности. В результате люди получили возможность подавать через сайт заявки на получение водительских прав, платить местные налоги, участвовать в социологических опросах и исследованиях, записываться на прием к врачу. Этот механизм связывает государство с гражданами, но пользователь по-прежнему остается клиентом: хотя возможность для обратной связи существует, изменить систему он не может. Все это чрезвычайно полезно, но не дотягивает до революции, которую позволяет осуществить интернет.

Многие руководители быстро поняли, что интернет представляет собой весьма эффективный механизм трансляции собственной точки зрения. У политиков появились сайты, государственные ведомства начали рассказывать гражданам о своей деятельности в блогах, подкастах и твиттере. Но и эти новшества опять же обеспечивали одностороннее движение информации. Со всей наглядностью это проявилось в ходе бунтов в августе 2011 года, когда подразделение лондонской полиции, ведающее поддержанием общественного порядка (11-е Оперативное командование, или СО11), создало собственный твиттер-аккаунт (@СО11metpolice); за считаные дни у него появилось более 15 тысяч подписчиков. Таким образом, социальная сеть использовалась в качестве высокоэффективного средства коммуникации, сообщавшего о том, где находиться опасно. Однако тот факт, что сама эта команда лондонской полиции следила только за восемью другими каналами, представлявшими исключительно госструктуры, не может не разочаровывать. В 2012 году она сменила название на @тmetpoliceevents и приобрела 26 669 подписчиков, но сама подписалась лишь на 46 других пользователей — в основном созданных другими подразделениями лондонской полиции. По сути, она говорит с людьми, но не желает их слушать, спокойно игнорируя более 25 тысяч потенциальных источников информации, в том числе активных граждан, способных помочь выполнять ее работу.

Именно эта способность социальных медиа спонтанно пробуждать «мудрость толпы» и лежит в основе «правительства 2.0», именно она в дальнейшем преобразует характер управления городами. Представить, как будут развиваться события, можно, изучив, как работает созданная в 2003 году нью-йоркским мэром Блумбергом телефонная линия 311. До того как возглавить город, Блумберг сколотил состояние на финансовой аналитике, поэтому он отлично осознает, как важна информация. Служба 311 стала краеугольным камнем его административной деятельности. Она создавалась, чтобы обеспечить ньюйоркцев единой горячей линией, где были бы задействованы все функции городской администрации (за исключением чрезвычайных служб) — от борьбы с шумом, предоставления талонов на питание и мест в школах до состояния парков. К маю 2010 года на линии было зарегистрировано более 100 миллионов звонков.

Всякому, кто организует информационный канал для налаживания диалога между мэрией и улицей, нужно быть готовым к большому количеству жалоб. Мало кто набирает 311, чтобы поблагодарить мэра за его работу или похвалить городские службы за эффективное исполнение обязанностей. Со временем Блумберг добавил новые сервисы: в 2009 году, когда он переизбирался на пост мэра и обещал предоставить горожанам информацию о работе общественного транспорта в реальном времени; в том же году была запущена программа «Бросаем курить». Кроме того, телефонная служба координирует свою работу с сайтом городской администрации NYC.gov, и за исполнением своих просьб люди могут следить в онлайне; впрочем, и у самой линии 311 появилось онлайн-подразделение: вопросы можно задавать с помощью СМС или по Skype. На сегодняшний день идею Блумберга перенял ряд других американских городов.

Но не только политики двигаются в этом направлении. Такие системы, как 311, пользуются огромной популярностью, но они все же остаются в руках городской администрации. Поэтому общественные организации, выступающие за открытость информации, например Open Plans и Code For America, начали собирать средства для проектов вроде Open311 — программы по созданию информационной линии, демократической и универсальной. На данный момент к этому проекту присоединились 24 американских города, в том числе Сан-Франциско, Бостон и Балтимор. Поскольку данные здесь открыты, сведения о любом из городов-участников доступны всем. В результате, к примеру, мы можем видеть, что 10 июля 2012 года в системе было зарегистрировано 83 записи — от жалоб (и одной похвалы) в рубрике «Как мне ехать?» до сообщений о граффити, нарушениях правил парковки, задержке с вывозом мусора и просьб о ремонте улиц. В Великобритании в 2006 году был запущен аналогичный проект Fixmystreet.com, позволяющий разместить жалобу, которая потом будет переслана местному совету. Каждый день люди заходят на сайт, чтобы сообщить, скажем, о поломке оборудования на детской площадке в Александра-парке на севере Лондона или анонимно заявить о незаконных свалках в Оксфорде.

Переход к «правительству 2.0» не будет гладким, особенно для административного аппарата, который всегда опасался делиться информацией и лишний раз отчитываться, а трудности, вызванные разницей между старыми и новыми методами работы, нельзя недооценивать. Об этих трудностях и о том, каким станет наше будущее, когда подобные проекты начнут действовать в полном масштабе, дает некоторое представление история создания и деятельности London Datastore.

Эмер Коулмен, ведающая цифровыми проектами в Администрации Большого Лондона, с самого начала была убеждена: открытость государства — это не только предоставление доступа к информации, но и сотрудничество с интернет-сообществом, то есть пользователями этой информации, позволяющее стереть границы между инициативой сверху и общественным движением снизу. Она не стала подряжать крупную консалтинговую фирму, а создала аккаунт в твиттере и 29 октября 2009 года разместила там призыв о помощи: «У вас есть шанс поучаствовать в создании Лондонской базы данных — приходите в субботу в мэрию». За выходные на призыв откликнулись более шестидесяти разработчиков, и начался процесс слома барьеров — нежелания официальных кругов делиться информацией и подозрительного отношения хакеров к государству. Как позднее рассказала Коулмен, преодолевать эти противоречия было непросто. С одной стороны, разработчики считали себя неравнодушными гражданами, а не политиками. Как заметил один из них: «Думаю, моя цель во всем этом — сделать жизнь не такой дерьмовой. Если вы можете сказать: „Ладно, в этом году я сделал что-то хорошее для людей“, значит, год был прожит не зря»22.